тыквообразные формы существовали в течение долгого времени, а в некоторых случаях используются и сегодня. Конечно, анатолийские и сирийские образцы не идентичны дунайским и не могут рассматриваться в качестве прототипов последних, которые, при наличии богатой фантазии, могли бы навести нас на мысль, что они являются пережитками палеолитического искусства в этой области. Самое большее, что можно отметить, – это сходство дунайской керамики с керамикой из Малой Азии. И в то же время другие специфические черты дунайской культуры являются явно средиземноморскими.
Чтобы разобраться в сути проблемы, желательно было бы выяснить, к какой этнической группе принадлежали жители долины Дуная. Гарольд Пик считает, что они были альпийскими брахицефалами, и его точку зрения разделяют Майрс и Флер. Этот предполагаемый брахицефализм рассматривается в качестве дополнительного свидетельства в пользу анатолийского происхождения этого народа. Но взгляды Пика, как нам представляется, опираются на неправильные представления; я не могу найти никаких свидетельств присутствия короткоголовых на центральноевропейских лессовых землях в эту эпоху. Скелетный материал действительно является скудным; только несколько погребений со скорченными скелетами, которые сопровождались характерными для дунайской культуры керамикой и вещами, были найдены в Сербии, Моравии и Нижней Австрии. Ни один из имеющихся у нас черепов не является брахицефальным; все они сравнительно длинноголовые и больше всего напоминают в этом и в других отношениях гораздо большие серии черепов, найденные с дунайской керамикой в погребениях намного более позднего времени Центральной и Юго-Западной Германии. Поэтому остается выяснить, к какой долихоцефальной расе эти жители долины Дуная принадлежали. Доктор Шлиц отнес их к североевропейской расе, одна из групп которой обосновалась на севере. Не вызывает сомнения, что истинные жители севера на самом деле смешались с жителями Подунавья, но только позднее. Самые ранние черепа, которые в данном случае интересуют нас, здесь принадлежали низкорослым индивидуумам, которые больше напоминают в нескольких отношениях, как и сам Шлиц был вынужден признать, жителей Средиземноморья, чем высокорослых жителей севера.
Правильность последнего предположения подтверждается явно южным характером культурного наследия жителей Подунавья, которое связывает их с другими средиземноморскими народами. Мало того что их керамика подражает южной тыкве, но и характерные для нее черная роспись и выгравированные изображения сразу вызывают ассоциации с критскими и североафриканскими образцами, впрочем, точно так же, как и с анатолийскими. Опять-таки жители долины Дуная изготовляли женские статуэтки из глины, и они обнаруживают тенденцию к передаче полных форм, которые мы видим у ранних статуэток с Крита и Египта, – эта особенность и сегодня считается эталоном красоты у бушменов Южной Африки. Кроме того, этот континентальный народ даже в сердце Центральной Европы продолжал украшать себя раковинами средиземноморской мидии. Наконец, единственным оружием, которое было найдено на поселениях первых жителей долины Дуная, было навершие булавы, сделанное из плоского каменного диска, с просверленным в центре отверстием. В отличие от вытянутых или сферических типов эта форма навершия булавы является достаточно редкой и могла появиться где-нибудь в непосредственной близости от Нильской долины, поскольку этот тип получил распространение в Египте в додинастический и раннединастический периоды. Вероятно, больше нигде на Древнем Востоке он не встречается.
