уложил его в конверт, а конверт бережно засунул в жилетный карман.
«Ну и ну», — подумала Брайди и вошла в конюшню.
— Без своей нюхалки он выглядит даже лучше, — заявила она, осмотрев повреждения. — Кажется более дружелюбным.
— О чём ты говоришь? — возразил Бенни. — Он выглядит ужасно. У него такой вид, словно на него напал лев. Тебе бы понравилось, если бы у тебя откусили нос?
— И вовсе это был не лев, а старый Рон из рыбной лавки, — поправил Громобой. — Не так уж плохо Диппи выглядит. Отковырни кусочек воска с затылка и слепи ему новый рубильник, а дыру прикрой кепкой. Он просто слегка запылился, вот и всё.
Немного подновлённую куклу примостили на её обычное место под слуховым окном, а компания расселась вокруг ящика из-под апельсинов. Лампа со свечой внутри освещала яблоки и каштаны, честно поделенные и жадно поедаемые. Кружка с имбирным пивом пошла по кругу, пока не опустела, после чего Брайди вручила Шарки огромный мятный леденец, чтобы малец помолчал, и совет начался.
— Я ходил по мосту Блэкфраерс за реку, — доложил Громобой. — На том берегу почти ничего не нашёл, зато на нашем берегу подделок немало. Потом я пошёл по улице Лайм-три и поговорил с тамошним нищим, так он рассказал мне про фальшивые деньги. Оказывается, их проще изготовить, чем потом сбыть. Старик говорит, для этого нужно много людей, потому что нельзя же одному типу пойти в магазин или бар с мешком поддельных денег, это слишком подозрительно. Вот мошенники и скупают шестипенсовики и шиллинги по пенни за каждую монету, а потом идут и тратят их в самых разных местах. Нищий дал мне шестипенсовик, который ему подали с милостыней. Он считает, что началось хождение фальшивых монет, потому что раньше ему подавали только полупенсы и фартинги, короче, самую мелочь.
Голос Громобоя звучал всё тише и тише. Он хотел помочь компании провести расследование, а мог найти новые улики против своего отца. Единственное, чего ему по-настоящему хотелось, так это закрыть глаза и раствориться во мраке.
Брайди не терпелось рассказать о своих поисках.
— Фальшивые монеты появились на Сент-Джордж-роуд и Лондон-роуд, — тараторила она. — Ещё несколько в Элефанте, а в Ньюингтоне — ни одной. Нет фальшивок на Нью-Кент-роуд, нет их на Уолворт- роуд…
— Принесла монеты? — перебил её Бенни.
— Целых три.
Она переложила монетки из своей липкой ручонки в ладонь Бенни. Тот внимательно рассмотрел их, прежде чем присоединить к остальным, лежащим на ящике из-под апельсинов.
— А ещё мы, — торжественно сообщила Брайди, — говорили с букмекером Мельмоттом Змеиным Глазом, и он рассказал, где жил Чеканщик Билингс! Догадайтесь где? Он жил на границе Нью-Ката, там, где теперь магазин Раммиджа!
— Под магазином? — спросил Громобой.
— Да, в полуподвальном этаже. Змеиный Глаз сказал, что большинство фальшивомонетчиков работают на верхних этажах, чтобы слышать приближение полицейских и успеть бросить улики в огонь. А вот Чеканщик работал в полуподвале под рядом домов, где сейчас расположился большой магазин. Старик Раммидж скупил целый переулок.
Громобой слушал так, словно от этого зависела вся его жизнь. Если большинство фальшивомонетчиков работают на верхних этажах… А его отец работал в полуподвале… Но и Чеканщик Билингс тоже работал в полуподвале, как ни крути.
А Бенни сидел как на иголках. Ему не терпелось рассказать компании о том, что он обнаружил.
— Я ходил к Гроверу и Коэну на Пикок-аллей, — поведал он. — Ну, помните, те детективы.
