лупцевали по тупой башке, ловкие ребята за нашими спинами втихаря сперли агромадный мешок с деньгами. И все у них получилось просто великолепно.
Правда – было дело – под осень прошлого года мы чуть было не подпортили их планы: вылезли из дерьма и начали сами заниматься рукоприкладством. Но нас тут же умело поправили: запихали обратно в дерьмо и сердито пнули в задницу. Тпррру, бьщло! В стойло!
Вот таким образом. Война была нужна, чтобы выросли десятки таких особняков и суммы на валютных счетах в иностранных банках.
Начальники и далее бы беспрепятственно качали средства через КОРИДОР, но… но вот, угораздил их лукавый обидеть какого-то там полковника. Ха! Дали бы две звезды – одно на плечо, одну – на грудь, – глядишь, и обошлось бы без катаклизмов. Так нет же – надо было организовать ликвидацию полковника и его семьи. Они наверняка уже забьыи про существование Шведова. Мало ли таких под ногами шляются?
А вот полковник про «благодетелей» не забьш. Шведов, руководствуясь принципом «все возвращается на круги своя», решил, как в старые добрые времена, восстановить справедливость. Как это у него получилось – судите сами. КОРИДОР уничтожен. Оборваны все связи с Ичкерией-кормилицей. Денежная река пересохла.
Далее Шведов вдруг ни с того ни с сего вспомнил о халупах своих «благодетелей». Планировка у них, видишь ли, слишком того… Да и вообще… Короче, полковник решил эти архитектурные ансамбли упразднить. По самый фундамент. Пусть попробуют потом отстроить новые, как все нормальные люди – без КОРИДОРА.
В этом и заключался второй этап операции «Бумеранг». Начался он два дня назад, когда мы в полном составе прибыли сюда в качестве «стройбригады» с липовыми документами, оформленными по всем правилам делопроизводства. Обустроив нас на развалинах какой-то дореволюционной полуразрушенной избушки и решив возникшие вопросы с местной администрацией, полковник сразу же укатил в столицу, прихватив с собой Винта, Мента и Барина.
Каким макаром Шведов собирается осуществлять второй этап операции, сказано не было. Но была поставлена задача: наблюдать за объектом и всесторонне изучать обстановку. И ждать команды.
И вот мы уже второй день изображаем кипучую деятельность, бряцая железяками в развалинах, и всесторонне изучаем объект. Хотя что его изучать: вот он! Как на картинке – три дома из сказки о несбыточном будущем. Несбыточном потому, что они доживают последние деньки. А их хозяевам очень скоро будет не до строительства новых резиденций. Если у полковника все получится, домовладельцам придется экстренно уматывать из страны, прихватив запасные трусы и зубную щетку, или… или застрелиться на месте. Третьего не дано…
Рано утром третьего дня в пункт временной дислокации (то бишь палатку) прибыл сам бригадир – полковник, находящийся подшофе.
– Спите, бля! – зычно гаркнул полковник, просовывая голову под полог, нависавший над входом в палатку, и, не удержавшись, рухнул на колени.
– Ну-у-у-ууу! – обиженно засопел Шведов, барахтаясь под пологом. – Спите, бля, наблюдение не ведете! Порожки, бля, развели тут! Враги подкрадутся, мать вашу, перережут, бля, в тризду всех к долбаной матери! Воины, бля…
При гробовом молчании мы выбрались из спальников и бросились поднимать и отряхивать шефа. Крыть было нечем. И в самом деле – спали и не вели наблюдение. Зачем его вести? За двое суток и так каждый кирпич изучили. А спали так крепко, что даже не заметили, как подкатил полковничий джип, потому что вечером славно поужинали и по прохладному времени приняли на грудь по триста граммов хорошей водки.
В другой ситуации я бы виновато промолчал – не приучен огрызаться, когда за дело ругают. Но полковник был пьян до безобразия – и такая неурядица приключилась с ним уже вторично. Это давало повод заподозрить шефа в слабохарактерности и склонности к алкогольной зависимости.