Мы должны рассматривать жителей долины Дуная как представителей ветви евроафриканской расы. Это не исключает возможности того, что они прибыли в Европу непосредственно из Малой Азии, для чего им пришлось пересечь проливы Дарданеллы и Босфор или даже отправиться в путешествие в этот ранний период по сухопутному мосту, на месте которого теперь находится Архипелаг. Некоторым исследователям такая гипотеза позволила объяснить несомненное сходство между дунайской и анатолийской керамикой (это сходство также прослеживается с керамикой, которая получила распространение на Крите и Кикладах) и повторение некоторых долихоцефальных типов по обоим берегам Эгейского моря и к северу от Балкан, которым сербские исследователи дали сомнительное наименование пеласгов. Предполагаемое переселение должно было состояться в очень раннее время – даже еще до появления первой волны азиатских носителей культуры расписной керамики. Вызывает удивление, сколько достижений «неолитической» цивилизации эти протодунайцы принесли с собой. Среди них можно упомянуть сосуды тыквообразной формы, традицию почитания Богини-Матери, изображения которой не обязательно должны были представлять собой фигурки из обожженной глины, они могли изготовляться и из дерева. С ними можно также связать распространение определенного типа раковин и очень архаичного типа оружия. Типичный дунайский кельт из полированного камня получил распространение в южном направлении, по крайней мере до территории Фессалии, где он в первую очередь использовался как орудие труда. Мотыгу и культивирование хлебных злаков также можно добавить к списку их достижений. Нельзя исключать вероятности того, что «дунайцы» заимствовали навыки скотоводства и керамического производства у переселенцев из Азии, обосновавшихся в Трансильвании. В то же самое время орнамент в виде спирали, который получил распространение у последних, вероятно, явился следствием влияния жителей долины Дуная, которые не обязательно первоначально использовали его для орнаментации керамики. Но следует помнить и о возможности того, что некоторые потомки палеолитических групп населения, которые на протяжении многих веков украшали кости спиралевидным орнаментом, могли все еще сохраниться на равнинах Центральной Европы, а затем смешаться с пришельцами с юга.
Должны ли мы считать индоевропейцами этот народ средиземноморского происхождения, который появляется в Анатолии и в долине Дуная? Для этого нет никаких убедительных оснований. Народ, живший в Средиземноморье, а затем переселившийся на Дунай, не был индоевропейским. При этом он не способствовал установлению прочных связей между Малой Азией и Европой. В первой из этих областей он был, в лучшем случае, лишь транзитным пассажиром. И их культура была слишком примитивной для индоевропейцев. Все, что они принесли с собой, было лишь рудиментами культа – несколько простых орудий труда и оружие, а также несколько злаков. Оснащенные таким образом переселенцы в Центральную Европу создавали свою собственную культуру на плодородных лессовых землях бассейна Дуная, испытывая при этом, возможно, влияние азиатских соседей, и вели торговлю с южными областями, благодаря которой к ним попадали средиземноморские раковины. Превратился ли этот народ в индоевропейцев в Центральной Европе, мы и хотим далее обсудить.
Сношения между Европой и северо-западной частью Малой Азии не прекратились с приходом протодунайцев. Помимо анатолийской культуры, отношения которой с населением Центральной Европы мы только что рассмотрели, там возникла, путем дифференциации и концентрации, более развитая цивилизация, самым известным памятником которой является Троя II (Гиссарлык). Эта цивилизация, бесспорно, оказала влияние на Фракию, Македонию, долину Дуная, Фессалию и через нее на Южную Италию в период, последующий за переселением второй волны носителей культуры расписной керамики в Северную Грецию, – то есть между 2500 и 1800 годами до н. э. Точки соприкосновения между Троей и Фракией были уже перечислены. В Фессалии к числу свидетельств влияния Трои следует отнести, во- первых, несколько типов сосудов, из которых выделяются кубки с высокими ручками. Они известны и в Центральной Европе, но не в самых древних дунайских погребениях, а в погребениях второго периода – от Венгрии до Силезии и Баварии, далее их распространение можно проследить через Иллирийские горы в сторону Италии. Несомненно, что они представляют собой глиняные копии металлических ваз троянского типа. И с ними связаны в Центральной Европе медные украшения в форме двух спиралей, соединенных между собой подобно очкам, – они также находят аналогии в Трое. Другие типы вещей, которые находили при раскопках холма Гиссарлык, но которые не являются специфически троянскими, – сфероидальные навершия булав, полированные каменные и самые примитивные медные топоры – также появляются в Центральной Европе и Фессалии примерно в то же самое время. Несколько позднее новый поток переселенцев с юго-востока принес с собой в долину Дуная некоторые типы булавок, сережек и весьма любопытный кинжал кипрского происхождения с петлей у основания ручки (рис. 12, 2). Все эти типы вещей встречаются и в Трое. Но и это еще не все: Троя II не просто поддерживала односторонние отношения с Востоком. Булавка с головкой в виде двойной спирали, найденная на поселении Анау III, отмечена и в Гиссарлыке. И если она не была спефически троянской, то, по крайней мере, была эгейского, а не месопотамского происхождения.
Наконец, на обоих берегах Эгейского моря около 1800 года до н. э. наблюдаются сходные явления, кажущийся параллелизм которых можно было бы объяснить результатом импульсов, шедших из единого центра в Малой Азии, – я имею в виду плитовые гробницы, сложенные из больших каменных плит и
