раздраженно махнул рукой приказывая замолчать. Взгляд чернокнижника уперся в полные муки глаза одержимого, губы шепнули короткую формулу, ритуальный кинжал в руках налился зловещим фиолетовым свечением. Несколькими быстрыми взмахами Гарвель вырезал на груди одержимого сложный символ, глаза щенка наблюдавшего за действием хозяина вспыхнули багровым пламенем, и вторя им засветился кровавый символ. Хааг рванулся вперед, для него символ вовсе не был непонятным, это была печать Гимель и далеко не каждый демонолог был в состоянии создать ее правильно. Зато с ее помощью можно получить любые знания о предмете, на который она нанесена, если конечно у вас под рукой есть демон ветви познания, поскольку для человека подобный эксперимент наверняка закончиться смертью, а демоны других ветвей просто не в силах будут не то что воспользоваться печатью, но даже увидеть ее. Всего несколько мгновений, растянувшихся для Хаага в вечность, и в разум чернокнижника пришло чистое знание, очищенное от шелухи ненужных подробностей. Несколько минут, пока жители зачарованно следили за каждым его жестом Гарвель раздумывал над тем что сообщил ему Хааг. ‹‹Похоже парень не только воззвал к Ормузду, в присутствии жреца Ахримана, наверняка было что-то еще. Уж больно сложным было наказание – поселить в одно тело сразу два десятка мелких демонов, и при этом защитить разум жертвы, чтобы он продолжать наблюдать за действиями злобных тварей завладевших телом. Сотворить такое не самый легкий способ наказать глупого юнца. Возможно, старый чернокнижник и не был светочем добра и справедливости, но он безусловно был практичным человеком как впрочем и любой чародей избравший стезю демонолога. А это значит, что он не стал бы тратить столько сил не будь на это веской причины. Усилием воли Гарвель разогнал лишние мысли, сосредоточившись на стоящей перед ним задаче. Решение было совсем рядом, еще чуть чуть и озарение поймает решение в свои цепкие лапы.
Решение пришло внезапно, голос Хаага что-то советовал, рассказывал, но Гарвель уже не слушал, шагнув вперед он положил руку на окровавленную грудь одержимого. Замысловато кутнув пальцами измазанными в крови демонолог изменил узор на теле бедолаги. Резкий толчок в грудь, рука едва не соскользнула с измазанной в крови груди. Скрипящие звуки заклятья сорвались с губ чернокнижника, горло привычно засаднило, вкус собственной крови заполнил рот. Но такие мелочи уже давно не отвлекали чернокнижника. Секунду ничего не происходило, напряжение сковало многочисленных любопытных собравшихся перед домом старого демонолога.
Жуткий многоголосый вой вырвался из глотки одержимого, тело юноши забилось в руках Белета с удвоенной силой. С оглушительным треском лопнула костяная броня на руках и спине. Белесая вязкая жидкость немедленно заполнила трещины наполнив воздух отвратительным смрадом гниющего мяса. Но несмотря на это демонически воин не дрогнул, руки по прежнему крепко сжимали одержимого демонами бедолагу. Вой нарастал постепенно, с каждым мгновением становясь все ниже, пока не превратился в басовитый гул. Еще немного и люди побегут отсюда в страхе. Гарвель сдавил Горло одержимого другой рукой, не давая ему набрать воздуха в грудь для нового крика. Рука чернокнижника на глазах изумленного отца обросла чешуей. Одержимый захрипел, но Гарвель был неумолим. И тут изображенный демонологом символ выплеснул скопленную за все это время мощь. Одержимого и сжимавшего его в объятиях Белета отшвырнуло назад, впечатав в стену дома. Обожженный кирпич стены покрылся сетью трещин от удара покрытой мощными костяными пластинами спины демонического воина. Никто из горожан не пострадал лишь по счастливой случайности все они сторонились одержимого это и спасло их жизни, когда жутким его отбросило назад. От страшного удара руки Белета разжались, оглушенный ударом одержимый со стоном упал на колени. Изо рта хлынула кровь, кровавый кашель скрутил тело, не давая разогнуться. Отерев руки о край плаща подошел демонолог, рука чернокнижника легла на голову одержимого, губы безостановочно шептали формулу изгнания. Чары старого демонолога удерживавшие демонов в теле юноши дали трещину от удара ведь основная мощь была направлена против них, а удар в стену был лишь отголоском столкнувшихся чар. Кровавая муть хлынула из ушей и носа одержимого демонами бедолаги, изо рта лился сплошной поток. Но вопреки законам природы он не стекал по одежде, а поднимался в воздух закручиваясь спиралью вокруг демонолога. Отец бедняги нервно икнул, хотя он и не был лекарем, но все же знал что в человеческом теле просто не может быть такого количества крови. Отвратительно хлюпнув жижа втянулась в небольшой флакон в руках чернокнижника. Сноровисто заткнув его самой обычной на вид пробкой Гарвель спрятал его в сумку. С хрустом поднялся на ноги Белет, покореженная броня срасталась прямо на глазах, изумленных горожан. Тело юноши осело на землю, словно из него выдернули стержень. Впрочем так оно и было.
