голос. – 0-о-о-оуууу!!!
– Вставай, бляд! – яростно крикнул Рашид, сильно дергая меня за волосы. Господи, забери меня к себе!!! Куда ж это я попал?! Я крепко зажмурился… и проснулся.
Явь оказалась ненамного лучше событий, происходивших в царстве Морфея. Нет, покойников не было, тут Бог миловал. Зато в двадцати сантиметрах от моего лица застыла омерзительная бородатая харя, из разверстой пасти которой сифонило чесноком.
– Вставай, бляд, хули лижищ! – возмущенно крикнула харя, тотчас же усугубившись цепкой ручищей, которая вцепилась в мою шевелюру и потащила на выход из салона «Мицубиси».
Оказавшись снаружи, я осмотрелся и откровенно загрустил. Ай-я-яй, как нехорошо! Стоило мне заснуть, пригревшись на заднем сиденье нашей комфортабельной колесницы, как мы тут же вляпались в неприятности – по самые уши. Собственно, я предполагал, что на определенном этапе путешествия нас угораздит напороться на такого рода залипуху. Я даже вывел своеобразный процент вероятности возникновения такой ситуации: получилось что-то около тридцати от ста возможных. Слишком уж большой наглостью с нашей стороны было самозабвенное желание разъезжать без охраны по дорогам этой криминальной губернии, полагаясь лишь на авторитет грозного имени покровителя Грега. Для определенной категории бандитского люда Ичкерии, уважающей лишь свои собственные интересы и плевать хотевшей на разнообразные далекие авторитеты, вид трех хорошо «прикинутых» иностранцев, да еще на классной тачке, был подобен безусловному рефлексу крыс на жратву – не перешибешь никакими привнесенными факторами. Тут в некоторых местах ты хоть с головы до ног грозными бумажками обклейся – бывают, знаете ли, такие «индейцы»22, которые по простоте душевной забыли в своем шаловливом детстве научиться читать. Незачем им это. Свой досадный пробел в образовании они с лихвой восполняют умением стрелять навскидку из всех мыслимых положений и беспредельной удалью молодецкой, продиктованной полным отсутствием моральных критериев. Да, ожидал я нечто в этом духе, но никак не мог предполагать, что такая катавасия приключится с нами в каких-нибудь двадцати минутах езды от желанной цели. В общем, нас тривиально грабили какие-то левые нохчи, вооруженные автоматами: было их около десятка и происходило сие безобразие, насколько я сумел сориентироваться, практически на подъезде к Гирлихашу, у самой административной границы Ха-лашинского района.
Повинуясь недвусмысленному жесту бородача, вытащившего меня из машины, я широко расставил ноги и положил руки на крышу авто, замирая рядом с мрачно сопевшим Гре-гом, с которым проделывали ту же самую операцию. Напротив, с другой стороны машины, растопырился Фил, проявляя завидное самообладание – он как-то сонно улыбался и являл собой воплощение полной покорности нелегкой судьбе.
– Что говорят? – живо поинтересовался я у Грега.
– Ничего не говорят, – хмуро буркнул шотландец. – Наставили оружие и жестами приказали выбираться наружу. Что тут говорить?
– Мандат показывал? – не теряя оптимизма, спросил я.
– Не дают, – сокрушенно пробормотал Грег. – Я в карман полез, а они меня – прикладом в спину… Вообще-то они меня раздражают – еще немного, и начну всем подряд лицо бить!
– Стойте спокойно, коллеги, – улыбчиво посоветовал Фил. – В такой ситуации нельзя нервировать бандитов, нужно беспрекословно выполнять все команды и ловить каждый жест;
Тогда степень агрессивности резко сходит на нет и между участниками ограбления завязываются своеобразные отношения, похожие на дружеские. Можете мне поверить – я специалист.
– Психолог херов, – неприязненно шепотнул я, осторожно озираясь по сторонам и оценивая обстановку.
