не мог этого вытерпеть. А для Ойстейна это была не проблема, потому что он проще смотрел на вещи и был более собранным человеком. Кроме того, их ссора вышла из-за денег, которые Ойстейн был должен Викернесу. Ойстейну потребовались деньги для того, чтобы выпустить первый альбом Burzum, но, конечно же, никакой возможности вернуть их у него не было. Викернеса это приводило в бешенство. Но, с другой стороны, он знал, что Ойстейну нужно было время, чтобы расплатиться с ним, пока он приведёт бизнес. В надлежащее русло. В любом случае, это — не повод убивать его — из-за каких-то денег. Теперь-то он точно их не получит назад!
Не знаю… в это время я был в Англии с Emperor, своей группой. Я слышал, что Ойстейн звонил Мортийсу (тогдашний басист Emperor) и говорил, что хочет убить Гришнака, но это было уже после убийства. Если честно, я не вижу причин, по которым он мог желать смерти Викернеса. Может, что-то и произошло пока я в Англии, не знаю.
Чушь собачья! Какой смысл только что поднятому с постели, в семейных трусах, Ойстейну нападать на Викернеса? Не стал бы он этого делать. Я понимаю это так: Викернес хотел просто избежать самого большого срока за убийство (21 год). Вполне естественный ход — в суде я говорил то же самое. Но в Норвегии такие штучки проходят редко.
Ни разу. Вскоре после убийства его арестовали, а ещё через две недели, забрали и меня. Нас содержали в разных тюрьмах, и у меня не возникло никакого желания писать ему — ведь он убил Ойстейна, которого я знал шесть лет, и которого уважал тогда больше, чем Викернеса. Викернес стал очень много о себе воображать после того, как попал на страницы газет и на экраны телевизоров, и считал, что стал важной персоной. Ойстейн был более приземлённым человеком. А у Викернеса в голове постоянно рождались какие-то безумные планы, к тому же постоянно меняющиеся. Сегодня это поджог, завтра ещё что-то. О поджогах церквей говорил постоянно. Но всё это звучало как-то нереалистично.
Варг Викернес
Ойстейну нечего было делать среди нас! Он всех знал, и каждый раз, когда кто-то сжигал церковь, он ходил от одного к другому и хвастался, что мы сожгли церковь. Он всегда говорил «мы», потому что хотел быть частью движения. Насколько я знаю, единственным преступлением, совершённым им, была кража со взломом из одной церкви. Да, ещё один раз он попугал другого блэкушника (Евронимус угрожал Огиану 'Оккультусу'), и то, на это его уговорил я. Он всегда следовал за мной. Ойстейн был просто большим болтуном — и, конечно, мы использовали это в своих целях. Если я хотел внедрить какую-то свою мысль в блэк-метал сцену, я просто рассказывал ее Ойстейну, а его ответ был неизменен: 'Отлично!' И через час он уже трезвонил всем и вся: 'У меня есть отличная идея!', и новость распространялась мгновенно. Это был очень простой способ. Он был просто болтун, и мы в шутку называли его 'голосом Гришнака'. Я сказал как- то об этом ему, незадолго до его смерти, и это стало одной из причин, подвигшей его против меня — я открыл ему его истинную суть.
Нет, в самих поджогах он не участвовал. Он не разрабатывал планов и ничего вообще не делал. Ничего.
Darkthrone разобрались, что он за гусь. Они не хотели иметь с ним дел. Фенриз любил Ойстейна, но остальные ненавидели его. Они проклинали его во время ритуалов, потому что они были настоящие Сатанисты.
За то, что он был всего лишь пугалом — внутри он был не таким, каким хотел казаться снаружи. Народ все больше понимал, что он просто лжец. Он сидел в своем магазине, жрал люля-кебабы, купленные в соседнем пакистанском магазине, запивая кока-колой, — всё это было куплено на наши деньги. Это были неправедно нажитые Деньги, он просто паразитировал на нас, К тому же, он был наполовину лапландцем, что тоже говорит не в его пользу. Ублюдок!