– Вы пьяны, полковник! – сурово отчеканил я. – Пьяны и не владеете обстановкой – ваше восприятие происходящего неадекватно реальной действительности! А потому…
– А я на фую вертел вашу… икх! – действительность!!! – задорно крикнул полковник, вскакивая и тут же плюхаясь задом на ящик с тушенкой. – Ты, салабон, попробуй с этими прапо-рылыми насухую добазариться… икх! Я на тебя посмотрю!
После этой тирады шеф повел себя, на мой взгляд, в высшей степени странно: приложил указательный палец к губам, прошептал: «Тсссс!» – и, подняв его же вверх, прислушался. Затем полковник пьяно просиял – рот до ушей – и показал нам всем кулак, удовлетворенно протянув: «Во! Во-о-о-о-о-о-о!!!» Убрав кулак, Шведов вдруг обратился к Северу:
– На «Акации» работал? Бррр… бррр, тьфу! Обррщаться умеешь? – После чего, наморщив нос, перевел блуждающий взор в мою сторону и спросил:
– Со «Шмелями» все умеют бррр… ну – бррр… а? – И в завершение, выпучив глаза, заорал дурным голосом:
– В ружье! Обеспечить прикрытие боевой техники!
Я переглянулся с соратниками и озадаченно почесал затылок.
– Да уж… – начал было Джо и замер. Где-то неподалеку явственно послышался до боли знакомый рокот и лязг гусениц. Так тарахтят и лязгают танки на рубеже перехода в атаку, готовясь к решающему броску. Теперь уже я заорал дурным голосом:
– К БОЮ!!!
Похватав из загашников оружие, мы выскочили из палатки, рассредоточились кто где придется и несколько секунд напряженно выжидали, до рези в глазах вглядываясь в чащу леса.
Спустя некоторое время из леса, выписывая замысловатые зигзаги от обочины к обочине, вырулил… автозак! За рулем сидел… нет-нет, вернее будет так: на руле лежал Мент. В правом углу кабины виднелась чья-то всклокоченная башка, которая основательно билась о боковое стекло всякий раз, когда Мент заходил на очередной вираж. Мне эта башка показалась знакомой. А еще я заметил, что Мент раза в два пьянее, чем полковник – организатор всего этого безобразия.
Вслед за автозаком из чащобы выкатилась… самоходная артиллерийская установка на гусеничном ходу – «САУ» – ласково именуемая «Акация» и имеющая на вооружении мощную 152-мм пушку. Вот так ничего себе! «САУ» плотоядно зарычала, выпустив мощную струю черного дыма, и так же зигзагами порулила к нам.
Тем временем полковник самостоятельно выкарабкался из палатки, упав при этом всего один раз (опыт – его не пропьешь!), и теперь покачивался у входа, победно скалясь и грозя кому-то пальцем.
Когда боевая машина заглохла в двух метрах от палатки, полковник собрал всех в кучу и провел оперативное совещание, в ходе которого, несмотря на шаловливое состояние, весьма толково поставил каждому конкретную задачу.
В процессе совещания выяснилось, что полковник вовсе не склонен к алкоголизму, а просто был вынужден глушить водку с тыловыми прапорами для обретения «душевного консенсуса» – как он сам выразился. Результаты налицо: автозак, «САУ» с боекомплектом, 218 реактивных огнеметов «Шмель» и еще кое-что. Как видите, в наше странное время вовсе не обязательно совершать налет на объединенные склады группы армий «Центр» и подделывать кучу бумаг, чтобы стать обладателем грозного вооружения. Надо просто найти «душевный консенсус» с прапорщиками, которые там работают.
– А где же Винт? – ненавязчиво поинтересовался я, не обнаружив видимых признаков его присутствия.
– А он не с нами пил! – отмахнулся было полковник, но, заметив мой недовольный взгляд, добавил, посмотрев на часы:
– Будет, будет тебе Винт – подожди маленько…
Минут через десять все было готово к началу акции. На 8.00 имела место следующая диспозиция:
– Сало подогнал «САУ» на полкилометра к усадьбам, расположил ее так, что все три дома входили в сектор обстрела, и, взяв в подручные Барина и Мента, которые все равно для самостоятельной работы не годились, принялся готовить орудие для работы прямой наводкой:
– прямо по центру, метрах в трехстах от среднего дома, на опушке, установили автозак;
