ясно, что ты валяешь дурака…
Ясно с вами – нет необходимости завершать предложение. Грег и Фил относятся ко мне крайне настороженно. В принципе меня это не особенно удивляет: ребята в чужой стране, занимаются весьма сомнительным в правовом аспекте мероприятием и в любую секунду ожидают непредсказуемой пакости от каждого, кто не является представителем их клана. А поскольку, кроме них самих, в обозримой видимости и на ближайшие три нелели вперед никто гарантированно не является представителем их клана, можете представить, как им приходится несладко ~ все вокруг потенциальные враги, не исключая и приятелей из ОВСЕ и датского представительства. Особенно в этом плане отличается Фил – весьма заметно, что специфика прежней деятельности наложила на характер длинного вислоносого шотландца неизгладимый отпечаток. Не так давно он, пробудившись с жесточайшего похмелья, растолкал нас с Эдит ни свет ни заря (аспирин УПСА просил – опохмеляется, сволота, исключительно шипучим аспирином!) и на полном серьезе заявил, что эти мерзкие приятели из ОБСЕ специально их спаивают, чтобы выведать действительные цели приезда в Ичкерию, – эти ублюдки, шакалы, придурки и… оэммм… как это по-русски? («Долбоебы!» – подсказал я, вяло ковыряясь в прикроватной тумбочке Эдит и сонно зевая), 0-е! даблджебы! Да, так точно, эти самые двойные джебы – они наверняка работают за хорошие бабки на ичкерскую госбезопасность. Он это знает наверняка! Наверняка! Здесь все работают на эту самую мерзкую безопасность – надо всех маленько того… Тут он прицелился пальцем куда-то в окно и с явным наслаждением сы-митировал выстрел, правдоподобно «пупухнув» пересохшими губами… Вот такой славный напарнику Грега. Подозреваю, что при первом же моем серьезном промахе этот худющий цэрэуш-ник с удовольствием свернет мне шею. И поделом – нечего было связываться с этими мрачными типами…
– А что за мандаты такие – на все случаи жизни? Разве такие бывают? – с наигранным любопытством поинтересовался я, стремясь увильнуть от скользкой темы. – По-моему, в Ичкерии никакие мандаты не действуют – как из Грозного выедешь. договаривайся с каждым отдельным бандитом, контролирую щим кусок территории, по которой тебе нужно прокатиться… Нельзя ли полюбопытствовать?
Ну что за вопрос – конечно, можно! Грег, потеплев взглядом. протянул мне две сложенные вчетверо бумажки. Я развернул их, бегло просмотрел, удивленно присвистнул и прочел вновь – на этот раз более внимательно. На одном листке, заверенном государственной печатью с волком, красовался убористый текст на двух языках, изобиловавший весьма специфическими наименованиями и терминами медицинского характера – этот «мандат» носил официальный характер и обеспечивал его предъявителю широкие полномочия в пределах действия юрисдикции ичкерского правительства. Второй листок печати не имел и содержал всего три предложения и подпись, исполненные шариковой ручкой. Зато какие предложения! А подпись какая! Ай да шотландец, ай да молодец! Умудрился, не совершая видимых телодвижений, соорудить нам двойную «крышу» повышенной прочности, и не где-нибудь, а в Ичкерии. Вот за это люблю – и многое прощаю. Хотя, если встать на принципиальную позицию, можно скривить рот в саркастической ухмылке и мудро пробормотать что-нибудь типа: «Мафиози с мафиози всегда найдут общий язык…» Чуть позже вам станет ясно, к чему я это сказал, а пока спешу пояснить, что это за штука такая: «двойная „крыша“ повышенной прочности».
Во-первых, Грег не бросился сломя голову выручать из плена вашего покорного слугу сразу после нашего разговора по телефону. Он внимательно осмотрелся по сторонам, нажал на все рычаги и обзавелся приличным официальным прикрытием: выбил мандат председателя международной комиссии по изучению эпидемиологической обстановки в Ичкерии на предмет оказания силами Красного Креста посильной помощи этой многострадальной республике. Деньги сейчас – стулья вечером. То есть помощь – весной, когда разнообразные зловредные эпидемии поднимут голову и поползут из всех загаженных уголков обессиленного катаклизмами последних лет организма горной страны. А исследования – сейчас, накануне зимы. Международной комиссию можно было назвать с огромной натяжкой: все ее члены, числом три – сам Грег, Фил и Кристофер Вуд, в роли которого в настоящий момент выступаю я, – все эти господа являются гражданами США. Но на данный аспект никто почему-то не обратил внимания – лишь бы толк был, а там – обзовитесь как хотите. В итоге Грег обзавелся благорасположением одного сановного дяди из самого верхнего эшелона республиканского управления, который волею случая в числе прочих дел ведал и здравоохранением, и получил неограниченные полномочия: возможность перемещаться по Чечне в любом направлении, совать свой породистый нос во все запретные дыры и требовать отчета от руководителей любого ранга о положении дел в области этой самой эпидемиологической обстановки. Вот вам первый аспект нашей «крыши».
