Охранницы крепко спали. Взяв испуганного юношу за руку, девушка отвела его в сторону, где за большим валуном у моря можно было уединиться незаметно для посторонних глаз.
– Мида, – девушка дотронулась до своей высокой груди, и Алкиний понял, что это её имя, после чего назвал своё, повторив её жест.
Как вскоре оказалось, Мида немного знала греческий, ей было тяжело изъясняться, но главное Алкиний смог понять.
Их до сих пор не убили только потому, что собирались перевезти за Большую реку и продать там скифам, чьи племена питались исключительно человеческой плотью. Когда это должно было произойти, Мида не знала, поскольку воительницы никак не могли договориться со скифами о цене.
Содрогаясь от ужаса, Алкиний бесшумно вернулся в клетку. Остаток ночи он провёл в попытке найти хоть какой-нибудь выход, дабы избежать страшной, недостойной смерти. Единственной его надеждой теперь была Мида. Юноша не мог понять, чем было вызвано внезапное расположение девушки, но он должен был во что бы то ни стало использовать это расположение и попытаться спасти себя и своих друзей.
Ничего никому не сказав о ночном свидании, Алкиний решил сохранить всё в строжайшей тайне. Ему не хотелось подавать своим друзьям призрачную надежду.
Ночное свидание с Мидой повторилось.
Как и в прошлый раз, он был разбужен посреди ночи и вход в клетку был снова отворён. Охранницы вновь сладко спали.
Как стало ясно из разговоров, девушка подмешивала им в вино отвар некой сонной травы, в изобилии произрастающей в соседнем лесу.
На этот раз Мида была чем-то встревожена, говорила невпопад, всё время сбиваясь на родную речь. Алкиний попытался выяснить, откуда она знает греческий язык, но из сбивчивого ответа девушки, содержащего мешанину малопонятных и непонятных слов, так ничего и не понял.
В конце концов, они ведь не первые эллины, посетившие это место. Наверняка до них были и другие, которым несмотря ни на что удалось спастись. Иначе откуда бы появились все эти слухи о жестоких женщинах-воительницах, живущих у левого берега моря.
Второе свидание с Мидой окончилось ничем. На этот раз Алкинию не удалось добиться от неё больше, чем он уже знал. Это его огорчило, тем более что он не мог объяснить себе странного подавленного настроения девушки, делая самые безумные предположения. Ему было бы искренне жаль, если б Мида пострадала из-за него. Ведь кто-нибудь из её соплеменниц вполне мог обратить внимание на особый интерес девушки к эллинам, и тогда беды не миновать.
И только на следующем свидании через два дня, Алкинию удалось добиться от Миды более вразумительных ответов, чем в прошлый раз.
Как оказалось, в стране женщин-воительниц абсолютно не было мужчин: их воительницы убивали, считая низшими, по сравнению с собой, существами. Мида подтвердила, что они не первые греки, посетившие эту землю. Не всем посчастливилось спастись, оставшись невредимыми. В большинстве случаев воительницы устраивали засады, внезапно нападая и истребляя непрошеных гостей, или продавали их скифам-людоедам, живущим за Большой речкой. Правила страной воительниц царица Силея и владения её простирались далеко-далеко за южные горы, где была чудесная страна Восьми Водопадов.
На их следующую встречу Мида опять пришла чем-то расстроенная. Сильно волнуясь, она сообщила Алкинию, что их собираются продать скифам уже через два дня и что о цене пленников воительницы договорились. Юноша понял, что ему пора действовать и что откладывать задуманный им отчаянный поступок больше нельзя. Ему было не по себе, казалось, он просто использует девушку, но с другой стороны он знал, что это было не так. Мида действительно ему нравилась, она совсем не походила на остальных своих соплеменниц. Хотя, возможно, он жестоко ошибался в ней.
Возможно…
И вот в ту ночь Алкиний решился. В ту ночь он её поцеловал.
