своих чувствах по отношению к этой девушке, но что-то сейчас заставило его пожалеть, что пришлось использовать ее в угоду хозяину.
А Маша была прекрасна — само воплощение чистоты и непорочности. Инга, хореограф клуба, обучающая девушек искусству обольстительных танцев, знала свое ремесло. При помощи нехитрого наряда она сумела создать для новенькой типаж, который особо подчеркивал ее природную грацию и обаяние невинности. Завсегдатаи «Афродиты» пришли бы в неописуемый восторг, доведись им сейчас увидеть девушку.
И все же при всем этом Маша казалась слишком зажатой. Она и в самом деле очень стеснялась, откровенная мини-юбка и узенький топ были для нее непривычны. На ее счастье прожектора освещали только сцену и Маша даже не догадывалась о присутствии других людей в полутемном зале.
— Артем, дай фон! — крикнула Инга куда-то в темноту.
Через мгновение зазвучала музыка.
— Давай, девочка, — подбодрила Инга Машу. — Хочу посмотреть, как ты двигаешься. Покажи, что ты можешь.
Откинувшись на спинку кресла, Фома внимательно наблюдал за репетицией.
— Она слишком скована, — заметил Фома.
— Ничего, освоится, — ответил Виктор.
— Нет, — возразил Фома. — У нее ничего не выйдет. У тебя, Витек, чайник хорошо варит, за это тебя и ценю. Ты способен проворачивать хитроумные аферы, можешь без мыла в задницу влезть, ни за что не поверю, что ты до сих пор не научился разбираться в людях. Похоже, у тебя к этой девочке есть личный интерес. Но она совсем из другого мира. Я это чувствую. Ты сам должен был это понять. Она никогда не приживется здесь. Она чужая.
— Чужая? — удивленно переспросил Виктор. — Что это значит?
— Не знаю, — задумчиво произнес Фома. — Я просто это чувствую. Что-то в ней не так, но что, пока не могу понять.
Эти слова заставили Виктора задуматься. Он внимательно посмотрел на девушку. Фома был прав. Хозяин высказал то, что Виктор и сам давно почувствовал. Интуиция Фомы была развита на уровне звериных инстинктов, он одним словом сразу определил необычность Маши — чужая. Именно это написано в ее глазах. Кажется, девушка сама не понимает этого, но все именно так и есть.
Между тем Инга пыталась добиться от Маши того, что ее было нужно.
— Ты отлично двигаешься, милая, но этого мало, чтобы работать здесь. Своим танцем ты должна заводить мужиков. Шевели попкой так, чтобы у них ширинки взорвались. Ты должна соблазнять. Это не дешевый бордель, где достаточно скинуть лифчик, чтобы возбудить мужиков. Ты должна свести их с ума еще до того, как начнешь раздеваться.
— Разве придется раздеваться? — с испугом удивилась Маша.
Она уже чувствовала себя голой, куда ж еще дальше раздеваться-то?
— Конечно, — спокойно ответила Инга. — Ты разве не знаешь, что такое стриптиз? Откуда ты свалилась? С Луны? Да-а, с тобой еще работать и работать.
Маша покачала головой и отступила на шаг.
— Я не смогу.
Инга рассмеялась.
— Сможешь, если захочешь, девочка. В этом нет ничего страшного или постыдного.
— Но я не хочу. Извините, я не смогу здесь работать.
Закрыв лицо руками от стыда, девушка убежала прочь. Инга удивленно посмотрела ее вслед, затем крикнула в темноту зала:
— Где ты нашел эту малолетку, Витя? С ней же невозможно работать!
Фома взглянул на Виктора.
— Ну и на что же ты надеялся? Мудришь, Витек, ох мудришь. Ты же прекрасно понимаешь, что девчонка слишком молода, наверняка еще девственница, такая работенка не для нее. Вообще все мы не для нее, а она не для нас. Она чужая.
Фома поднял свой бокал, пригубил вино и приказал:
— Проводи ее в кабинет. Я сам хочу потолковать с этой девчонкой.
