— Но ведь у него не было бы Силы Духа, если бы он не был ее достоин?
Собеседница положила ладонь ей на плечо:
— Я и сама толком не знаю, что думать. Я не знаю, что происходит, почему дичь уходит, но Тяжкий Бобр всегда был слегка не такой, как все. Я со стороны наблюдала, как он растет. Не знаю, что и сказать. Его мать всегда оберегала его. Она подавляла его отца, унижала его, будто бизон, топчущий траву. Она отстраняла мальчика от обычной жизни, от игр со сверстниками. Она никогда не позволяла ему бороться за свое место в жизни наравне со всеми. Она всегда вступала в бой вместо него. Знаешь, что произошло с отцом Тяжкого Бобра? Он ушел. Забрал свою одежду и покинул вигвам. Последняя весть, что я о нем услышала, была, что он умер где-то на востоке в Племени Двух Камней.
— На беспомощного щенка Тяжкий Бобр не похож.
— С людьми, как с собаками: если их бить, они становятся трусливыми, а если не пускать в свору, то щенок потом уже к ней по-настоящему пристать не сможет. Не сможет занять место наравне со всеми.
— Ты думаешь, он…
— Не в себе? — Терпкая Вишня развела руками. — Откуда мне знать? Мы понесли столько утрат, и вполне возможно, что мы утратили и общение с Силой Духа. Сердцевина Рога всю жизнь не знал покоя из- за того, что не мог по настоящему понимать Силу. Но он старался, как мог. Он все свои силы в это вкладывал, а все равно как-то раз сказал мне, что огня у него в душе нет. Тот, у кого есть Сила, Танцует с огнем, Поет звезды.
— И вообразить немыслимо, чтобы Тяжкий Бобр Танцевал с огнем…
Терпкая Вишня засмеялась, попытавшись представить себе эту картину:
— Да уж… — Затем она вновь посерьезнела: — А тем временем Племя ждет.
— И антилопы тоже. Я… я почти что в силах…
— Да?
Смешавшись, Ветка Шалфея попыталась прояснить путавшиеся мысли:
— Не знаю. Я их чувствую. Вот и все. Они кружатся в воздухе. Ждут.
— Злобно?
— Нет. Просто… ну, не знаю.
— Тогда решайся. Ты будешь есть мясо? Пойдешь против Тяжкого Бобра? Не ты одна его не любишь. Не смотри на меня с таким удивлением. Лучше подумай. К Тяжкому Бобру льнет одна молодежь. Он расхваливает свой новый путь — говорит, коли мы его будем слушаться, так все-де лучше станет. Он нас призывает оставить старые обычаи, пойти по его пути и все переменить. Послушай стариков, Ветка Шалфея. Мы-то помним многое. Столько их уже было, кто откололся — Два Камня, Лосиное Горло, Семь Солнц… Они стали вождями отдельных небольших племен. Так мы исчезнем, будто дым на ветру, развеемся, пропадем… Этого ты хочешь?
— Но почему именно я должна…
— Мама!
От неожиданности она вздрогнула. Маленький Танцор приближался к ней неуверенными шагами.
— Да, малыш.
— Мы ведь не откажемся от мяса? Антилопы до сих пор ждут. Они волнуются. Мне снова хочется есть. Если бы ты была так же голодна, как я…
На краткий миг она ощутила его голод. Сосущая пустота в его маленьком теле передалась ей. Это чувство было так сильно, что она с трудом удержалась на ногах. Что делать? Страх перед Тяжким Бобром боролся в ее душе с мучениями голода.
А если Тяжкий Бобр проклянет ее? «Я ведь простая женщина. Разве я могу выстоять в схватке с ним?»
Она ощутила непонятное присутствие чего-то живого в воздухе. Оно замерло в ожидании… Взглянув в горящие глаза сына, она почувствовала дрожь в спине. Она постаралась навести порядок в разбегавшихся мыслях — и, казалось, весь мир замер, ожидая ее решения.
— Мы не выбросим мясо, сынок. Гораздо хуже, если антилопы окажутся убиты понапрасну, чем если мы ослушаемся Тяжкого Бобра.
