Его кинжал со звоном выпал.
Львиный рев сзади заставил Виллагро снова обернуться. Он исходил от Тот-Амона, который встал на ноги и обернулся.
— Собака! Ты подохнешь от этого! — вскричал стигиец на зингарском с сильным акцентом.
— Подыхай сам, — ответил Виллагро, протянув руку в его направлении.
Могучего волшебника было нелегко одолеть даже с помощью Короны Кобры, тем более, что ее нынешний обладатель совершенно не умел ею пользоваться. В напряженной звенящей тишине два человека стояли лицом к лицу в смертельном поединке желаний.
Сила Виллагро в короне грубо равнялась силе Тот-Амона, одного из величайших волшебников своего времени, но без всяких приспособлений. Они стояли в напряжении, шатаясь, но молчали.
Внизу, онемев от удивления, сцену наблюдали вельможи и придворные. Среди них было много храбрых людей, которые знали, на чьей стороне они находились раньше — но в этот хаотический момент, кто мог сказать кто за кого? Неизвестный король, опасный иноземец-волшебник, алчный, коварный князь… кто мог сказать, за кем правда?
Виллагро услышал, как Менкара бормочет внизу заклинания. Он почувствовал, как его мысленная сила слабеет. Перед ним Тот-Амон, казалось, рос в своей силе и могуществе.
Неожиданный каскад звуков обрушился в комнату и приковал внимание и все взгляды к входной двери. Толпа вооруженных моряков неожиданно прорвалась на балкон. Во главе отряда стоял бронзовый гигант с нечесаной гривой черных, как воронье крыло, волос и горящими вулканическими глазами под густыми черными бровями, с огромным тесаком в могучей руке.
— Конан! — в изумлении вскричал Зароно. — Именем всех богов и дьяволов, Конан!
Увидев столь неожиданно появившегося яростного варвара, Зароно побледнел. Затем его худое, волчье лицо помрачнело и суровые черные глаза гневно вспыхнули. Он выхватил из ножен рапиру.
Вмешательство смутило и Тот-Амона, повернувшего к лестнице увенчанную золотой короной голову. Если бы у него была Корона Кобры он узнал бы о приближении Конана и его людей еще до их появления, но он только что упустил ее.
Взглянув на пришедших, Виллагро тут же вернул внимание на Тот-Амона. Он знал, что стигиец пока наиболее опасный враг. Если бы ему удалось, неумело используя корону, одолеть Тот-Амона, Конана он легко победил бы тем же способом. Но если бы он обратил все свое внимание на Конана, то Тот-Амон легко бы раздавил его, как насекомое.
Конан встал на верхней ступеньке и поднял руки.
— Хо, люди Зингары! — рявкнул он, — мерзкий предатель и черный колдун захватили вашего короля в свои лапы! — Загорелая рука указала на стигийца. — Он не принц Стигии, а мерзкое порождение ада! Колдун из глубины Стигии пришел похитить древний трон Зингары из королевского дворца. На Земле еще не было человека, страшнее Тот-Амона! Мысли вашего короля были украдены каким-то колдовским способом, и так, что он не знает, что говорит, он как попугай повторяет мысли, которые нашептывает ему этот узурпатор!
Ассамблея взволновалась: одни поверили словам Конана, а другие нет. Один знатный вельможа крикнул:
— Что это за чушь? Грязный пират с безумными глазами врывается во дворец во время священной церемонии, размахивая мечом и выкрикивая ерунду! Стража! Арестовать этого негодяя!
Волнение усилилось, и Конан крикнул:
— Посмотрите на короля и удостоверьтесь в правильности моих слов, вы, простофили!
Рядом с троном бледный и дрожащий Федруго в волнении пощипывал бороду.
