Образно говоря, каждый стремится в небо,Не думая, что под ним черный квадрат Эреба.Жизнь — как потеря Рая, посох да пыль изгнанья,Шествие восвояси — со знаками препинанья,Лучше с надеждой, верой — без поправки на чудо.Самые светлые строчки, как письма из ниоткудаВ неведомое — с любовью! Вместо адреса — лотос,Словно припоминанье, что человек — есть космос.
9
В долгом стихотворенье с ритма сбиваюсь, меруТеряю — дышу неровно! Словом, беру на веруВсё, что могу расслышать в этом глухом просторе,И тороплюсь, как спорщик, с репликой в разговоре.Раз Фараон проснулся, значит, живей, чем классик.Вместо карандаша Бог выбирает ластик —Смотрит на лист пустыни, дышит горячим ветром,Словно услышал голос, но не спешит с ответом.
Новая готика
1
Как высоки в безбашенные годыСреди полей готические сводыСтремительной эпохи новостроя,Где замок остаётся без героя.Поскольку, если рыцарь, значит бедный,Конечно, если он не принц наследный.Ни Ричарда, ни короля АртураНе вынесет сия архитектура,Как не щадила ни отца, ни сынаСтолетия вторая половина,Где тоже начинали с новостроя.Закончили — и вынесли героя.
2
И всё-таки я верю! ОператорНе даром был жестоким. КонквистадорВсегда правдив. И в том не наша воля,Чтоб выразить себя в природе поля,В котором не такое рисовали!Роман с Кармен — в кармической печали,Пускай и в романтичном ореоле.Свобода без жестокости не боле,Чем Дарвин для ребёнка, просто — деда,Похожий на нетрезвого соседа,Поскольку Первозванного АндреяОн тоже избежал, как брадобрея.
3
Суровый стиль! Как живопись началаНе века, а готического зала,Где в самой сердцевине анфиладыБольшая композиция осадыОгромной крепости крутой эпохи.Над городом кровавые сполохи,Как у Брюллова. Падая в пейзаже,Тираны воскресают в Эрмитаже,И служат не уроком, а каноном,Придвинутые к мраморным колоннам,Как будто ждут прихода АлигьериВ средневековом этом интерьере.