Виктор кивнул и направился в гримерку. Он застал Машу всю в слезах. Девушка лежала на кушетке, уткнувшись лицом в шелковую подушечку, и горько плакала.
— Эй, Маш, да ты чего? — растерялся от неожиданности Виктор. — Перестань.
Девушка оторвала от подушки зареванное лицо и посмотрела на него.
— Зачем ты привез меня сюда? Мне страшно.
— Да перестань, Маша, успокойся, — Виктор присел на край кушетки и обнял девушку за плечи. — Не хочешь, не надо. Никто же тебя не заставляет.
— Увези меня отсюда, — попросила Маша.
— Конечно. Только чуть позже. Сначала тебе придется переговорить с боссом. Он хочет видеть тебя прямо сейчас.
— Зачем? — испуганно спросила Маша.
— Там все узнаешь. Пойдем. Не бойся, ничего плохого с тобой не случится.
Говоря так, Виктор успокаивал скорее самого себя, нежели Машу. Почему-то он был совсем не в восторге от такого пристального внимания Фомы к его протеже. У него появилось странное чувство, что интерес хозяина вызван не только значимостью девушки в предстоящей борьбе за сферу влияния. Виктору бы радоваться, что сумел угодить хозяину — это обстоятельство упрочивало его собственное положение и могло бы способствовать продвижению по иерархической лестнице. Но почему-то молодого человека, напротив, угнетало чувство какой-то тревоги. Не мог он понять эту странную девушку, чем-то она притягивала его, но при этом оставалась недоступной, было невозможно преодолеть дистанцию, разделяющую их. Любая другая девушка сама давно уже с радостью стала бы его игрушкой, еще бы и умоляла не прогонять ее. А эта… И к себе ее не приблизить, и отказаться от нее невозможно. А вроде такая беззащитная, наивная, доверчивая. Но почему-то никак не удается найти к ней подход, кажется, что легче применить грубую силу. Но нет, это только кажется. Прав Фома, что-то в ней не то. И все же очень не хочется, чтобы с девушкой что-то случилось. Фома вовсе не из тех людей, которым можно без опаски доверить жизнь и судьбу молоденькой девочки. Виктор не понаслышке знал, как люди его круга калечат судьбы таких вот несмышленых девчонок, сам был грешен.
— Пойдем, — повторил Виктор.
— Хорошо, — согласилась Маша. — Только я хочу сначала переодеться в свое.
— Давай быстрее. Я подожду тебя за дверью.
Маша переоделась в свое платье, после чего Виктор проводил ее к хозяину.
Увидев Фому, девушка испытала неприятное ощущение, будто голой бултыхнулась в холодную воду. Вид этого человека внушал опасение, всем своим существом девушка почувствовала исходящую от него угрозу. Даже его огромный телохранитель с грубыми чертами лица не внушал такого страха.
Небрежным жестом Фома приказал Виктору и Сому выйти за дверь. Сом беспрекословно подчинился, Виктор же чуть замешкался, перехватив жалобный взгляд девушки. Маша словно умоляла не оставлять ее наедине с этим страшным человеком. Виктор вполне понимал состояние девушки, зачастую даже крутые мужики начинали заикаться, встретившись с Фомой глазами. Но ослушаться хозяина он не посмел.
Когда дверь за Виктором закрылась, Фома указал на мягкое кресло, обтянутое кожей, и сказал:
— Сядь.
Маша послушно присела на самый краешек. Фома пристально посмотрел ей в глаза. Девушка чуть побледнела, но выдержала этот жесткий сверлящий взгляд.
— Зачем ты приехала сюда? — неожиданно спросил Фома, все так же буравя девушку глазами, словно хотел подавить ее своим взглядом. — Зачем ты приехала в этот город из своей деревни?
— Я хочу учиться, — просто ответила Маша.
Она даже сама удивилась своему спокойному тону. Обычно при разговоре с незнакомцами у нее перехватывало дыхание от волнения. А волчий взгляд этого человека пугал до ужаса, но в то же время и не позволял поддаться собственному страху, как будто вызывал в ней некую противодействующую силу.