— Что… Что здесь происходит, Господи? — бормотал он. Его безумный взгляд скользнул по лицам придворных. Тут он заметил в руках документ. — Что… что это такое? Неужели я прочел это? Но это не имеет значения…
Было очевидно, что король Федруго не узнает документа, который только что прочитал. Тот-Амон, выбитый из колеи вмешательством Виллагро и Конана, упустил контроль над мыслями Федруго. Сейчас его внимание с новой силой вернулось к князю. Когда Тот-Амон повернулся к Конану, Виллагро направил усиленное в сотни раз желание в могучий мозг стигийца. Тот-Амон покачнулся, как от удара, чуть не упав, и оперся рукой о трон. Зингарская корона, которая была стишком мала для него, упала и громко звякнула о камень пьедестала.
Он снова собрался. Завораживающе сверкнули белки глаз, он послал Виллагро в ответ могучий мысленный удар.
— Отдай мне Корону Кобры, идиот! — прорычал он.
— Никогда! — крикнул Виллагро.
Князь почувствовал увеличение мысленной силы противника. Он, не видя, чувствовал, что сила Менкара прибавилась к силе Тот-Амона. Священник Сета встал на сторону своего повелителя. Виллагро чувствовал, что слабеет и тут его защита рухнула.
Глаза вновь вернулись к Конану и его корсарам. В воздухе повисла подозрительность. Это был один из тех моментов, когда судьбы нации балансируют на лезвии ножа, когда одно слово, взгляд, жест могут изменить течение событий и разрушить империю.
И тогда, в мертвой тишине, слово было сказано. Рядом с Конаном показалась фигура девушки. У нее были округлые формы, оливковая кожа и сверкающие глаза. Хотя ее полное тело было одето в грубый морской костюм, зингарским вельможам показалось, что они видели ее и раньше, в более подходящей обстановке.
— Принцесса! — задохнулся князь.
— Э? Чабела? — пробормотал старый король, нервно оглядываясь. Все увидели, что это действительно она. Но упреждая поток вопросов, она заговорила сама:
— Дворяне Зингары! Капитан Конан говорит правду! Вот тот стигийский колдун опутал моего отца волшебной паутиной. Конан освободил меня от колдуна и вот мы пришли в Кордаву, чтобы пресечь его узурпацию. Стража, хватайте его!
Капитан королевской стражи отдал приказ солдатам, и, выхватив шпагу пошел вперед.
Конан и девять матросов сбежали вниз по лестнице, сверкая обнаженными лезвиями. Чабела осталась наверху вместе с Минусом, священником Митры. Маленький человек упал на колени и бешено молился.
— О, повелитель Митра, великий принц Света! — завывал он. — Будь с нами в этот час против темной силы Света. Божественным именем Сраоша и немыслимым именем Зурван, повелителем бесконечного времени, умоляем мы тебя. Убей их святым огнем, чтобы Старый Змей рухнул со своего возвышения!
То ли Тот-Амон ослабел от мысленного напряжения, то ли Виллагро научился использовать Корону Кобры, то ли Митра снизошел к молитвам, но Тот-Амон, казалось, побледнел, задрожал и отступил назад. Виллагро открыл рот для торжественного крика.
Перед тем, как крик слетел с его губ, Тот-Амон выложил последнего козыря. Он вытянул по направлению к князю длинный, смуглый палец.
Вокруг него возникло бледно-голубое свечение, превратившееся в изумрудное сияние.
Луч коснулся головы князя Виллагро и алмазной короны, охватив их слепящим изумрудным облаком. Затем красным цветом засветилось и золото короны.
Виллагро издал приглушенный крик. Он отшатнулся назад, тряся головой, как бы пытаясь сбросить корону. Появился черный дым, как будто загорелись волосы.
Тут комната потонула в слепящем голубом свете вспыхнувшей снаружи молнии. Одно окно со звоном распахнулось. Внутрь залетели капли дождя. Некоторым показалось, от испуга неожиданной молнии, что часть молнии проникла через сломанное окно и хлестнула Виллагро, как вселенский кнут.
Виллагро упал на пол лицом вперед. Корона Кобры упала и покатилась по мраморному полу, оставив тело Виллагро с сожженными волосами и почерневшей по месту касания с кожей на голове.
Тем закончились честолюбивые мечты князя Виллагро, который, не довольствуясь княжеским титулом, возжелал королевскую корону и умер, задавленный мыслями.
