После чего он сел, небрежно отбросил в сторону хвост и зевнул. Рыжий совсем растерялся, не знал, что и думать. А южак теперь продолжил уже вот как:
– Не беспокойся. Я же ведь не говорю, что уведу тебя прямо сегодня. Чего-чего, а ждать я умею. Четыре года я искал тебя, и вот, наконец, нашел. Два дня тому назад! Значит, я еще два дня ждал, не спешил.
Тут он вдруг почему-то хмыкнул, мотнул головой и так и замер, наполовину отвернувшись от Рыжего. И так он еще помолчал. А после снова – резко – повернулся к Рыжему и также резко спросил:
– Где твой отец? Ты хоть однажды его видел?
Рыжий смутился, не ответил. Ему было очень противно и стыдно.
А южак очень сердито, и в тоже время насмешливо, сказал:
– Я так и думал! Так я ему и говорил.
– Кому это «ему»?!
– Да твоему отцу! Предупреждал, что дикарям верить нельзя и что как бы они ни клялись, а все равно они его убьют.
– Лжешь! – громко сказал Рыжий. – Мой отец…
И сразу поперхнулся, замолчал. Зато южак оскалился и быстро продолжал:
– Да! Ну еще бы! Конечно! Твой отец был славным, храбрым рыком. И ты такой же, как он. А тут вдруг пришел какой-то узколобый свинопас и хочет тебя отсюда сманить. Но ты не верь ему, гони его прочь! И он уйдет – нет, он трусливо убежит отсюда, поджав хвост, на свою голую безлесую Равнину, и пусть он там после жиреет и нежится, и пусть он там не знает ни голода, ни холода, да там, кстати, такого никогда и не бывает, чтобы кто-то голодал или мерз. А ты сиди себе здесь дальше, в этом своем гнилом болоте, вой на Луну, сноси нападки выжившего из ума Вожака и вообще делай вид, что будто бы не замечаешь всех тех насмешек и издевательств, которыми тебя здесь с таким удовольствием осыпают все кому ни лень. И будут дальше осыпать, и будут унижать тебя, и будут насмехаться над тобой – всегда! Потому что, еще раз говорю, ты здесь чужим был, чужой есть и чужим будешь. Навечно! Вот так-то вот! – и южак резко встал…
А Рыжий подскочил! Р-ра! Враг, подумал он, трусливый свинопас, да как он смеет его поучать! Рвать его, рвать!
– Р-ра! – крикнул Рыжий. – Р-ра! – и бросился!..
Но промахнулся. Враг отскочил, прижался задом к дереву. Р-ра! Р-ра! Рыжий припал к земле, метнулся низом, как змея, вцепился свинопасу в горло, люто сжал челюсти… И заревел от боли! Отскочил! Присел и снова пры…
– Стоять! – раздался властный крик.
Рыжий застыл и оглянулся. Вожак – злой, заспанный, взъерошенный – бесцеремонно оттолкнул его и встал напротив узколобого. А прочие сородичи бесшумно, словно тени, тем временем скользили справа, слева, сзади от него – и вот уже, сойдясь полукругом, они замерли в каких-нибудь двух-трех прыжках от южака. Уф-ф, хорошо-то как, подумал Рыжий, он, значит, все-таки успел их разбудить, поднять! Теперь враг не уйдет, потому что вон нас сколько! Да и куда ему отсюда уходить, Лес, глухомань кругом, и, значит, можно не спешить, присесть, перевести дыхание и изготовиться. А после будет знак – и тогда сразу, первым кинуться, подумал Рыжий, гневно усмехаясь. А осмотрелся и еще подумал, и это уже с радостью, что и другие тоже замерли, тоже ждут знака.
Но южак этого не понял. Он только увидел, что на него не кидаются, и сразу осмелел, оскалился и даже задрал голову. И только тогда Рыжий увидел, что на горле у южака повязана какая-то блестящая и очень крепкая с виду веревка. А, так вот оно в чем дело, понял Рыжий, это она и спасла узколобому жизнь. Значит, в другой раз надо будет хватать или выше нее или ниже…
И тут южак вдруг выпалил:
– Приветствую вас, братья!
Р-ра, вот наглец, подумал Рыжий, сейчас Вожак ему покажет братьев!
