насквозь звук.
Из моей груди вырвался судорожный всхлип.
'Тебе страшно?'
Забота. Чей-то неожиданно приятный голос.
'Если ты ничего не можешь - уходи'.
Презрение. Холодно-грязная волна, захлестнувшая мой разум.
Что? Что я могу сделать?
'Но это не главное'.
'А что тогда главное?! Что может быть главнее?!'
Отчаяние. Резкий звук, раздирающий тебя на части.
Не главное... Я понял... Замолчите...
Скрипят судорожно стиснутые зубы.
- Синдзи? - голос снаружи. Из той тьмы, что не является моей частью. Это Акаги. Она не понимает. Пока что не понимает.
Главное... Я чувствовал его. Чувствовал сквозь какофонию звуков в моей голове. Стоило только протянуть руку...
'Главное... Почему?'
'Правильно'.
Знакомый резонирующий голос в моей голове. Нет. Не голос. Это хор голосов, одновременно произносящих одно и то же слово. Я только теперь это понял.
Голоса затихли. Страх ушел, не оставив после себя ничего. Ушел неожиданно быстро.
- Почему? - я произнес это вслух. - Почему меня хотят отправить назад?
- Командующий считает, что раз ты не можешь пилотировать Еву, то тебе нечего здесь делать, - в голосе моей собеседницы проскользнули какие-то эмоции. Уж не гнев ли?
Хоть это было и не легко, но мне все же удалось растянуть губы в некое подобие улыбки. Кривое подобие, но под ситуацию - самое оно.
- Все будет хорошо, доктор Акаги, - в моем хриплом голосе слышалось даже не уверенность. Нет. Превосходство. Наличие знания, ставящего тебя выше окружающих. - Вы можете идти.
Через некоторое время раздался недоуменный хмык, скрип отодвигаемого стула и цокот удаляющихся каблуков.
Я удовлетворенно выдохнул.
'Не пилот, да? Отправить назад, да? Черта с два!'
Выход был мной найден практически мгновенно. 'Берсерк'. Состояние, когда тело пилота становится практически бесполезным придатком. Носителем разума. Разумом Евы. А Евангелион восстановить намного проще, чем его пилота. А возможные (практически гарантированные!) расспросы - это неизбежная плата.
Начальные действия были определены. Я думал дальше. Просчитывал возможные реакции окружающих на тот факт, что 'Берсерком' по сути управлял я сам. Свои дальнейшие действия. Что угодно! Лишь бы ни на секунду не задумываться о своем состоянии. Не слушать постепенно возникающий в голове тихий всепроникающий шепот.
'Это навсегда...'
Я лихорадочно перебираю в памяти образы из моего прошлого. Рей, Мисато, Тодзи. Другие люди, другие места. Перебираю все то, что когда-либо видел. То, что не хочу потерять.
'Это навсегда...'
Тут по комнате разносится громкий стук распахнувшейся двери. Цокот каблуков. Тяжелое, но сдерживаемое дыхание. Кто-то подходит к моей кровати.
- Мисато-сан, это вы? - изо всех сил стараюсь говорить спокойно. Стараюсь подавить дрожь в голосе. К счастью в хрипе, вырывающемся из моего рта, сложно различить какие-либо эмоции. Плюс к этому вновь начало ощущаться действие успокоительного.
- Да, Синдзи-кун, это я, - Мисато накрыла мою правую кисть своей ладонью. Теплая. Мягкая.
- Мисато-сан, успокойтесь, я уже все знаю, - эту фразу я произнес совсем спокойно. Можно даже сказать - немного усталым голосом. Пик эмоций прошел, все было решено, следующая остановка - апатия. - Доктор Акаги мне все рассказала.
- Командующий хочет отправить тебя назад к родственникам, - ее голос звучал как-то напряженно. - Но ведь ты этого не хочешь?
- Именно, - я слегка кивнул головой. - Мисато-сан, позвоните командующему.
- Я уже с ним говорила, - звук резкого выдоха. И фраза сказанная на одном дыхании. - Теперь я считаюсь твоим официальным опекуном.
И пока я осмысливал (я действительно пытался это сделать!) данное заявление, Мисато тихо добавила:
- Если конечно ты не возражаешь...
В моем продолжающем издавать ненормальные хрипы голосе звучало неприкрытое удивление:
- А с фига ли я должен возражать?
Пауза. Немного погодя сдавленный голос, в котором слышны нотки гнева, произносит:
- Это я планировала ту операцию. И именно я отвечаю за жизни пилотов.
- А... Тогда понятно, - привычной ухмылки не получилось. Надо поскорее избавляться от бинтов. - Имея одну покалеченную и одну просто нестабильно работающую Еву, вы конечно просто обязаны были придумать план по уничтожению этой летающей крепости без каких-либо потерь.
Уфф... Хоть я и продолжал интенсивно хрипеть, сарказм передать мне все же удалось. И не давая женщине сказать еще хоть слово в свое обвинение (нефиг самоедством заниматься!) я продолжил:
- А сейчас наберите на телефоне номер командующего и дайте мне трубку.
- Надеюсь ты не наговоришь ничего лишнего... - с сомнением произнесла Мисато.
Но телефон все же достала - слышались короткие попискивания набирания номера. Затем мне в левую руку лег продолговатый предмет. Ничуть не сомневаясь, что это телефон, я поднес его к уху.
Через некоторое время из трубки послышалось:
- Да?
'Видать учился общаться у Рей. Или наоборот. Ну так я с ней тоже хорошо знаком!'
- При высоком уровне синхронизации я могу видеть глазами Евы.
И нажал отбой. Затем протянул телефон в сторону, где сидела Мисато:
- Вроде бы ничего лишнего я не наговорил, - в моем голосе сквозь хрипы слышалась задумчивость. Через несколько секунд Мисато забрала у меня трубку и медленно произнесла:
- А что ты ему вообще сказал? - в ее голосе слышалась некая озадаченность.
- Вам подробно объяснить? - и дождавшись утверждения продолжил. Точнее говоря начал. Начал диалог на два голоса. Один здорово напоминал стандартное сипение небезызвестного Дарта Вейдера. Второй можно было принять за прокуренный голос Вейдера-младшего. Сына, другими словами. Почему прокуренный? Так потому что я другой изобразить не мог!
- Что вам нужно, капитан Кацураги?
- Поправочка, это Икари Синдзи.
- Не звони мне больше.
- Я по поводу работы.
- Ты не можешь больше пилотировать Еву. Уезжай, ты мне не нужен.
- Еще одна поправочка, я могу пилотировать Еву.
- Каким образом?
- Когда я перевожу Еву в режим 'Берсерка', я начинаю видеть ее глазами.
- Это требует проверки.
- Готов в любое время.
На некоторое время в комнате воцарилась тишина. Я переводил дыхание.
'Черт, как же сложно поддерживать нормальный разговор! Держись, Син. Потом обязательно устроишь истерику. Потом. Не сейчас'.