– Лекаря! – Крикнул Гарвель разворачиваясь к застывшей в шоке толпе.
Один из державших одержимого парней бегом кинулся исполнять приказ.
Отец бедолаги бросился к сыну со скоростью которую не заподозришь в таком возрасте. Обнял, не обращая внимания на кровь, отер рукавом лицо. На белых одеждах зажиточного горожанина остались отвратительные бурые пятна. Утерев лицо сына, прижался к ухом к груди.
– Жив! – Полный радости крик сотряс площадь, безумная радость отца оказалась заразительной. Если до этого и было недоверие и подозрительность, то теперь от него не осталось и следа.
– Не просто жив, а свободен. – Сказал Гарвель наклонившись к сжимающему сына в объятьях отцу. По щекам мужчины катились слезы благодарности. Он шептал слова благодарности не замечая что благодетель уже отошел. Гарвель чувствовал смутное беспокойство, глядя на бьющее через край счастье. В сознании мелькнула мысль, что он сам на такое уже давно не способен, все имеет свою цену, в том числе и защита даруемая эликсирами. Убивающая эмоции отрава никогда не уходит из тела до конца, постепенно накапливается. И в конце концов необходимость в эликсирах отпадает. В руку ткнулся прохладный нос Батора, Гарвель потрепал щенка довольно урчащего щенка. Меланхолия развеялась без следа.
– Где здесь останавливаются купцы? – Спросил Гарвель перехватив молодого парнишку, что уже собирался пойти прочь. Наполненная людьми улица стремительно опустела. Лишь вокруг отца с сыном осталась небольшая группка, по всей видимости, друзья или родственники.
– Там. – Махнул рукой парень явно робея в присутствии могущественного колдуна.
– Проведешь? – Спросил чернокнижник достав из кошеля серебряную монетку. Глаза парня вспыхнули.
– Конечно, добрый господин. – Затараторил он взяв из рук Гарвеля монетку.
– Веди. – Сказал Гарвель, отмахнувшись от выпрашивающего ласку щенка.
Спустя несколько минут площадь окончательно опустела лишь грязное пятно да выбоина в стене напоминали о том что творилось здесь совсем недавно. Хозяин пострадавшего дома тихо про себя ругался проклиная колдуна разбившего стену. На город опускалась ночь.
Глава 15
Постоялый двор, или гостиница – как называл его мальчишка показывающий дорогу выглядел впечатляюще, если учитывать что Куфа в общем то небольшой городок, а в сравнении с Гессионом он и вовсе смотрелся как большое село. Впрочем, причина была вовсе не в том, что жители бедны, нет причиной тому была ограниченность в запасах воды. Оазис вокруг которого разросся городок был совсем небольшим, и целиком помещался в городских стенах. Поэтому городские власти всегда тщательно следили за ростом населения. Невысокая численность и на редкость удачное расположение вблизи караванных путей делало городок удивительно богатым. Обширные склады приносили солидный доход в городскую казну, свою лепту вносил и добрый десяток постоялых дворов самого разного уровня – от самых дешевых больше напоминающих сарай клоповников расположенных как правило на окраине города, до уютных гостиниц в которых останавливались зажиточные купцы. Как раз перед такой гостиницей и стоял сейчас демонолог. Верный Батор с интересом изучал незнакомую обстановку, едва не повизгивая от восторга он всюду совал свой любопытный нос. Угрюмый Белет шел позади чернокнижника, многочисленные прохожие торопились уступить дорогу демонологу. Многие по тому что видели его в деле, а те кто не видел стремились оказаться как можно дальше от шипастой фигуры Белета. Утратив тонкую пленку серебра он вновь излучал неприкрытую угрозу. Впрочем, даже будь на нем серебряная защита, люди все равно бы расступались перед ним – мало кому хочется загородить дорогу рослому воину с ног до головы закованному в латы. Доведя демонолога до нужного гостиницы мальчишка провожатый стремительно исчез затерявшись в толпе.
