– Что ж, вполне возможно такое. Необычно искусство это, смертный, и великого уменья требует, но вполне такое возможно. И что с того?
– А с того... Вот Стегг этот – по-моему, от него нам проку мало. Я уже встречал таких, как он. Он, э-э... забыл, как это называется, но, в общем, из тех, кто живет в мире, созданном его собственным воображением, где он король, а все остальные – его слуги. А, вспомнил – параноик. С такими практически невозможно наладить контакт.
– Весьма справедливо и вполне обоснованно подмечено, Харальд. Из того, что уловить мне удалось в его мыслях, и впрямь подобный вывод проистекает.
– А вот Сногг – совсем другой. На него мы наверняка сумеем повлиять.
– Хоть и сладостны речи твои, заклинаю тебя не тонуть в океане надежды. Сногг еще даже более враждебен к нам, чем неприветливый его братец.
Ши ухмыльнулся. Вот и настала пора применить здесь свои специальные знания.
– Это только на первый взгляд. Я уже с кучей таких, как он, работал. И зацепить Сногга мы сможем на том, что у него... чувство неполноценности – у нас это называется комплекс – связанный с его носом. Если кому-то удастся его убедить, что он чертовски красив...
– Сногг – красив? Ха-ха-ха! Шуточка прямо-таки для острого язычка Локи!
– Ш-ш-ш! Потише, господин Хеймдалль. По-моему, единственное его желание – это прилично выглядеть. И если мы... если мы сделаем вид, будто заколдовали ему нос, и начнем уверять, что тот уменьшился, да еще остальных арестантов подговорим...
– Разумен план сей! Сразу видно, с чего это сошелся ты с Дядюшкой Лисом! Однако не след делить нам шкуру медведя, который еще не убит. Вот когда и впрямь удастся тебе залучить на нашу сторону Сногга, тогда и ясно станет, обострило ли заточенье твой разум или же замутило окончательно. Но, послушай, малыш, – а что помешает Сноггу ощупать свой носище и распознать обман?
– Ну не можем же мы гарантировать, что уберем его совсем! Он и за пару дюймов будет по гроб жизни благодарен.
Глава 8
Когда с наступлением сумерек Сногг снова заступил на дежурство, в темнице было все как обычно. Необычным был только шум, доносившийся из камеры Хеймдалля и Ши, где громко вопили, подбадривая участников великих тараканьих дерби. Сногг зашел в камеру проверить, не нарушаются ли при этом правила внутреннего распорядка.
Его настороженный взгляд, Ши встретил широкой ухмылкой.
– Салют, дружище Сногг! Вчера я задолжал Хеймдаллю тридцать миллионов крон, а сегодня и мне улыбнулась удача – долг сократился уже до двадцати четырех миллионов.
– Это твоя о чем? – злобно поинтересовался тролль.
– Слушай, а почему бы и тебе не присоединиться? – продолжал Ши, дав необходимые пояснения. – Таракана мы тебе враз словим. Скучно же всю ночь коптить, слушая, как храпят узники.
– Хм, – заколебался Сногг, однако бдительности не утратил. – Уловка? Если ваша помогать кому удрать, моя сразу вж-жик! Господина Сурт, она говорить...
– Ничего подобного! В любой момент можешь устроить обход. Тс-с! Во, ползет.
– Кто? – спросил Сногг несколько менее враждебно.
Ши подкрался к стене, прыгнул, словно кот, и вернулся с тараканом в кулаке.
– Ну, как назовем его? – спросил он у Сногга. Сногг задумался. Убогий мозг тролля никак не находил объяснений поразительному дружелюбию узников, и глазки его подозрительно забегали.
– Назовем Фьерм, как реку. Эта река быстро течь, – проговорил он наконец.
– Ты оттуда родом?
– Угу.
– Говорят, дружище Сногг, что в реке Фьерм водится самая прекрасная рыба во всех Девяти Мирах, – встрял Хеймдалль. – И я верю этому, ибо сам видел ее.
– Правдивые слова, – обрадовался тролль. – Моя ловить рыбу прямо на зорька, хо-хо! Моя идти, потом – хвать! И вот – форель. Моя, помнить, раз загнала одну на отмель...
– Вам бы с Ека-Тором покалякать, – заметил Ши. – На Фьерме, может, и впрямь мировая рыбалка, но у него-то, пожалуй, самая крутая рыбацкая байка во всех Девяти Мирах.
Сногг хмыкнул.
– Моя слышала этот байка. Тор не есть рыбак, нет! У него крюк, веревка. Только тролли знать, как честно ловить рыба. Руками, да, вот так.
– Он с сосредоточенным видом наклонился, а потом вдруг бросился вперед, словно гремучая змея, хватая воображаемую рыбину.
– Ах, рыба! – вскричал он. – Люблю! Давайте, играем.
Трех тараканов поместили в центр круга и стали выгонять оттуда. К непередаваемому восторгу тролля Фьерм первым пересек финишную черту.
Заезд следовал за заездом, с перерывами только на поиски нового таракана, когда кому-нибудь из скакунов удавалось удрать. Таракан Сногга, полностью опровергая положения теории вероятности, выигрывал раз за разом.
Тролль не замечал, да и вряд ли вообще обратил бы внимание на то, что Хеймдалль при этом пронзительным взглядом сверлил своего таракана и таракана Ши, заставляя их замедлять свой бег. Правда,
