Тусклый солнечный свет робко вступил на новую территорию. Не желая тратить время на объяснения Гарвель подтолкнул застывшую в шаге от себя девушку в сторону открывшегося лаза на верх. Резкий удар почти без замаха отшвырнул демонолога назад. Злобное рыча элементалистка рывком развернулась в сторону демонолога совершенно безумный взгляд и хищная пластика движений заставили Гарвеля проглотить уже готовое вырваться на свободу ругательство. Похоже какому то бесу все же улыбнулась удача и он завладел сознанием элементалистки.
– Хоззяин, она одержима. – Проверещал Хааг втягиваясь в тело щенка.
Гарвель не ответил, тратить остатки сил и драгоценные секунды на ответ впавшему в панику демону он не собирался. Одержимая элементалистка неспешно приближалась к замершему в страхе чернокнижнику. Хрупкие изящные пальчики которыми она касалась стены оставляли на каменной кладке глубокие борозды. Разочарованный вой вырвался из глотки одержимой когда пылающий огонек страха внезапно исчез, метнувшись к тому месте где корчился в пыли демонолог одержимая нанесла чудовищный по силе удар. Безрезультатно, демонолога там уже не было, а через мгновенье холодная злая сила скрутила демона захватившего контроль над телом девушки. Демоническая тварь сражалась отчаянно, но участвовавший в сотнях подобных схваток разум чернокнижника не оставил демону ни единого шанса. Гарвель последовательно шаг за шагом уничтожал захватившую девушку тварь, тренированный рассудок давил посторонние мысли и чувства в зародыше. В принципе изгнать из человека импа или беса может любой, все что для этого надо – чистой и незамутненной веры в любое светлое божество. К какому именно – неважно, причина по которой бесу придется убраться не имеет ничего общего с божественными силами. Любая вера порождает чистые светлые чувства а подобными эмоциями способны питаться лишь самые могущественные демоны. Мелкая же тварь просто захлебнется в человеческой вере не сумев совладать с непокорной силой. Впрочем, чернокнижник пользуется совсем другими методами. Используя свое сродство с демонической тварью он попросту подменяет ее сознание упрощенной копией своего собственного.
Пластичность разума позволяющая демону сливаться с разумом одержимого человека из преимущества превращается в недостаток, ему просто нечего противопоставить жестко структурированному сознанию демонолога. С тихим стоном девушка рухнула на пол освобожденная от влияния демона, Гарвель же лишь чудом устоял на ногах. Несмотря на волны черной апатии и равнодушия попеременно захлестывающие разум чернокнижник присел рядом с девушкой. Из ободранных в кровь пальцев непрестанно сочилась кровь, наклонившись демонолог одним слитным движением нарисовал на лбу элементалистки печать Сиречлиона. Начертанный кровью символ вспыхнул фиолетовым племенем, но почти разу же потух. Обратившаяся прахом кровь невесомой трухой осыпалась на землю. Подозвав Щенка Гарвель положил правую руку ему на загривок. Остатки жизненных сил влились в тело щека наполняя его мощью, а демонолог оставив себе лишь минимум необходимый чтобы жить рухнул на землю без чувств. Вытатуированная на теле чернокнижника печать точь-в-точь повторяющая ту что он начертил на лице элементалистки на миг вспыхнула пурпуром скрывая в адских безднах сознание демонолога. Теперь найти потерявшего сознание чернокнижника можно только споткнувшись о его тело. Тяжело вздохнув Батор начал увеличиваться в размерах, по бокам проклюнулись дополнительные конечности. Завершив превращение Батор плотно прижав к своему тело демонолога и так и не пришедшую в себя элементалистку принялся выбираться наружу.
Касан Аль Мутанаби сидел на жалобно скрипящем под его весом стуле. Три кубка вина выпитые едва ли не залпом так и не помогли забыть лицо жуткого мага. Крупная дрожь пробежала по телу доверенного лица визиря, когда память в очередной раз нарисовала лицо спутавшего все карты мага. Задуманная визирем Халифата интрига прошла как по нотам, готовившийся к войне край вновь миротворен. Воинственный герцог, уже собравший небольшую, но хорошо вооруженную армию, вынужден распустить солдат. Мятежный принц, лишенный всех привилегий, захвачен и содержится в небольшом уютном замке. Все шло как по маслу пока не появилось это чудовище в людской личине. Сперва Кассан принял его за посланца визиря, но тот не ответил тайную фразу.