Во-вторых, судя по всему, покровитель Грега – зовут его Аслан Баграев – через свои каналы навел справки о статусе шотландца и взялся не на шутку его опекать, рассчитывая, как я предполагаю, в будущем поиметь крепкий контакт с кланом Макконнери. Иначе чем объяснить столь трепетное участие в нашем мероприятии? Не думаю, что забота о какой-то гипотетической весенней помощи в борьбе с эпидемиями стала единственным мотивом, движущим этим грозным чиновником с мрачным боевым прошлым, – тут наверняка присутствует подоплека иного характера. Хотя это уже нюансы: главное – результат. Результат же, смею вас заверить, превзошел все ожидания. Аслан Баграев, являющийся официально отнюдь не первым лицом в табели о рангах республиканской иерархии, на самом деле обладал едва ли не большим могуществом, чем сам овеянный боевой славой президент этой горной страны. Ваш покорный слуга имел честь убедиться в этом на практике, причем еще до появления Грега-избавителя со свитой…
На четвертые сутки после телефонного разговора с Грегом Юсуп достал меня из сарая, в котором располагался погреб, и потащил в дом – Рустем пожелал общаться. Хозяин долины был хмур и чем-то явно озабочен.
– Ты меня кинул, Иван, – сообщил он с ходу, едва я переступил порог. – Вай, как ты меня кинул, шпионская рожа! Совсем нехорошо…
– Не понял! – искренне удивился я. – Как я, сидя в сарае, мог тебя кинуть?
– Ты говорил, что этот твой приятель из-за бугра – простой врач? – скорее утвердительно, чем вопросительно произнес Рустем, кривя рот в горькой усмешке – ей-Богу, можно было подумать, что я его на самом деле сильно обидел!
– Ну да, говорил, – подтвердил я, предвкушая непредвиденную пакость. – А что – что-то не так? Он действительно врач…
– И насчет этого врача мне звонит сам Аслан Баграев! – оборвал меня Рустем. – Говорит: к тебе в район приедет американский врач с комиссией – смотри, окажи ему помощь, какую только можешь. Говорит: он твой гость. В смысле – врач – мой гость… Ай, шайтан! Ну ты даешь, Иван!
– Я понятия не имею, кто такой Аслан Баграев, – я недоуменно пожал плечами. – И потом – может, он имел в виду совсем другого врача?
– Да, в последнее время у нас американских врачей развелось – что волков в горах! – язвительно воскликнул Рустем. – Один за другим шастают! Ну ты даешь, Иван…
– Слушай, чего ты так расстроился? – простодушно спросил я. – Тебе какая разница – звонил этот самый Аслан или не звонил… Это что-то меняет? И кто вообще такой Баграев? Насколько я знаю, у вас тут в каждом районе свой король – что хочет, то и творит. Или я не прав?
– Баграев – мой родственник, – счел нужным объяснить Рустем. – Дальний, правда – он почему-то только сейчас вспомнил, что мы родственники. Ну это все равно – родственник, не родственник… Просто Аслан не тот человек, просьбой которого можно пренебречь. Понимаешь?
– Понимаю, – сочувственно вздохнул я. – Накрылись твои бабки?
– Точно, Иван, – грустно подтвердил хозяин дома. – Врач-то за тобой едет. Аслан сказал – окажи ему любую помощь, он твой гость. У нас с гостем не торгуются, ты знаешь… А какие хорошие бабки были бы – триста штук баксов! Ай, шайтан! Ну ты даешь, Иван…
– Значит, не судьба, – скромно потупился я. – Шиве бьыо угодно, чтобы меня отдали даром. Он видит все, он знает, как надо…
– Я твой Шива в гробу видал! – сердито воскликнул Рустем и вдруг перешел на шепот:
– Слушай, Иван… А ведь Аслан насчет тебя ничего не сказал! Он сказал только насчет врача… Значит, он про тебя ничего не знает – так выходит?
– Откуда вашему Аслану знать про какого-то шелудивого бродягу? – философски заметил я и тут же спохватился, почуяв какой-то подвох. – Нет, в принципе, если мой приятель сказал ему…
– Ни хера он ему не сказал, – оборвал меня Рустем, плотоядно сверкнув глазами. – Если бы Аслан знал
