дружище, с дороги морсом причастимся да съедим чего-нибудь, пока не началось...
- Всё правильно, сын мой, всё правильно, - бормотал Макс, ежесеѓкундно озираясь на Алёнку. - Ибо сказал Спаситель наш в Нагорной пропоѓведи: блаженны алчущие и жаждущие, ибо они насытятся.
- Радуйтесь и веселитесь, - раздался в пику ему голос девушки, - ибо велика ваша награда на небесах.
Анахорет от удивления запнулся о ступеньку и, еле удержавшись на ногах, воззрился на Алёнку. А та лукаво улыбнулась.
- Да не преткнешься о камень ногою твоею!
- Сказано также, - служитель культа подхватил своеобразную игру, - не искуѓшай Господа твоего... Прости, Вседержитель, за поминание всуе! Дети мои, где вы нашли такое сокровище?! И умна, и глаз не отвести!
- Я говорю вам, - сомкнув ресницы, прошептала Алёнка, - что всяѓкий, кто смотрит на женщину с вожделением, уже прелюбодействовал с нею в сердце своём...
Гетман с Алиной расхохотались, а Максимилиан, пускай не сразу, но всё-таки придя в себя, обнял 'новорожденную'.
- Чудо! Утёрла нос особе духовного звания. И чем, ребята?! Словом Божьим! Дай, прелестное дитя, я тебя поцелую!
Невольно вышло так, что именно Алёнка задала вечеру игривый и непринужденный тон. Хозяин опасался, что гость неловко будет чувѓствовать себя в присутствии инокини Маринки, но Костик с нею, испроѓсив благословения и пригласив на свадьбу, удалились. Дела!.. Оставшиеся - Богачёвы, Твердохлебы, Максимилиан - легко и беззаботно ели, пили, пели, танцевали. Весёлый поп, казалось гетману, Алёнушке понраѓвился. Как и впервые видевшей его Татьяне. Если, конечно, той вообще мог кто-нибудь понравиться...
Ближе к полуночи гетман проводил Анахорета в гостиничный апартамент для ви-ай-гостей. Остановиться у себя даже не предлаѓгал, ибо прекрасно знал, что у приятеля имеется в станице пассия.
- В какое время за тобой зайти, Макс?
- Да ты понимаешь, Саня...
- Всё понимаю и благословляю.
- Ну, тогда порядок! Короче, я сам подойду. Но не раньше полудня. Не мальчик ведь уже!..
...Пока прибирали квартиру, Алёнка веселилась, тискала барбоса, балагурила, а после, уже в спальне, вдруг опечаленно ткнулась носиком Александру в грудь.
- Что с тобой, девочка?
- Не знаю, па. Мы так много смеялись. Как бы...
- Ой, малыш, только не накаркай!
Его самого грызли мерзостные предчувствия. Главное, не давал поѓкоя голос Свыше. Какую же промашку он, Великий Гетман, допустил?!..
- Что-нибудь не так, Аль? - уже в постели прижалась к нему супруга. - Плохие новости?
- Нет, моя прелесть, - задумчиво произнес он, - вообще никаких новостей. Но что-то гнетёт, не могу понять, что именно.
- Как твой поход к Доку?
- Всё плохо, разумеется. На выбор: или госпитализация, или доковский спирт... Слушай, они меня кольнули чем-то, весь вечер просиѓдел, как на колу.
- Забыли вытащить иголку?
- Нет, на своем колу. Исполненный плотского желания.
- Не пропало?
- Надо подумать...
Надумал он примерно через два часа. Большую глупость: как в последний раз!
'В пос-ледний раз-з-з!' - зудел во тьме назойливый комар.
'В пос-следний раз-з-з!' - заколыхались листья под порывом ветра.
'В пос-с-следний рас-с-с!' - застрекотал навязчивый сверчок.
'В пос-с-следний рас-с-с!' - шипели угольки костра, вкусив от выплеснутой поминальной рюмки водки.
'В последний раз-дзнь!' - оборвалась гитарная струна, и чёрный гриф залился горькими слезами.
И чёрный гриф кружил над полем отгремевшего сражения.
И чёрный гриф свой отпечатала старуха Смерть на челе каждого из павших воинов...
'У-у-у-у!' - завыли волки где-то вдалеке.
У-у-ух, как же не хочется с косой твоей, старуха Смерть, пересекаться!
Ан нет, позѓдно! Вот уже и запах... Ладан? Миро? Да какая, впрочем, разница?
Прости, малыш!
- За что, па?!
Гетман приоткрыл глаза. Над ним застыла Алёнка. С чашкой ароѓматного дымящегося кофе. Вот и весь ладан! Рано, выходит, нам ещё..!
- Прости, малыш, - быстро нашёлся он, - я тебя нечаянно толкнул.
- Нет, тебе показалось, - улыбнулась девушка и закричала. - Встаѓвайте, сони, Завтра наступило! Скоро дядя Анахорет придёт, одиннадѓцать уже.
- Алёнушка, солнышко, поставь чашечки на пол, - елейным голосѓком проговорила Алина и тут же звонко щёлкнула её по попке. - Будильничек!.. Ладно, иди сюда, не бойся, кушать тебя сегодня не станем.
Алёнка моментально прыгнула меж ними на... хм, половую постель. В объятия Алины. Гетман не успел. Но всё-таки нашел, куда приѓстроить похотливую ручонку...
- Как спалось, малыш?
- От-тлич-чно! А вам? Чего такие заспанные? Братика мне делали?
- Болтунья! - снова легонько шлёпнула её Алина.
- Это уж точно, - согласился Александр. - Знаешь, мать, она уже переняла у Рогачёва весь его босяцкий жаргон, скоро начнет молотить боксёрскую грушу, трескать водку и обжираться мясом.
- Фу, па, как ты некрасиво выражаешься!
- Рамс попутал! - рассмеялась 'ма'.
- Ну и смейтесь! - надула губки Алёна, вскочила, показала им язык. - А я пока приготовлю вам чего-нибудь пообжираться! Вставайѓте, сони! - и пулей унеслась в кухню.
- Э-эх, - сладко потянулся Александр, - сейчас бы..!
- Довольно, вашество, - обняла его Алина, - ночью измучил до бессознательного состояния.
- Значит, могём еще!
- 'Ещё немного, ещё чуть-чуть'... - игриво пропела она, однако тут же уточнила. - 'Эх, раз, ещё раз, да ещё много-много раз'... А ребёнок глазастый, не находишь?
- Ну и что, мать? Мы же не однополой любовью занимались и Дэна третьим не звали. Всё естественно.
- Фи, бесстыдник! Такие речи при юной непорочной деве!.. Лапы поѓхотливые убрал! Да не так скоро, скромный ты наш...
...Архимандрит явился посвежевшей пастве точно в полдень. Вот до чего доводит воинская дисциплина! Гетман хотел было съязвить, но придержал язык - союзник выглядел на букву 'х'. И далеко не