Ограбление как ограбление – ничего особенного. Неподалеку на дороге стоит явно упертый в свое время у федералов «6б», затянутый новехоньким тентом, – наиболее предпочтительное средство передвижения для ичкерского ратного люда. Трое бандитов обыскивают нас, пятеро страхуют, грамотно расположившись по обеим сторонам дороги и не путаясь друг у друга в секторах стрельбы. Еще двое – высокий симпатичный мужик с огромным породистым носом, в красивой папахе и импортном пиджаке и молодой парень в полумилицейской форме – стоят неподалеку и оживленно обмениваются мнениями по-чеченски. Так-так, о чем, бишь, они там калякают? Ага – соображают, за сколько можно толкнуть тачку и какую сумму запросить за голову каждого из пленников. Что ж, вполне деловой разговор. О том, что за нападение на иностранцев кто-то сильный и страшный может им пооткручивать головенки, никто даже и не задумывается. Нехорошо это, нехорошо… Должны же они кого-то опасаться! Ладно, попробуем покачать права.
– Господа – это недоразумение, – прочистив горло, солидно заявил я. – Мы – международная комиссия…
Плюх! – тот, что обыскивал меня, на миг прекратил заниматься своим делом и удостоил вашего покорного слугу сочной оплеухой.
– Стаиш, бляд, малчиш, твар! – лениво посоветовал агрессор, продолжая выворачивать мои карманы. – А то застрилит, на фуй, буду!
– Прекрати, Крис, – менторским тоном распорядился цэ-рэушник. – Рано или поздно они закончат свое грязное дело и сами приступят к переговорам. Тогда и… Ай!
Тип, который обыскивал Фила, залепил ему солидную затрещину и коротко посоветовал:
– Нэ русски – нэ нада! Русски гавары, пидзюк! Или чэчэн-ски! – и довольно заржал, приглашая соратников разделить веселье.
Определив в одном из пары, что стояла поодаль, главаря банды, – судя по поведению, им был высокий симпатичный мужик в папахе, – я вежливо сдублировал попытку, обращаясь к нему:
– Не надо бить, уважаемый, мы охотно выполним все ваши требования…
Высокий поднял руку, останавливая моего шмональщика, уже было размахнувшегося, чтобы залепить мне еще одну оплеуху, и подошел поближе.
– Мы международная комиссия – исследуем эпидемиологическое состояние в республике, – торопливо протараторил я. – Мы находимся под покровительством самого Аслана Баг-раева…
– Мнэ фуй палажит на тывой Аслан! – белозубо оскалившись, весело заявил главарь и представился:
– Я – Махмуд. Зыдэс я – самий главный. – Он широким жестом обвел рукой вокруг себя и по-детски склонил голову набок:
– Еще скажи?
– Аслан Баграев! У нас мандат есть – он подписал. Баг-ра-ев! Понимаешь? – терпеливо протянул я, дожидаясь, когда же наконец этот своенравный Махмуд допрет, на кого он «наехал», и коротко бросил Грегу по-английски:
– Покажи!
Опасливо покосившись на маячившего за спиной бандюгу, Грег осторожно достал из-за пазухи сложенный вчетверо лист и протянул его Махмуду. Приняв мандат, главарь несколько секунд изучал его, держа несколько на отлете и показательно хмуря брови. Присмотревшись, я чуть не взвыл от досады – Махмуд держал лист вверх ногами. Да он же читать не умеет! Вот, блин, влипли!
– Мы такой вот так делаим, – сообщил наконец симпатичный невежда, внезапно скомкав листок и мазанув им себя по заднице. – Жеп витират на фуй – больше нет!
Грег, улицезрев, как непочтительно обошлись с его универсальной охранной грамотой, побагровел и начал угрожающе раздувать ноздри.
– Спокойно, старина, – пробормотал я, лихорадочно соображая, как выкрутиться из этой дурацкой истории. До сих пор всесильная бумаженция срабатывала безотказно. В ходе путешествия нас неоднократно останавливали для проверки разнообразные наряды правоохранительных органов Ичкерии и несколько раз тормозили обыкновенные бандюги, мало чем отличающиеся от того отребья, что сейчас торчало на дороге и прикидывало, как им выгоднее распорядиться нашим имуществом. Никаких вопросов не возникало – достаточно было предъявить мандат. Аслана Баграева уважали все подряд – независимо от социальной принадлежности и рода деятельности.
А тут…
– Может, пригласим кого-нибудь из ваших, кто умеет читать? – как можно вежливее предложил я. – Там написано…