Утром перед самым рассветом за ними пришли.
Вооружённые копьями воительницы окружили клетку. Это был конец. За ними явились, чтобы продать их скифам, чтобы продать их как скот, на убой. Но ведь это должно было произойти ещё через два дня. По- видимому, Мида ошиблась. А что, если её соплеменницы раскрыли тайну их свиданий, и теперь девушку ожидало суровое наказание?
Сердце Алкиния подскочило, холодной ледышкой скатившись куда-то вниз, когда он увидел среди вооружённых воительниц Миду. Девушка выглядела счастливой и спокойной, что никак не вязалось с его мрачными мыслями.
Остальные моряки также проснулись, встревоженные странным зрелищем. Все понимали, что, возможно, сейчас решается их дальнейшая судьба. Между тем охранницы отворили клетку, жестами приказывая пленникам выйти наружу. Первым из клетки вышел Алкиний, с недоумением посмотрев на Миду.
Девушка улыбнулась.
– Вы сво-бод-ны, – на ломанном греческом проговорила она.
Эллины, не веря своим глазам, опасливо озирались в поисках подвоха, но во взглядах вооружённых воительниц уже не сквозила неприязнь, теперь они смотрели на пленников с нескрываемым интересом.
– Мне удалось уговорить свою сестру, – пояснила Мида. – Она решила помиловать всех вас и приглашает в свой дворец.
– А кто же твоя сестра? – спросил поражённый Медрей.
Девушка засмеялась:
– Моя сестра – царица Силея!
Взяв ошарашенного Алкиния за руку, она повела его вдоль берега, указывая на стоящие невдалеке колесницы.
– Царица прислала их специально за вами…
Подойдя ближе и сосчитав колесницы, юноша понял, что их число в точности соответствует числу бывших пленников. Забравшись на одну из них, Мида и Алкиний направились к лесу, где между деревьями виднелась скрытая листвой дорога.
Ветер приятно обвевал разгорячённое тело и Алкиний, прикрыв глаза, представлял, что он снова плывёт на поймавшем попутный ветер корабле по блистающей на солнце морской глади.
Около часа они неслись по узкой дороге сквозь лес и, наконец, взору мореплавателей открылся удивительный город воительниц. Большинство домов было сделано из дерева, а улицы были вымощены камнем с необычайной тщательностью и аккуратностью. Людей на улицах было много. Но в толпе не было ни мужчин, ни стариков, ни детей, а только женщины, в большинстве своём вооружённые, в лёгких доспехах и на конях. С недоумением смотрели они на проезжающую мимо вереницу колесниц, с неприязнью вглядывались в измученные лица недавних пленников.
Дворец царицы был виден издалека.
Высокое мраморное строение, расположившееся на небольшом холме, явно выделялось среди низких деревянных хижин. Без сомнения, оно являлось делом рук греческого архитектора, о чём говорили изящные порталы, статуи и стройные, украшенные виноградной лозой, колонны. Не в силах сдержать восхищённые возгласы, моряки любовались прекрасным архитектурным творением.
Покинув колесницы, бывшие пленники были приглашены во дворец, где их препроводили в покои, дав возможность помыться и переодеться.
Потолки и стены дворца украшали фрески из жизни греческих героев, и это ещё раз неоспоримо доказывало то, что здание возводили эллины.
Вымытые и переодетые моряки были приглашены в просторный зал под открытым небом, где должна была появиться царица. Посредине зала бил причудливый фонтан, от которого веяло приятной прохладой.
Мужчины вели себя несколько неуверенно: разительная перемена их положения всего за одно утро по- прежнему внушала неуверенность и тревогу. Слишком велик был контраст между грязной клеткой на берегу и прекрасным мраморным дворцом.
Увидев в зале Миду, Алкиний не преминул вызвать её на разговор.
– Мида, – юноша дотронулся до рукава одежды девушки. – Скажи мне, как удалось тебе убедить свою
