над их будущим, но она боялась заглянуть ей в глаза.
После того как они вместе уложили Алекса спать, Селена решилась на откровенный разговор.
Если не сделать этого, она не сможет спокойно провести с ним вечер, а потом отправиться в кровать.
Они вышли из детской, и Селена взяла его за руку. Аристидес улыбнулся ей, но его улыбка была вымученной.
Но когда он притянул Селену к себе, все ее страхи и подозрения развеялись. С ним она чувствовала себя в полной безопасности.
Войдя на кухню, он чмокнул ее в макушку и направился к холодильнику.
Открыв дверцу, он повернулся к ней и сказал:
— С ним все в порядке. — Арис как будто частично прочитал ее страхи. — И еще раз повторяю тебе, ты ни в чем не виновата.
И тут Селена выпалила:
— Я хочу вернуться домой.
Арис застыл на месте.
Селена тоже стояла, затаив дыхание. Она не знала, откуда взялись эти слова.
Но потом осознала. Все из-за того, что она вдруг почувствовала себя в ловушке, полностью бессильной. Ей нужно снова обрести контроль, по крайней мере над собой. А ему нужно вернуться, чтобы решить проблему, которая не давала ему покоя, но он не мог уехать, потому что думал, что она хотела остаться.
Аристидес закрыл холодильник и спокойно посмотрел ей в глаза. Спроси он ее, почему она так решила, и все ее доводы показались бы бессмысленными.
Но он не спросил. С непроницаемой маской на лице он лишь ответил:
— Как тебе будет угодно.
Селена хотела этого менее всего.
Она сказала ему об этом и добавила, что ей очень жаль, что все закончилось, но она с радостью вернулась бы на этот остров.
Аристидес улыбнулся и заверил ее, что они приедут сюда, как только она того пожелает. Но Селене показалось, что его чувства стали другими, что он закрылся от нее.
Она успокаивала себя, что это пройдет. Что он просто настраивался на решение возникшей проблемы. Что, когда все уладится, их отношения станут такими, как прежде.
Через двадцать четыре часа они снова вернулись в город, в котором она прожила всю свою жизнь. Но он больше не был ее домом. Ее домом было место, где она стала принадлежать Арису, где они стали семьей.
Она с улыбкой наблюдала за ним, как он с Алексом на руках толкнул входную дверь, чтобы она могла войти. Но тут ее улыбка исчезла.
Она увидела, как его взгляд стал враждебным.
Селена повернулась и чуть не воскликнула от неожиданности.
Трое ее братьев поджидали в вестибюле, наполняя его своими мощными телами и ответной агрессией.
Неужели ее братья обо всем узнали?
Но чего им нужно? Что они о себе возомнили, что пришли сюда, чтобы вмешиваться в ее личную жизнь?
Младший брат Дамон сделал шаг вперед и насмешливо заметил:
— Ага, счастливая семья вернулась.
Лизандрос презрительно фыркнул:
— Как трогательно.
Значит, они знали. Конечно, ей следовало самой им все рассказать, но это ее жизнь, и Арис стал ее неотъемлемой частью.
Ее братья молча стали приближаться к Аристидесу, как стая волков, но в этот момент захныкал Алекс.
Они вздрогнули и посмотрели на него. Малыш испуганно переводил взгляд с них на своего любимого папу, как будто чувствовал исходящую от своих дядь угрозу. Потом он крепче вцепился в Ариса и спрятал свое личико у него на груди.
Это заставило ее братьев остановиться.
Арис успокоил Алекса нежными поцелуями и что-то тихо прошептал ему на ушко. Потом он молча посмотрел на Элен. Та быстро подошла к нему и, забрав у него Алекса, кинулась прочь по коридору.
— Ну как, Сарантос, ты слышал? — начал Николас, и Селена осознала, как много общего у них с Арисом. Они могли бы стать союзниками, но вместо этого продолжали враждовать. Николас остановился в шаге от Ариса. — Клянусь, что слышал.
— Посмотрите на него, — хмыкнул Дамон. — Конечно, он слышал. Его ищейки наверняка обо всем ему доложили.
О чем этот разговор? Разве они пришли не для того, чтобы разобраться с ней?
— Сарантос, каково это — оказаться не у дел? — подхватил Лизандрос. — Ты, наверное, сходишь с ума от желания узнать, как нам это удалось. Но теперь парадом командуем мы. Сделка в наших руках. И я с огромным удовольствием говорю тебе прямо в глаза, что мы выбрали поставщиком Ди Джорданоса.
Селена застыла, потрясенная новостью. Неужели это правда?
— Ты ведь так добивался этого контракта. Не зная, как убрать нас со своего пути, ты решил действовать через наше слабое звено. Через Селену.
У нее чуть сердце не выпрыгнуло из груди.
Они думали… что Арис…
— Ты ведь был в курсе, что у нее есть ребенок от тебя, — продолжил наступление Николас. — И решил преследовать Селену, стать «отцом» Алекса и переманить нас на свою сторону. Но теперь ты в наших руках. К сожалению, мы никуда не можем деться, от того факта, что ты действительно являешься отцом Алекса. Поэтому ради него мы решили смириться с твоим присутствием в нашей семье. И может быть, именно это убедило нас все-таки подпустить тебя к этой сделке. Итак, Сарантос. Вот наш уговор. Если ты хочешь получить этот контракт, ты должен отписать половину своего имущества и ценных бумаг на имя Селены и Алекса.
В этот момент Селена чуть не взорвалась от возмущения:
— Послушайте, вы, идиоты. — Три пары глаз потрясенно уставились на нее. — Вы ведете себя как настоящие ослы. Сделайте милость, проваливайте. И держитесь отсюда подальше.
Но они отвернулись от нее и снова переключились на Аристидеса. Значит, единственное, что оставалось, это попросить уйти Ариса, чтобы ее обозленные братцы не набросились на него.
Она повернулась к Арису и от неожиданности чуть не упала в обморок. Он смотрел на нее так, как будто она тоже была его врагом.
Рука Николаса, как раскаленное железо, легла ей на плечо.
— Мне очень жаль, что так получилось. Но чем быстрее ты поймешь, что он за человек, тем быстрее ты сможешь с этим справиться.
— Мы понимаем, что тебе тяжело, но, сестричка, так будет лучше, — поддержал его Лизандрос. — Мы вынудили его пойти на это, прежде чем он разрушил бы вашу с Алексом жизнь.
— Так мы договорились, Сарантос? — спросил Николас.
— Конечно же нет, Лувардис, — спокойно ответил Арис.
— Что ж, — вмешался Лизандрос. — Тогда ты проиграл. Прими это, как мужчина. Хотя, если принять во внимание, как низко ты пал в этот раз… — Он повернулся и с гримасой отвращения посмотрел на Селену, а потом обратно на Ариса. — Ты вряд ли являешься таковым.
Арис пронзил его испепеляющим взглядом:
— Со всей вашей болтовней о том, что вы одержали верх надо мной, вы даже не понимаете, с кем имеете дело. Если бы у вас была хоть толика того ума, которым обладал ваш отец, вы бы приняли любые
