МИССИС КУК: Когда Пол в тот вечер вернулся домой, мы чуть с ума не посходили. О, бог мой, кровь текла прямо по волосам. Он просто вышел вечером прогуляться. Они вместе с Кей зашли ко мне поужинать, и тут-то все и случилось. Я думаю, пора бы мне уже стать спокойнее, но я все равно не могу смотреть на кровь. Когда я это увидела, я все про них сказала — про тех, кто это сделал. Я даже побежала в Шеффердз-Буш их искать. Но Пол не одобрил меня. Он сказал потом: не надо было этого делать, лучше сделать вид, что мы ничего не видели и не слышали. Но я совсем не из такого теста. Если кто-то с моим сыном так поступает, он сполна получит. От меня, по возможности (смеется). Вы понимаете, что я имею в виду?
В: Да, еще бы, я представляю.
МК: Да, боже мой, ну и ночка, черт побери. И я подумала про себя, я часто так говорю себе: «Мой сын приходит сюда, только когда попадает в беду». Нет, я ничего не имею в виду, я не всерьез, я даже рада — ведь его могли тогда вообще убить.
Несколько его школьных друзей побежали и нашли их, и дали им хорошенько — этим сосункам «тедди-боям». Ведь в Шеффердз-Буш постоянно что-то происходит — с каждым может такое случиться. Они даже к пожилым людям пристают. Я думаю, это ужасно. По моему мнению, их надо отстреливать, я серьезно. И еще что-то говорят о панк-рокерах. Я думаю, этих «тедди-боев» надо отстреливать. Это все их рок-н-ролл — заводятся, как ненормальные, они всегда такие были.
После этого я каждый раз пугаюсь, когда ко мне в дверь стучат.
В: Тебя избили, не так ли? А также Джона и Джейми. И всех в одно время?
ПОЛ КУК: Да, все произошло в течение недели.
В: И пресса все это по-своему обыграла?
ПК: Я прямо поверить не мог. Джон так вообще попал на первую страницу «Mirror» (пауза). Никто ни во что не верил — что за дела? Они все решили, что это очередная «утка». Люди приходили и говорили: «О, если по-честному, вас же не били? Просто публичный розыгрыш». Знаешь, я поверить не мог, что люди так считают. Разве можно так низко пасть? Но они правда не верили, что нас избили. Как и вся пресса — они хотели видеть наши шрамы. Мы были на «Virgin», и нам там говорили: «А можно сделать фото ваших ранений для прессы?»
…В четверг намеревалась поработать с Тони, но вместо этого вносила выкуп за Нэнси — ее забрали с каким-то опасным оружием и просроченной визой. Так глупо.
В пятницу пришлось вносить деньги за Джона в Челси-Клойстерз. Рада его видеть. Он прошлым вечером еще раз получил в «Дингуоллз».
КРИЗИС грянул — по всем направлениям. Воскресенье/понедельник: ночью мне звонит Сид и говорит, что им срочно нужно убираться из этой страны. Вероятно, он часа в четыре звонил Малькольму и мямлил ему что-то — будто им с Джоном нужно немедленно уезжать из страны, тотальная паранойя и т. д., и т. п. Следовательно, в понедельник утром Малькольм звонит Коули (агентство «Коубелл») и устраивает группе турне в Скандинавию — между тем мне в офис звонит Джон и жалуется, что о нем все забыли, что Стив и Пол не пришли и т. д., — все верно, конечно, но зациклен он только на себе. Итак, мне звонит Малькольм, и я советую ему все отложить и повидать Джона. Естественно, он не трогается с места до позднего утра, а потом пытается все уладить. В результате возникает еще больший бардак: насколько я понимаю, все друг друга проклинают — Стив и Пол подключаются, потом и Буги. Всю оставшуюся неделю мы проводим в ссорах и бесконечных дебатах — кто, что, зачем и кому должен. Мои симпатии на стороне Джона, а не Сида — тот, кажется, сильно влип в эту Нэнси. Также чувствую явную симпатию к Стиву, которому изрядно достается из-за гонора Джона и его приколов. Малькольм сделал неверный шаг (мое мнение), так резко перескочив на сторону Стива и Пола. Бесконечные телефонные звонки, уговоры. Буги сделает все как надо. Мне надо искать им квартиру и в случае удачи стремглав мчаться на Сазерленд-авеню. Кучу времени потратила на то, чтобы сводить Джона к дантисту. К концу недели у всех наступило эмоциональное истощение. Группа сейчас на той стадии, когда нужно решать: или все уладить и двигаться дальше, или же разойтись — но что потом? Я думаю — что же потом? Заставит ли их что-то сойтись снова?.. Кажется, все стимулы пропали. Мои мрачные декабрьские пророчества снова стучат в голове, но — может, все не так страшно? Все бросить проще простого, у меня есть выбор, есть другие интересы, тяга к другим областям. Сейчас я на крючке, я в зависимости от других людей. Напряг. Надо просыпаться.
Между тем к концу недели все утряслось. Джон сходил к дантисту…
…Меня зовет к себе Джон, в панике, без единого пенса (кажется, четверг). Сидят с Уобблом в комнате Сида, отходят от «спида»[9], ругаются. Джон вопит, Уоббл вторит ему. Да, паранойя Джона вполне объяснима, особенно его паранойя по поводу Малькольма. Не хотелось бы мне оказаться между этих двух огней.
Малькольм улетает в Лос-Анджелес (на встречу с режиссером Рассом Мейером) — мне надо идти с ним и Вив в офис забирать майки. Он чуть не опоздал на самолет, уже поздно было. М. и В. сильно ругаются — из-за самонадеянности Малькольма. Надоело уже… Слава богу, он уехал — по крайней мере будет думать, что с группой все в порядке. Или наоборот, присмотрит себе местечко в Лос-Анджелесе на случай, если группа развалится. Они оставили меня улаживать дела со шведскими гастролями, хотя Джону эта идея вообще не нравится.
Затащила Джона в паб «Голдсмитс», и вечер вышел очень странный. Две девушки у стойки уставились на него, в результате он отказался идти туда и покупать выпивку, что меня задело. Еще больше меня разозлило (уже дома), что он плевался от любой музыки, которую мы ставили. Скука, раздражение; пошла спать. Во вторник бужу его, чтобы ехать делать клип для «Vacant» (позже показанный в передаче