Но Вожак пока что только усмехнулся, посмотрел на Рыжего, откашлялся… и опять повернулся к южаку. А южак продолжал:
– Да-да, вы не ослышались. Мы, южаки и рыки, братья. Просто одни из нас живут в Лесу, в норах живут, как кроты, а другие…
И замолчал. В толпе прошло движение. Только один Вожак и ухом не повел, зато очень недобро прищурился. Но узколобый не обратил на это никакого внимания и продолжал:
– А вот другие живут совсем иначе – сытно, вольготно и весело. А почему? Да потому что они, то есть мы, южаки, намного умней вас, смелей и сильней!
Вожак многозначительно оскалился, толпа дружно придвинулась на шаг. Южак весь подобрался и сказал:
– Конечно, я мог бы вам еще много чего рассказать. Очень, кстати, интересного. Но вам, дикарям, этого не понять. Поэтому, чтобы не терять с вами время, я ухожу. Я…
– Взять его! – крикнул Вожак. – Р-ра! В клочья! Р-ра!
И племя дружно бросилось на узколобого. Крик! Толкотня! Лязг! Визг! Казалось, что вот-вот все кончится…
Как вдруг южак резко – и, кстати, очень высоко – подпрыгнул, два раза кувыркнулся в воздухе, перескочил через толпу, в четыре маха миновал поселок – и скрылся в непролазной чаще!
– Р-ра! – дико заорал Вожак. – Заика! Шип! Косматый! Догнать его! Р-ра! Р-ра!..
Трое лучших догонщиков племени помчались вслед за беглецом. А остальные остались стоять. А кто уже и лег, прищурился… Но все они теперь смотрели только на Рыжего. В зрачках у них не отражалось ничего – ни злобы, ни сочувствия, ни даже просто любопытства. Но Рыжий прекрасно знал: так смотрят только на того, кто обречен на смерть. Или изгнание. Что, впрочем, равносильно смерти. Смерть, растерянно подумал Рыжий, но за что?!
И словно бы в ответ ему Вожак заговорил:
– Три дня тому назад сгорел общинный дуб. А почему? Да потому, что гроза пришла с юга. Значит, это южаки накликали ее на нас. Но это еще что! Грозы приходят к нам часто, по несколько раз за лето. А вот зато самих южаков я в наших краях не видел уже целых пять лет. Откуда он здесь вдруг взялся? Рыжий, я у тебя спрашиваю! Зачем он приходил? О чем ты с ним болтал?
– Я? – хрипло спросил Рыжий.
– Ты! – грозно выкрикнул Вожак. – А кто же еще? Ну, говори, что он от тебя хотел, чего вы с ним здесь затеяли и чего не поделили?
Но Рыжий не стал отвечать. Он прекрасно понимал, что отпираться от этих нелепых обвинений, что-то кому-то объяснять, кого-то умолять – все это совершенно бесполезно. Поэтому он, ощетинившись, осторожно отступил на шаг. Племя шагнуло вслед за ним, остановилось. Сородичи – дядья, двоюродные братья – смотрели пристально, глаза в глаза. И улыбались. Да, понял Рыжий, это приговор. Да, это смерть! Или…
Нет-нет, с отчаяньем подумал Рыжий, враг нагло лгал, он чистокровный рык! И поэтому он никогда…
– Р-ра! – выкрикнул Вожак. – Ты сын узколобого. Р-ра!
– Р-ра! – подхватили все и двинулись на Рыжего. – Р-ра! Р-ра!
Рыжий не выдержал и бросился бежать. Никто не стал его преследовать, ибо закон гласил, что обреченный сам решает, где ему погибнуть.
Глава третья
УДАР
Солнце поднялось уже довольно высоко. По небу плыли редкие куцые облака. С реки доносились негромкие всплески – это кормились утки, им скоро лететь на юг.
А на болоте было тихо. Рыжий лежал на кочке и не шевелился. Да и куда ему теперь было спешить? Теперь ему только и осталось лежать. И так он пролежит здесь весь день, сердито подумал Рыжий. Потом наступит ночь, его сородичи сойдутся под общинным дубом и пропоют Песнь Изгнания. Тогда уже вся округа узнает, что в Лесу появился нерык. Такое известие их очень обрадует. О, еще бы! Нерык – это славная жертва. Один нерык, если его правильно возжертвовать, может принести столько охотничьей удачи, что ее
