предпочитал мысленно называть её про себя, Сибилла — и затем добавила. — По крайней мере, я видела, как она недавно туда входила.
Затем она снова с хрустом откусила от яблока и прошла мимо меня. Я глядел ей вслед, видел, как она дошла до бассейна и прыгнула в воду, не выпуская из рук яблока. Мне вдруг вспомнилось, что врачи не рекомендуют лезть в воду на полный желудок. Но похоже, собравшиеся здесь делали много всего такого, чего нормальные люди делать не должны.
Раздумывая над этим, я прошел по коридору до второй двери. Не заперто. Комната за дверью оказалась спальней, и поначалу мне показалось, что в ней тоже никого нет. Но затем заметил по крайней мере одного человека: женщину — предположительно, миссис Холстед — лежавшую в кровати. Я подошел поближе.
Она спала обнаженной, укрывшись розовой простыней и покрывалом, которые то ли сами сползли, то ли были нарочно откинуты с груди. Блондинка примерно лет тридцати с миловидным личиком и хорошей фигурой — по крайней мере, той её частью, которую мне удалось разглядеть.
Это было замечательное зрелище, но не станете же вы просто стоять рядом и таращиться на спящих красоток, имеющих обыкновение во сне сбрасывать с себя покрывала. Долго-то все равно не устоите. К тому же было бы нечестно с моей стороны не дать ей знать о своем присутствии — особенно, принимая во внимание сложившиеся обстоятельства.
Поэтому я вежливо кашлянул. Не слишком громко. Вообще-то, я и сам этого не слышал, и, наверное, именно поэтому она и не проснулась.
Тогда я снова тихонько покашлял, потом попробовал негромко напеть какую-то простенькую джазовую мелодию. Никакого толку. И тогда, протянув руку, я легонько потряс её за плечо.
Она открыла глаза и сонно заморгала.
— Привет, — весело сказал я. — Это вы миссис Холстед?
Она пробормотала в ответ что-то невнятное типа: “Гламмбл”, — и её веки медленно опускались и поднимались раз восемь или девять, а в самый последний раз они то ли вовсе замерли или же поднимались так медленно, что мне не удалось заметить вообще никакого движения.
Но зато теперь она знала о моем присутствии. К тому же я снова попробовал потормошить её.
— Эй, — приговаривал я. — Эй. Тут такие дела творятся. Вам об этом нужно знать. Эй.
Она снова разлепила глаза.
— Так это вы миссис Холстед? — повторил я свой вопрос. — Лучше бы вы ей были. А то меня надолго не хватит. И тогда я пошлю все к черту и отправлюсь поплавать или же вообще займусь чем-нибудь поинтереснее.
— Вы кто? — сладостно пролепетала она.
— Я Шелл Скотт.
— А я миссис Холстед.
— Как поживаете?
Она сделала слабую попытку прикрыться. Просто потянула за розовую простыню, но как-то не очень настойчиво.
— А у вас в саду лежит мертвец, — продолжал я, взмахом руки обозначая нужное направление.
— Что?
— Мертвец. В саду, рядом с дорожкой. Под кустом гортензии.
— Чего?
— Гортензии.
— Нет… чего там такого?
— Мертвец. Мне показалось, что вам следует знать об этом.
По какой-то причине я начал считать секунды, пока она лежала, уставившись на меня широко распахнутыми — наконец-то! — глазами. Сами, небось, знаете, как отсчитывают секунды; именно так я это и делал: Раз-два-три-четыре; два-два-три-четыре; три-два-три-четыре; четыре-два-три… и все.
По моим подсчетам, прошло три целых и три четверти секунды, потом… вот это да! Не успел я и глазом моргнуть, но только она уже стояла, опасливо пригнувшись, футах в четырнадцати от кровати — где-то позади меня — и пронзительно верещала на все лады:
— Мертвец? МЕРТВЕЦ? Мертвец?
Не уверен, что мне удалось заметить это стремительное движение. Вот только что я сверху вниз глядел на нее, тряс за плечо, а в следующее мгновение она уже оказалась у меня за спиной и подняла невообразимый шум.
— Вы бы хоть шорты надели, что ли, — заметил я. — Не знаю, что у вас тут происходит, но мне это определенно нравится.
Она рассеянно взглянула на себя.
Раз-два-три-четыре; два-два… время!
Ага, опрометью обратно в постель. Натянула покрывало до подбородка. Еще парочка таких упражнений, и она, похоже, проснется окончательно. Или перепрыгнет через вершину холма и выскочит на середину соседней долины. Никогда не видел, чтобы женщина так резво двигалась.
— Кто умер? — спросила она.
— Понятия не имею. Я только что подошел. Примерно полчаса назад ваш муж позвонил мне и попросил приехать сюда к вам. Но я что-то уже начинаю сомневаться…
— Джордж звонил вам?
— Именно так. А вы разве не в курсе?
Она покачала головой.
— А зачем Джорджу понадобилось вам звонить? Тем более сегодня… — она позволила себе многозначительно замолчать. Вид у неё был мученический. Прошло ещё несколько секунд, прежде, чем она заговорила снова: — Вы… видели ещё кого-нибудь на улице? Или в доме? Каких-нибудь людей?
— Кое-кого.
— А что… эээ… ну и как они выглядят?
— Голыми. Это лучшее и самое лаконичное описание из пришедших мне на ум. Полагаю, вы именно это имеете в виду. Кроме того, они, как мне кажется, выглядели… да, можно сказать, счастливыми.
Она снова заморгала глазами, на этот раз довольно часто. А затем сказала:
— Так кто, говорите, вы такой?
— Шелл Скотт.
— А почему мой муж позвонил вам?
— Этого он мне не объяснил. Собирался посвятить меня в подробности на месте. Видите ли, я частный сыщик, и он лишь…
— Вы детектив? — я утвердительно кивнул, и она воскликнула: — Боже мой, что же Джорджу могло понадобиться от детектива?
Я пожал плечами. Теперь миссис Холстед проснулась окончательно, и, очевидно, пыталась думать о трех или четырех вещах сразу.
— Мертвец… Вы это серьезно? Кто-то умер?
— Да, я серьезно.
— А разве мы не должны теперь что-то делать?
— Конечно, должны. Вот почему я пришел сюда и растормошил вас.
— Растормошил?
— Я могу отвернуться, если вы хотите накинуть на себя халат или ещё что-нибудь. Конечно, если вам на это наплевать…
Ей было не наплевать. Я отвернулся, и всего через каких-нибудь полминуты миссис Холстед, облаченная в розовый купальный халат, уже следовала за мной по дорожке сада.
— Вот он, — сказал я.
Она сошла с дорожки, раздвинула кустарник и взглянула на мертвеца.
Затем развернулась и отступила назад.
— Это Джордж, — проговорила она. — Это мой муж.
Это было сказано тихо, ровным, хорошо поставленным голосом. Ее лицо не было искажено