Он кидал всех, всех нас. Когда он раздавал людям записи, то те думали: 'Да, Ойстейн — молоток, он раздает записи за так'. А платили за его щедрость мы. Он жил за наш счёт, и это всем порядком поднадоело. Мне присылали почтовые переводы, чтобы я выслал мой дебютный мини-альбом, Aske. Когда я сидел в тюрьме, я перепоручил это дело ему, но он прикарманил все деньги и не выслал ни одного альбома.
Да. Мы не хотели больше иметь с ним дел, а он все названивал и спрашивал: 'Можно ли остановиться у тебя, когда я буду в Бергене?' Я ответил ему «Нет». Но убил я его не из-за этого. Причина совсем в другом: он пытался убить меня. Он даже сказал об этом Самоту и ещё нескольким, и один из них позвонил мне и сказал, что Ойстейн хочет меня убить. Он (Ойстейн) не сказал об этом всем, как он обычно делал. Так что на этот раз всё было серьезно. Так как он не трепался об этом на каждом углу, а поведал только нескольким людям, которым он доверял, это дало мне основания полагать, что всё действительно серьёзно.
Поэтому я сразу поехал к нему домой и спросил: 'Что ты там задумал?'. Он запаниковал. Если ты собираешься кого-то убить, а тут твоя жертва сама является к тебе домой в три часа ночи, то есть от чего запаниковать, понятно. Он собирался убить меня, но когда я приехал к нему, должно быть он подумал, что я собираюсь убить его и испугался. Тогда он от страха бросился на меня. Он ударил меня в грудь, и это несколько удивило меня. Но я не растерялся и повалил его на пол. Тут он вскочил и попытался бежать на кухню за ножом. Я подумал: 'О'кей! Если он идет за ножом, тогда и я достану свой нож'. Я догнал его перед тем, как он успел добежать до кухни, и ударил его ножом. После этого он побежал было к себе в спальню, где у него было ружьё, то самое, из которого застрелился Мертвец.
Теперь я определённо не могу сказать, было ли это то самое ружьё. Может у него и вовсе не было ружья, но в тот момент я был на все сто уверен, что оно у него есть. Кроме того, у него был электрошок, и я решил, что у него точно есть оружие. Я погнался за ним. Он выбежал из квартиры и с криком 'На помощь!' начал звонить в двери соседей. Я не ожидал от него такой трусости. Но я знал, что он хочет убить меня, и решил, что я убью его — сейчас или после, потому что в противном случае он попытается убить меня, и, кто знает, может у него это и получится. Тогда чего мне ждать? И я убил его. Кроме того, меня предупредили о его плане: парализовать меня электрошоком, придушить и замучить до смерти.
Буквально! Такая перспектива меня, сами понимаете, не могла меня обрадовать. Нормальный человек будет бежать от опасности, потому что ему будет страшно, не правда ли?! Но я поступил не так. Я пошёл прямо к нему. Да, в это же время я получил от него письмо. Он был так добр в нём, такой весь душевный, что я подумал: 'С чего бы это? Он говорит с другим парнем о том, как 'избавиться от меня', а, с другой стороны, посылает мне такое слащавое, елейное письмо'. Вот и всё. Все остальные «версии», высказываемые по поводу этого убийства, просто чушь собачья.
Газеты представляли это, как некую борьбу между соперниками, но это ерунда Они хотят, чтобы это было так, чтобы можно было кричать о некой угрозе, исходящей от блэк-метал. Я могу провести параллель с христианством, которое накрепко зависит от Сатаны. Без Сатаны зачем вам сдалось христианство? Поэтому прессе в погоне за сенсациями было выгодно представить нас Сатанистами. Вот где зарыта собака.
Нет, следователи пытались доказать, что я вымыл машину буквально блеска. Но я никогда не мыл машину. Когда мы вернули её моей матери, она была просто заросшей грязью, куски всякого дерьма и грязи просто отваливались от неё. Я её никогда не мыл, зачем? Но они утверждали, что я вымыл её очень тщательно. Это чепуха.
'Официальная' версия состоит в том, что ты тщательно спланировал убийство — подготовил себе