Гровер и Коэн, два сомнительных детектива (вовсе не такого класса, как Секстон Блэйк), иногда поручали Бенни сделать для них кое-какую работу. Получилось так, что он провёл с ними всю вторую половину дня и узнал немало о фальшивомонетничестве и в особенности о том, что происходит сейчас.
— Правда, и им известно не слишком много, — рассказывал Бенни. — Конечно, мне пришлось поработать на них. Они должны были отыскать для одной старушки кошку, которая дала тягу. Но я-то знаю, где найти кучу кошек, и это не заняло много времени. Да, ещё я раздобыл утром полдюжины фальшивок на Ламбет-уок.
Он выудил их из кармана и положил рядом с прочими на ящик. Бенни шипел и пузырился от возбуждения, поэтому Громобой понял, что сейчас услышит самое главное.
— А ещё я раскрыл преступление!
Команда тупо уставилась на своего предводителя.
— Это правда! Я раскрыл его!
Он не мог больше сдерживаться, вскочил и лихо заплясал джигу, совсем как неподражаемый танцор Пэдди Фелан. Шарки Боб с ликующими криками присоединился к нему.
— Ему в штаны мышь забралась, — предположила Брайди и ткнула Бенни кулаком. — Угомонись, дурачок. Сядь и расскажи нам всё, раз ты такой удачливый детектив!
Бенни остановился и сказал:
— Хорошо, хорошо. Чеканщика Билингса поймали когда?
— В старинные года! — огрызнулась Брайди.
— Это случилось в том году, когда… — Громобой хлопнул себя по голове, пытаясь припомнить, что ему сказал мясник. — Это случилось в том году, когда Сефтон выиграл Дерби!
— В тысяча восемьсот семьдесят восьмом, — сразу уточнила Брайди.
— Посмотрите на монеты! — возопил Бенни. — Посмотрите на год выпуска!
После мгновенной паузы три руки протянулись к горке блестящих серебром монеток.
— Тысяча восемьсот семьдесят восьмой!
— На всех монетах?
— Вот именно!
— Это монеты Чеканщика Билингса!
— Их сделал не отец Громобоя!
— Но…
Это «но» произнёс Громобой, и только потом до него стало доходить. Он лихорадочно перевернул каждую из монет, новёхоньких, но на всех кругляшах на положенном месте стояла давнишняя дата — 1878. Он почувствовал, как в его груди растёт огромный пузырь радости, который чуть не выдавил из него рыдание, но мальчик притворился, что его одолела икота. Он снова и снова щупал монетки, пересыпал их из одной ладони в другую, словно искрящуюся струйку воды.
— Теперь мы сможем доказать его невиновность! — провозгласил Бенни.
Некоторое время компания ликовала и хлопала в ладоши от радости, пока Брайди не заявила:
— Нет, не сможем.
И все разом умолкли. Брайди пояснила:
— Это ещё не доказывает невиновность мистера Добни. Единственное, что доказывают монеты, — это то, что тот, кто их сделал, использовал для изготовления формы новую монету тысяча восемьсот семьдесят восьмого года.
— Но кому придёт в голову делать их сейчас, в тысяча восемьсот девяносто четвёртом году? — в отчаянии пытался возражать Громобой. — Тем монетам уже шестнадцать лет. Они должны были порядком поизноситься, потому что изготовлены давным-давно.
— И всё-таки даже если это дело рук Чеканщика Билингса, почему они появились только сейчас? — настаивала Брайди.
— Вспомни, где жил Билингс, — сказал Бенни. — Под магазином Раммиджа, вот где! Я считаю, что Билингс отлил гору фальшивых монет и спрятал их, но в те годы их не нашли. Потом Раммидж купил это место и превратил в большой магазин. А недавно наткнулся на тайник в подвале или в стене, где хранились незаконные деньги. И это именно он начал сбывать фальшивки.
— Но мистер Раммидж богат, — возразил Громобой. — Чего ради ему раздавать поддельные деньги?
— Потому что он не только богатый, но и глупый, — сказал Бенни. — Мы-то с вами это знаем. И его
