Журнал «День и ночь» 2009 № 5-6

Лишь через 200 лет после смерти командора коллективная совесть красноярцев нашла своё успокоение: на площади Мира воздвигли достойный памятник Н. П. Резанову.

Командор к нам вернулся в виде бронзовой фигуры высотой 4,5 метра. С высоты своего мраморного постамента взирает он на своих далёких потомков и, может быть, думает: а достойны ли они всех тех лишений, жертв и нечеловеческого напряжения сил?

В 1867 году правительство России продало США Аляску и Алеутские острова за 7 миллионов долларов. На этой территории только за год и только от рыболовства США получили 1 триллион долларов. Ещё ведь есть и пушной промысел. А уж когда на Аляске были открыты залежи золота, знаменитая Золотая лихорадка обогатила американцев сказочно!

У нас ещё есть Сахалин и Курильские острова, оставленные нам строителями Российской империи.

Если мы не будем думать на эту тему — чему нас учат забытые страницы нашей истории, — то кто-то другой (не дружественный — чужой) будет думать, как использовать наше невежество в свою пользу.

— Внуки, идите сюда.

— Что, бабуль?

— Вот я вам тут подготовила, — бабушка подала мальчикам лист бумаги, ещё тёпленький, только что отпечатанный на принтере. — Это список книг о командоре[70], далеко не полный, конечно. Книги — отличный памятник ему. Как всякая рукопись, не горят, и бульдозер им не страшен… — и ворчливо добавила, указывая на компьютер — А также отключение электричества.

Две души, несущихся в пространстве[71]

Покидая свою возлюбленную Кончиту, Николай Петрович сказал своей невесте, что если он через 2 года не вернётся, она может считать себя свободной.

Кончита ждала Резанова 35 лет, замуж она так и не вышла. До неё доходили трагические вести о гибели командора, но поскольку они не были подкреплены никакими подробностями, она не верила в его смерть, продолжала надеяться на чудо и ждать жениха, храня верность своей любви.

Кончита только в 1842 году узнала от английского путешественника точные сведения, где и при каких обстоятельствах погиб Николай Резанов. Надеяться больше было не на что.

Мария Консепсьон дала обет молчания и удалилась в монастырь, проведя остаток дней в молитвах и печали.

Кончита умерла в 1857 году, на полвека пережив своего жениха… Она подарила миру пример такой любви, которую не смогли разрушить ни пространство, ни время, ни даже сама смерть.

Уже лёжа в постели братья тихо беседовали. У Ильи был к брату важный вопрос:

— Ваня, как ты думаешь, а теперешние девчонки на такое способны… ну, как Консепсьон?

— Нет, думаю, вряд ли.

— Почему?

— Время другое, темпы жизни. Вон у моего одноклассника Гурьева старшая сестра Ксюшка летом ездила в Штаты по студенческой программе. Двести лет назад Резанов планировал полтора года на такое путешествие, и то в лучшем случае. А она из Красноярска до Калифорнии за сутки добралась! А потом всё лето с парнем своим по скайпу[72] общалась. Не… Сейчас разлукой не грузятся.

— Как это?

— Да так… Телевидение, радио, телефоны, Интернет — всё есть. Только вот любви настоящей, похоже, нету. — А как же мама с папой?

— Ну, им повезло очень.

— Может, и нам повезёт. Поживём увидим, — Илюша вздохнул.

— Это точно. Спи давай, философ.

ДиН детям Алефтина Иванищева Кошмарики встречают Новый год

Вы, конечно, возразите, что никаких кошмариков на свете не существует. И я с вами соглашусь. Но соглашусь только тогда, когда вы скажете мне, кто же это вздыхает тёмной ночью в углу и не даёт спать? И что же такое белое вдруг мелькнёт перед глазами и обдаст прохладным воздухом? А может быть, вы знаете, почему так неожиданно появляется плохое настроение и хочется плакать? Или почему вдруг средь бела дня неожиданно клонит ко сну? Что же вы молчите? Не знаете ответа? А я вам точно скажу: во всём виноваты они, кошмарики.

Глава 1

В старом шкафу что-то прошуршало, тяжело вздохнуло, затем чей-то сердитый голос громко проскрипел:

— Ах вы, оболтусы! Ах вы, дармоеды! Мерзкие тунеядцы! Совсем разучились работать!

Это говорила Главная из кошмариков. Кошмарики — это маленькие существа, которые пугают детей. Эти существа друг на друга нисколько не похожи. Самая главная из них, конечно, Жуть. У неё такой страшный вид, что, взглянув на неё, можно остаться заикой на всю жизнь. Её зелёные лохмотья топорщатся в разные стороны, в больших серых глазах кипит злость. Когда Жуть свирепеет, то начинает трясти косматыми лохмотьями и размахивать серыми лапами. Голос у неё хриплый, крикливый. И смотреть на неё страшно, просто жуть. И боятся её не только дети, но и сами кошмарики.

Шип круглый и колючий. Когда он сердится или пугает кого-нибудь, из него мгновенно выскакивает много длинных острых иголок, которыми можно не только нагнать страху на кого-нибудь, но и больно-больно уколоть. Лапы Шипа похожи на тоненькие веточки.

Соня похожа на маленькое розовое облачко. Соней её называли потому, что она могла легко усыпить любого непоседливого ребёнка. Сама она, конечно, тоже спала, спала много и где попало: на подоконнике, под диваном, на столе, за батареей. Вообще, где сон сморит её, там она и засыпает.

Вампик похож на большую синюю каплю воды и, как вампир, высасывает из детей (нет, не кровь) весёлое настроение. Встряхнувшись, он превращается в тысячу мелких частиц, которые невозможно разглядеть. Когда ребёнок вдыхает в себя эти капельки воды, у него невольно пропадает хорошее настроение. И даже самый жизнерадостный малыш становится плаксой и занудой.

Привидешка — обыкновенное привидение, с пустыми глазами и пустым ртом. Его любимое занятие — летать и пугать детей.

Жуть, потрясая своими зелёными лохмотьями, продолжала кричать на кошмариков:

— Это кошмар какой-то! Даже дети перестали их бояться! Ну, что молчите?