И днесь в тех зеркалах — сапфиры, серафимы…Архангелы поют, как наяву, не зримы.Чистилище миров, рождение Вселенных,И знаки всех времён в тех зеркалах нетленных.Молчит апостол Марк, но Гёте, словно Вертер,Покажется на миг и крикнет: Это ветер!В полотнищах зерцал, которые уносятТуда, где никого по имени не спросят,А просто нарекут Платоном или Марком.В тех зеркалах война не кончится Ремарком,Как не узнать о том Шекспирам и Гомерам,О чём шумел камыш обкуренным шумерам.И днесь в тех зеркалах жрецы вдыхают ладан.И мир, как лабиринт, доселе не разгадан.Там сотворён квадрат, но выставлен без рамы,Как вечное Ничто под слоем амальгамы.
Живопись
Империя — воздушной перспективы!Теней сцепленье. Красок переливы.И время, подражая примитиву,Не разрушает эту перспективуИ только уточняет перемены,И в зеркальце — не суженый Елены,А так себе — подобие героя,Как памятник Эпохи Перепоя.И что сказать? И где ещё такоеОткроется — сеченье золотое!На плоскости плакучие берёзыИ в перспективе — их метаморфозы.Подобия! Но как они красивыВ империи воздушной перспективы — Разливы бирюзы и аксинита,И прочие изыски колорита.
Прямая речь
1
Прямая речь отчётливей в лесу,Где эхо отвечает с полусловаОхотнику, что целится в лису,Стреляет и… цитирует Баркова.И рыжий зверь его прощальный крикСмахнёт хвостом в подстрочник листопадаИ ускользнёт, как новый воротникС любимых плеч, прикрытых, как засада,В другом лесу, что сказочней стократ,Где больше меха ценится двустволка,И всякий говорит другому: «Брат!»,Но смотрит осторожно, как на волка.
2
Охотник ищет в чаще новый след,Верней, бежит от промаха по следуМечты — добыть хоть зайца на обедИ рассказать о подвиге соседу!Но слышит вдруг свой голос. С языкаСлетела речь и стала Невидимкой,И увлекла простого мужика — И повела неведомой тропинкой!Метался меж деревьев яркий свет.Закат, как Вий, моргал косматым глазом.И сам герой распутывал сюжет,Захваченный охотничьим рассказом.
3
Прямая речь слышней всего в лесу.И всякий звук весомее, чем словоОхотника, что целится в лису,И после выстрела кричит: «Готово!»Бежит и, разгребая листопад,Находит — только вовсе не лисицу,И, как Иван-дурак, тому назад,
