— Гм… Довольно часто. Но вроде бы никто не был против. — Кэтрин расплылась в широкой улыбке.
Глаза Джоэла еще больше сузились при этом заявлении.
— Что-то мне не нравится слушать, как ты обводишь вокруг пальца других мужчин, — мрачно заметил он.
Кэтрин сдавленно засмеялась при этом наиочевиднейшем свидетельстве ревности.
— Все дело в том,
В его глазах мелькнуло странное выражение. Мелькнуло и тут же пропало. В следующую секунду он уже слабо улыбался.
— Твои братья. Так сколько их у тебя?
— Четверо. Здоровые парни, кстати. Впору играть в регби. Между прочим, все они действительно играли в регби за университетские команды, а старший брат Натаниэл еще не оставил этот спорт.
— Запугиваешь меня, — предположил Джоэл, чем рассмешил Кэтрин.
— Чтобы ты потом не говорил, что тебя не предупреждали.
Джоэл удивленно воззрился на нее.
— Разве предполагается, что я с ними познакомлюсь?
Кэтрин внутренне усмехнулась. Она не стала бы спорить, что такая возможность исключена, поскольку знала своих родных.
— Раньше, чем ты думаешь. Стоит им прознать про тебя.
Вопреки ожиданиям Кэтрин, Джоэл от души рассмеялся.
— Кажется, меня ожидает интересная жизнь. Но напоминаю: я ничем не отличаюсь от большинства мужчин.
— Но при этом ты не спишь с их сестрами. На твоем месте я предпочла бы приобрести подобный опыт как можно позже.
Да, как только об этой связи станет известно ее отцу, быть беде.
Джоэл пощекотал ей подбородок и поднял ее голову.
— Забудь про Страшную Четверку. Не хочу, чтобы сегодня меня отвлекали посторонние заботы. Мы с тобой сегодня ужинаем, как договорились, а потом я увезу тебя в какое-нибудь тихое место и сделаю так, чтобы твои братья меньше всего занимали тебя.
Его слово не расходилось с делом. Они поужинали в итальянском ресторанчике, хозяев которого, судя по всему, Джоэл знал довольно хорошо. Стоило ему и Кэтрин войти в зал, как члены семьи владельца окружили их, забросали приветствиями на своем родном языке, после чего вернулись к своим непосредственным обязанностям.
— Да, ты пользуешься известностью. Ты всех своих женщин водишь сюда? — заметила Кэтрин, когда они сделали заказ.
Джоэл вскинул голову, в его глазах читался упрек.
— Милая, можешь спрятать коготки. На самом деле это мое убежище, где я прячусь от фотожурналистов. Лоренцо — сын старого друга нашей семьи, я дал ему взаймы, когда он открывал свой первый ресторан. И он вовремя выплатил долг. Он человек гордый.
Кэтрин прокляла себя за то, что позволила своей ревности прорваться наружу. Как будто ничего страшного, но очень уж непрочно ее положение.
— Извини, этого я не могла предположить. Теперь понятно, почему они тебя буквально окружили.
Ответом ей была хмурая усмешка.
— Должен тебе, милая, пояснить, что обступили они меня как раз потому, что я ни разу не приводил сюда женщину. Если не считать матери. И понятно, что вся семья Лоренцо захотела на тебя посмотреть. Наверное, я должен был предусмотреть весь этот переполох, но мне хотелось побыть с тобой исключительно наедине. Лоренцо позаботится о том, чтобы нас здесь не беспокоили.
Кэтрин искренне постаралась не придавать особого значения этому замечанию, но это ей плохо удалось. Она никак не могла ожидать, что Джоэл приведет ее в такое место, где обычно проводит время в уединении. А это означает, что в его глазах она отличается от других. Впрочем, едва ли приходится рассчитывать на радикальную перемену взглядов Джоэла.
— Значит, ты водишь женщин в другие рестораны? — вымученно спросила она, не сомневаясь в ответе.
— Естественно. Но тебя мне захотелось пригласить сюда. Мне показалось, ты это оценишь.
— Я очень ценю. Здесь чудесно. Я этого ресторана и не знала. Очень хорошо, что толпа его еще не открыла.
Многие заведения, в которых Кэтрин приходилось бывать, существенно проигрывали из-за собственной популярности.
— У Ренцо есть два бесценных, на мой взгляд, достоинства: отменные блюда в уютной обстановке. Никаких умных разговоров и мобильных телефонов.
— Разве у тебя нет мобильника?
Насколько Кэтрин представляла себе, все деловые люди считают собственный телефон абсолютно необходимым инструментом бизнеса.
— Есть. Но я оставляю его дома, когда иду на свидание, потому что все мое внимание должно быть отдано женщине, — в своей обычной расслабленной манере протянул Джоэл.
Его сапфировые глаза с нежностью смотрели на Кэтрин.
И в самом деле, остаток вечера его безраздельное внимание принадлежало только ей. Они чувствовали себя так, словно были одни в зале, и самые изысканные блюда не могли отвлечь их друг от друга надолго. Они покинули ресторан уже глубокой ночью. Кэтрин потеряла всякое представление о времени. Она забралась в машину Джоэла с удовлетворенным вздохом, и ее мысли тут же унеслись куда-то вдаль. Полное счастье согревало ее изнутри, счастье, вызванное только тем, что Джоэл рядом. Когда автомобиль остановился, она очнулась и огляделась в удивлении.
— Где мы?
— У меня, — отозвался Джоэл, расстегивая ремень безопасности. — Мне подумалось, что мы могли бы выпить чего-нибудь. А потом я отвезу тебя домой.
Кэтрин заглянула в его глаза и даже в темноте не могла не разглядеть горящий в них огонь. Невысказанное желание на протяжении всего вечера владело ими обоими. Этот молчаливый спутник все рос, проявляясь лишь во взгляде или прикосновении, и в конце концов выплыл на поверхность, готовый в любое мгновение взорваться, выйти из-под контроля рассудка.
Но сердце ее замерло: Джоэл дает ей право выбора. Если она желает замедлить развитие их отношений, он отвезет ее домой. По всей вероятности, именно такого поведения он от нее ожидает. Но не этого она хочет, слишком долго она дожидалась.
— Стаканчик бы не помешал, — согласилась она, хотя голос изменил ей.
Джоэл быстро поднял руку и провел пальцем по губам Кэтрин. А в следующую секунду он уже стоял снаружи, помогая ей выйти из машины. Сердце Кэтрин пустилось в галоп, когда она поднималась на крыльцо. И вот они уже внутри дома, замкнувшись от всего мира.
Не говоря ни слова, Джоэл бросил ключи на маленький столик, подхватил Кэтрин на руки и понес вверх по лестнице.
— Я думала, мы собирались выпить по стаканчику, — выговорила Кэтрин, невольно обнимая Джоэла за шею и касаясь губами его подбородка.
Он даже не замедлил шага, внося ее в свою спальню.
— Кэтрин, сладкая моя, я — мужчина, умирающий от жажды, и только ты можешь спасти мне жизнь. Я весь вечер не давал воли рукам. И не проси меня ждать.
От дрожи в его голосе ее сердце снова перевернулось, и вихрь чувств захлестнул ее.
— Не буду. Пей. Бери все что тебе нужно.
