Капитализм и шизофрения. Книга 2. Тысяча плато

Жильбер Симондон весьма далеко продвинул анализ и критику гилеморфической схемы и ее социальных предположений («форма соответствует тому, что человек, который командует, подумал про себя, и что он должен позитивно выразить, когда отдает свои приказы — форма, таким образом, исходит из порядка того, что может быть выражено»). Схеме форма — материя Симондон противопоставляет динамичную схему, схему материи, наделенной сингулярностями-силами, или энергетические условия некой системы. В результате мы имеем совершенно другую концепцию отношений между наукой и техникой. См.: L'individu et sa genuse physico-biologique, P. U. F., pp. 42–56.

484

В диалоге «Тимей» (28–29) Платон на короткий миг допускает, что Становление — не просто неизбежная характеристика копий или воспроизведений, но само могло бы стать моделью, соперничающей с Тождественным и Единым. Он обращается к этой гипотезе лишь для того, чтобы исключить ее; ибо верно, что, если становление — это модель, то не только дуальность модели и копии, модели и воспроизведения должна исчезнуть, но и сами понятия модели и воспроизведения стремятся к тому, чтобы утратить всякий смысл.

485

Фактически, ситуация куда сложнее, и вес вовсе не является единственным характерным свойством господствующей модели — к весу добавляется тепло (уже в химии горение соединяется с весом). Или так: вся проблема состояла в том, чтобы знать, в какой мере «термическое поле» отклоняется от гравитационного пространства или, напротив, интегрируется с ним. Типичный пример дан Монжем — он начинает с того, что соотносит тепло, свет и электричество как «переменные аффектации тел», которыми занимается «особая физика», тогда как общая физика имеет дело с протяженностью, гравитацией и движением. И лишь позже Монж объединил все эти поля в общей физике (Анн Керьен).

486

Michel Serres, p. 65.

487

Кастанеда К. Учение Дона Хуана. Путь знания индейцев яки // Кастанеда К. Учение Дона Хуана. Отдельная реальность. Путешествие в Икстлан. К.: София, 1992, с. 107.

488

Альбер Лотман вполне ясно показал, каким образом, например, пространства Римана принимают эвклидову конъюнкцию, да так, что каждый раз можно определить параллелизм двух соседних векторов; значит, вместо того, чтобы исследовать множество посредством движения на этом множестве, мы рассматриваем множество «как погруженное в эвклидово пространство с достаточным числом измерений». См. Les schémas de structure, Hermann, pp. 23–24,43-47.

489

Согласно Бергсону, отношения между интуицией и разумом крайне сложны и пребывают в постоянном взаимодействии. Равным образом мы сошлемся и на тему Булигана: дуализм обоих математических элементов — «проблемы» и «глобального синтеза» — развивается лишь тогда, когда те вступают в поле взаимодействия, где глобальный синтез всякий раз фиксирует «категории», без которых у проблемы не было бы общего решения. См. Le déclin des absolus mathématico- logiques.

490

Повеление, власть, полномочия, государство, империя (лат.) — Прим. пер.

491

Марсель Детьен (Les maîtres de vérité dans la Grèce archïque, Maspero) выявляет эти два полюса мысли, которые, согласно Дюмезилю, соответствуют обоим аспектам суверенитета — магико-религиозная речь деспота или «старого моряка» и речь-диалог города. Не только главные персонажи греческой мысли (Поэт, Мудрец, Физик, Философ, Софист) располагаются по отношению к этим полюсам; но Детьен вставляет между данными двумя полюсами особую группу Воинов, обеспечивающую переход или эволюцию.

492

Существует гегельянство права, все еще живущее в официальной политической философии и связывающее судьбу мысли с Государством. Кожев (Tyrannie et sagesse, Gallimard) и Эрик Вейль (Hegel et l'Etat; Philosophie politique, Irin) — недавние представители такого гегельянства. От Гегеля до Макса Вебера развивается целая линия рефлексии об отношении современного Государства с Разумом — как рационально-техническим, так и разумно-гуманным. Если возразить, что такая рациональность, уже присутствовавшая в архаичном имперском Государстве, является оптимумом самих правителей, то гегельянцы ответят, что рационально-разумное не может существовать без минимума участия каждого. Но вопрос, скорее, в том, чтобы знать, не извлекается ли сама форма рационально-разумного из Государства, так что с необходимостью наделяет его «разумом».