Мне далеко до рыцарей, что вас,
Овеянные славой, окружают.
Любовь и верность — все, чем я богат..
Берта
Вы о любви и верности твердите,
Готовясь изменить святому долгу?
Руденц отступает.
Раб Австрии, продавшийся врагам
И палачам отчизны угнетенной!
Руденц
Но от кого такой упрек я слышу?
Кого ж я, кроме вас, у них искал?
Берта
Так вы среди изменников меня
Надеялись найти? Скорей бы руку
Я Геслеру-тирану отдала,
Чем отщепенцу родины своей,
Орудию слепому чужеземцев!
Руденц
О, что я слышу? Боже!
Берта
Разве есть
Милей отчизны что-нибудь на свете?
Есть разве долг прекрасней, благородней,
Чем быть щитом безвинного народа
И угнетенных защищать права?
Душа моя скорбит за ваш народ,
Я с ним страдаю заодно; ведь я
Люблю его — он кроток, хоть могуч.
Всем сердцем я привязана к нему
И с каждым днем все больше уважаю.
А вы, кого ваш прирожденный долг
В защитники предназначал народу,
Вы бросили его, врагам предались
И с ними цепи родине куете!
Мне больно, я от ненависти к вам
С трудом свое удерживаю сердце.
Руденц
А я народу блага не хочу?
Ему под мощным скипетром австрийским
Мир...
Берта
Рабство вы готовите ему!
Ваш край — последний на земле оплот
Свободы, вы изгнать ее хотите!
Где счастье для народа, лучше видит
Он сам, его спасает здравый смысл.
А вы в тенета с головой попали.
Руденц
Так я презренья, ненависти стою?
Берта
О, если б так! Но видеть вас достойным
Презренья, видеть, как вас презирают,
Когда б любить вас...
Руденц
Берта! Берта! Вы
То радостью поманите небесной,
То сбросите вдруг с высоты чудесной.
Берта
Нет, нет, в вас благородство не угасло,
Оно лишь дремлет — я его бужу.
Напрасно вы хотели заглушить
В себе к добру врожденное стремленье,
На благо вам, оно сильней, чем вы, —
Наперекор себе вы благородны.
Руденц
Вы верите еще в меня! О Берта,
С любовью вашей стать могу я всем!
Берта
Природе вашей верность сохраните.
Займите вам назначенное место!