– Проклятье! – Прорычал в бессильной злости толстяк, и тут же зябко поежился при мысли о том как визирь воспримет провал. При мысли о гневе всемогущего визиря Кассану стало нехорошо.
– Еще ничего не кончено. – Пробормотал ‹‹черный принц›› вылив остатки вина из кувшина в свой кубок. Небольшая комнатка в которой затаился доверенный человек визиря венчала собой тайный ход по которому Кассан и добрался до этой каморки. Внезапно стены дрогнули, свет масляных ламп мигнул.
– Рассслабссссяяяя… – Тихий едва слышный шепот проник в одурманенное вином сознание.
– Мы… помооожееем тебеее отомссстить – Растягивая слова шептал невидимый голос.
– Твоиии враги будут ссстрадать… Мы дадим тебе сссиллу… Вессссь мирр будет у твоих ног, мы сссотрем всех кто ссстанет на нашшшем путиии… – С каждым шипящим словом проникающим в сознание Кассан ощущал себя лучше, умиротворение и расползалось по телу вымывая из головы мрачные мысли. Потолок увитый бахромой паутины стал последним что Кассан аль Мутанабии видел в своей жизни. Несколько мгновений его толстое тело судорожно подергивалось сопротивляясь захватчику но исход этого поединка был предрешен еще в тот момент когда разум затуманенный алкоголем согласился на предложение невидимого собеседника. Стул жалобно скрипнув на последок развалился на части, тяжелое тело Кассана рухнуло на пол. В затянутых тьмой глазах отражались звезды. Короткая агония закончилась столь же быстро как и началась, спустя всего несколько секунд после своего согласия Кассан перестал дышать. Спустя минуту тварь завладевшая телом поднялась из обломков стула, скрытая под одеждой плоть стремительно изменялась. Бесполезные запасы жира превращались в тугие мускулы и толстую чешую способную выдержать удар меча. Внешне же ‹‹черный принц›› почти не изменился даже грудь его мерно вздымалась имитируя дыхание, хотя тварь завладевшая телом в этом не нуждалась. Но для исполнения ее планов жизненно важно внешнее сходство с поглощенным человеком. Отряхнув мелкий сор и щепу с одежды тварь мощным толчком открыла дверь, вернее сказать попыталась, поскольку от удара дверь вылетела будто в нее ткнулась не человеческая рука а таран. Пролетев несколько метров тяжелая окованная сталью дверь тайного убежища рухнула в пыль одного из многочисленных городских закутков. Шагнув под лучи закатного солнца тварь просканировала взглядом окрестности. Грязные собранные чуть ли не из мусора лачуги окружали монстра со вех сторон. Порывшись в памяти Кассана тварь выудила название этого места и путь до замка. С целеустремленностью голема тварь двинулась в нужную сторону.
– Эй жердяй, гони кошелек! – Два крепыша перегородили единственный выход из закутка. Толстого и слабого горожанина одетого в богатую мантию они считали своей законной добычей. Память Кассана подсказала что на помощь городской стражи надеяться не стоит, поскольку стражники попросту не появляются в этом районе. Одержимый даже шага не сбавил, два тонких щупальца увенчанных серпообразными когтями на миг мелькнули в воздухе и тот час спрятались обратно под хитон. Оба крепыша остались лежать на земле с рассеченным глотками, они даже боли почти не ощутили. Едва коготь вспорол кожу как жизнь покинула их тела. Хватило бы и простого прикосновения но тварь не желала оставлять следов. Два трупа с перехваченными глотками не вызовут подозрений, в этом районе это обычное дело. А вот двое умерших по непонятным причинам насторожат не только местную шваль. Убедившись что никто не видел лишнего тварь двинулась дальше, ей нужно многое сделать, прежде чем наступит долгожданная свобода.
Стражник скучал, вершина городской стены не самое веселое место.
Смотреть на бескрайнюю степь плавно переходящую в пустыню удовольствие ниже среднего. И как назло до ближайшего сослуживца шагов двадцать, даже в картишки не перекинуться. За тем чтобы стражники не отходили от своего поста дальше чем на два шага бдительно следили десятники. И надо сказать наказание за нарушение этих границ штука весьма малоприятная в том смысле что вылететь с хлебного места городского стражника с волчьим билетом значит легко отделаться. Обычно сотник назначает виновному тридцать плетей на центральной площади и принудительный труд золотаря в течении полугода и уж за тем с позором изгоняет из стражи. Так что все что остается так это пялиться в