«Прости меня, Голодный Бык. Любовь моя, счастье мое, прости, что я так поступаю. Но клянусь, больше ни один из моих детей не умрет у меня на глазах от голода! Ведь это я потеряла двух мальчиков, а не кто-то еще. Никогда больше это не должно повториться!»
Терпкая Вишня вздохнула с облегчением.
Ветка Шалфея, прищурившись, взглянула на звезды. Она понимала, что произошло что-то важное. Но тут ее сын снова поразил ее:
— Мама! Антилопы уходят. Они волновались, но ты их успокоила.
— Антилопы?
— Да, мама, антилопы. Ты разве не слышала, что они тебе говорили?
Женщина бросила быстрый взгляд на Терпкую Вишню — ей хотелось увидеть выражение лица старухи, не отрывавшей глаз от лица Маленького Танцора. Та даже наклонилась к нему, чтобы лучше разглядеть в темноте.
— Нет, сынок, не слышала.
Душа ее разрывалась на части, она едва стояла на ногах. Тяжкий Бобр наверняка знал, как ей плохо. Как сможет она противиться ему? Как ей спастись?
Тяжкий Бобр прислонился к спинке из ивовых прутьев, затягиваясь корой красной ивы, дымившейся в его прямой глиняной трубке. Во мраке вигвама-парилки огонь бросал вокруг алые отблески. Взглянув вверх, он увидел лишь смутные очертания низко нависшей крыши. Дотянувшись до бурдюка с водой, Тяжкий Бобр побрызгал на раскаленные камни, рядом с которыми сидел. Его кожу приятно защипал пар, заклубившийся по парилке.
Жарко, жарко…
— Тяжкий Бобр! — закричал снаружи кто-то из молодых людей. — Я только что с места охоты. Ветка Шалфея приказала всем принести сумы. Она решила не отказываться от мяса и накормить свою семью. Терпкая Вишня и Шутки-Шутит Поют ей хвалу.
Тяжкий Бобр улыбнулся и закивал в тусклом свете костра:
— Хорошо. Что ж, она сделала свой выбор. Спасибо за весть.
Он услышал звук удалявшихся шагов и с удивлением почувствовал, что намерение покончить с Веткой Шалфея отдается в душе легкой болью. В конце концов она позволила своей гордости предать себя в его власть. Никто не может предвидеть, какой путь выберет Сила. Впрочем, это не так уж и важно.
— Глупо париться в такую погоду. Но, видишь ли, это очищает. Выгоняет смятение из наших душ. А теперь мне пора готовиться.
Стройный Лес бросил на него быстрый взгляд и кивнул.
Тяжкий Бобр выбрался наружу. Сухой воздух высосал пот с его тела.
Он подошел к своему вигваму и, пригнувшись, вошел внутрь. Красная Яшма вздрогнула от неожиданности, застенчиво глянула на него и опустила глаза. Голая по пояс, она сидела на женской половине вигвама. Ее длинные черные волосы липли к потному телу и слегка вились от его тепла.
Полуприкрыв веки, он принялся внимательно рассматривать ее. Пот собирался в крупные капли на ее щеках и капал в ложбинку между полных грудей. Из всех женщин Племени одна только Красная Яшма не худела от недоедания. Уж об этом-то он заботился. Дураком Тяжкого Бобра никто не мог бы назвать. Еще в юности он подслушал разговор между Терпкой Вишней и Белой Ногой — той самой, что позднее ушла вместе с людьми Лосиного Горла, когда разыгралась борьба за власть в Племени. Терпкая Вишня утверждала как нечто неоспоримое, что полные женщины беременеют чаще, чем тощие, — мол, те из них, кто слишком много работает или чересчур отощал от голода, не принимают семя мужчины. Кроме того, Зрящему Видения Духа приличествовало иметь полную жену. Иначе люди могли бы подумать, что он не слишком-то хорошо Зрит Видения Духа и Поет. Человеку Силы необходимо прибегать к уловкам, подчеркивающим его одаренность.
Тяжкий Бобр в последний раз затянулся из своей трубки, наслаждаясь горьким пощипыванием измельченной ивовой коры. Ни жара, ни полуобнаженное тело Красной Яшмы в двух шагах от него не могли заставить его отрешиться от мыслей о Ветке Шалфея. Он вспомнил, как сверкали ее глаза, когда она
