Часто изучает географические карты. Мечтает открыть новые земли.
— Да нет, счастье-это, когда закинешь учебную сумку в угол и пойдёшь гулять до ночи, зная, что завтра спать можно даже до восьми часов. — Возразил ему Ентри, который бежал за ним следом и кричал 'ура' так громко, что у самого уши заложило.
ИЗ ДОСЬЕ НА Е?НТРИ ПАУЛ:
Родился 24 алекрина*** 2888 г.
Окончил второй курс географического отделения.
Вспыльчив, любознателен, ответственен. Любит гулять. Трудно находит общий язык с женским полом.
— Но почему только до восьми? — Спросил Орион, уже успевший отойти от первых эмоций каникул.
— Больше не дадут. Мать скажет: 'Ентри вставай, солнце уже высоко, не гоже будущему путешественнику долго спать ' и тут добавит: ' Иди, набери воды ' или ещё что-то в этом духе. — При этих словах Ентри глубоко вздохнул, как будто осознал всю безысходность своей жизни.
------------------------------------------------------
*Бакалея- Учебное учреждение, дающее начальное профессиональное образование. Программа обучения рассчитана на пять лет обучения(пять курсов).
**Драу- ноябрь.
***Алекрин- январь.
— Да ладно, не хнычь. — Подбодрил друга Орион, похлопав того по спине. — Мы сегодня собираемся в лес идти, собирать пчел. Ты пойдешь?
— Да, только поем.
Сакил был городом самым, что ни наесть сельским: маленькие, частные домики с приусадебным участком, отличающиеся друг от друга в основном цветом и расположением веранд. Вдалеке, на окраине, виднелись скотные дворы, за которыми были огромные пастбища, и маленькая речушка, где особенно летом было много ребятни. За рекой стоял лес, о котором ходили всякие страшные легенды.
Друзья медленно брели по дороге, обсуждая последние дни учёбы и свои планы на лето. Старые, мягкие туфли Ориона запылились, белая рубаха начала промокать от пота (солнце нещадно палило с самого утра), и только слабый ветерок, да тень от редких деревьев ещё как-то спасали от зноя. Очень хотелось пить, Ентри даже снял свою любимую жилетку, которую носил на голое тело и, оставшись в широких, серых брюках с Орионом поспешил домой, поняв, что уже опаздывает.
— Ты вернулся? — Спросила мать Ентри, как только тот переступил порог.
— Мама, я поем и пойду с ребятами в лес. Можно?
— Хорошо, только не неси в дом мусор, как ты любишь. А то в последний раз я у тебя в комнате корзинку этого мусора собрала.
Ентри быстро поел, точнее, проглотил, пирожки с картошкой, запил всё это молоком и выбежал во двор.
Времени было, часа два по полудню и солнце всё так же палило. Измождённые люди прятались в тенях деревьев и обливались водой, хотя сказать, что они не привыкли к такой погоде нельзя: палящее солнце здесь большую часть года, сменяясь редкими ливнями.
К месту встречи Ентри пришёл первым, потом подтянулся Орион с соседом Макомом и с постоянно играющим на флейте Торонтом. Они с шумом подходили к Ентри: Маком что-то бойко рассказывал Ориону, а музыку Торонта можно было услышать шагов за триста. Также шумно поприветствовав ожидавшего их мальчика, друзья погрузились в лодку и уже через пять минут подгребали к противоположному берегу.
— Ентри, ты хоть сетку на лицо взял? — Спросил Торонт, отнеся флейту ото рта.
— Нет, а зачем? Я же знаю, что у Ориона есть запасная.
Действительно, у Ориона всегда была запасная сетка и перчатки. Он то знал, что кто-нибудь из друзей, точно забудут их и поэтому брал запасные с собой. Мальчик не одобрительно посмотрел на улыбающегося в ответ друга и покачал головой.
— С тобой каши не сваришь.
Сбор пчёл был любимым развлечением друзей. Они часто ходили в лес и собирали их для дедушки Скорта, который мучился с радикулитом.
Зайдя в лес, ребята сразу ощутили пугающую прохладу, и только флейта Торонта отгоняла неприятные мысли. У самого края он был настолько густой, что кроме мощных ветвей, да темноты на восемь ярдов вперёд не было ничего видно. Казалось, что лес предупреждает и прогоняет не званных гостей, но, пройдя в глубь ещё шагов сто, ребята оказались на поляне освещенной лучами солнца, и всем стало спокойней.
— Сколько раз заходил в лес, а привыкнуть не могу. Эй, Ентри, ты, наверное, струсил, когда зашёл в лес!? — Посмеялся над товарищем Маком и стал прыгать вокруг него с нелепыми гримасами на лице, издавая звуки типа' у-у 'или ' а-а-а'. Тем временем Ентри, тоже не остался в долгу. Он славился в кругу друзей мастером гримас, и тут же продемонстрировал это. Казалось, что весёлый смех и крики ребят, распугали все злые духи в лесу, о которых ходило так много легенд.
— А знаете, лет десять назад, — начал одну из историй Ентри:- Двое ребят зашли в лес и не вернулись. Говорят их, съел людоед, обитавший далеко в глуши…
— Да? Зато я точно знаю, — перебил его Маком:- почему люди не заходят в лес больше чем на пять часов. В лесу водиться злой дух, который усыпляет и потом забирает к себе души. Вот почему ночью так много шума и шорохов в лесу.
После таких рассказов ребятам самим стало не по себе, к тому же они зашли достаточно далеко, но пчёлы попадались крайне редко. Они притихли, и стали оглядываться по сторонам, прислушиваясь к малейшему шороху.
— Что-то нет здесь пчёл, хотя зашли мы и так далеко, давайте повернём домой. — Забеспокоился Орион, и было почему: солнечная поляна уже давно осталась позади, а время неумолимо шло к вечеру. Лес становился темнее, воздух тяжелее, тишина пугала ребят и тропинок становилось всё меньше и меньше.
— Надо повернуть направо, Мы с братом были там, в прошлом году и пчёл там видимо, не видимо. — Сказал Маком, делая руками большой круг при словах: ' видимо, не видимо'.
— Нет, пойдёмте лучше домой. — Не унимался Орион.
— Испугался!? Так иди домой, а мы идём за пчёлами. — Поставил точку в споре Маком, и вся компания свернула с тропы.
Прошло ещё минут пятнадцать, когда все окончательно поняли: решение повернуть направо, было ошибочным. Солнце практически не было видно, через ветви деревьев было очень трудно пройти, подлесок всегда путался под ногами, так что каждый из ребят падал почти каждую минуту и к тому же откуда не возьмись, появилось болото. Противоположной стороны его видно не было, настолько оно было большое. Какой-то тропы не наблюдалось и кое-где трава, поглощённая водой окрашивала её в тёмно-зелёный цвет.
— Вот болото пройдём и выйдем на тропу. — Поддерживал друзей Маком.
Болото всё не кончалось, нервы у всех были напряжены, флейта Торонта давно молчала. Мох как мокрая губка сжимался под тяжестью ног и заливал каждый след путников водой, издавая при этом хлюпающие звуки. Это звучание, не считая кваканье лягушек, да редкий крик вспорхнувшей, испуганной птицы, всё, что сопровождало их. Тишина напрягала, неизвестность пугала.
— Этот лес и вправду заколдован! — Начал поддаваться панике Торонт.
— Странно, сколько раз были в этом лесу, ни разу не блуждали, а тут на тебе. — Размышлял в слух Орион. — Если мы зашли с юга, потом свернули на восток и блуждаем около четырёх часов, то самое
