Это волнующее занятие было прервано внезапно раздавшимся громким стуком в дверь банка!
Глава 32
Дело принимало довольно скверный оборот. Света уличных фонарей оказалось вполне достаточно, чтобы через прутья внутренних решетчатых перегородок и большое окно витрины, можно было заметить, что на тротуаре перед банком толпятся какие-то люди — человек шесть, не больше.
Очевидно, это они стучали в дверь.
Может быть они ждали, что ночной сторож откроет им дверь? Что ж, в любом случае, долго ждать им не придется.
Остатки содержимого банковских ячеек было поспешно вывалено на расстеленной на полу кусок брезента, после чего главарь связал все добро в один большой узел, попутно шепотом отдавая приказания.
Нужно было немедленно уходить, садиться на лошадей и убираться из города к чертовой матери, но непременно ехать по дороге не в направлении течения реки, а, наоборот, против него.
Толстый и обычно неповоротливый Хуан Оньяте проявил необычную прыть, сумев первым протиснуться в туннель. Вслед за ним последовали Чарли и Эл Спикер. Пенстивен и Крисмас замыкали шествие.
Они уже успели спуститься в подвал, когда наверху раздался внезапный металлический грохот; кто-то пальнул из пистолета; затем до их слуха донеслись гневные крики. Потом над ними хлопнула дверь. На лестнице, ведущей в подвал зазвенели торопливые шаги и послышался гомон голосов. Пенстивен подскочил к нижней двери и задвинул засов. Но очень скоро она распахнется снова под натиском пуль!
Обернувшись, он увидел, что Крисмас уже спускается в туннель. Пенстивен последовал за ним, и через мгновение уже пробирался по извилистому земляному коридору; и тут позади его раздались голоса.
— Они здесь! — крикнул хриплый голос. — Мы накрыли их, как сусликов в норе. Теперь не уйдут!
И Пенстивен слышал этот возглас, точно так же, как и остальные, но к тому времени они уже выбирались в подвал соседнего дома.
Благополучно миновав подвальные помещения, взбежали по лестнице наверх и вскоре оказались на заднем дворе. Где-то в темноте, в верхних этажах хлопнула створка окна.
— Кто тут? — окликнул голос сторож, который по-видимому, был очень недоволен тем, что его разбудили и вытащили из теплой постели среди ночи.
— Помощник шерифа с подручными, — отозвался Пенстивен. — А ты кто такой?
— Помощник шерифа! Черта с два! — фыркнул человек в окне. — Твой голос совсем не похож. Всем стоять, а не то как пальну из дробовика, так мало не покажется…
Эл Спикер вскинул руку с пистолетом и не прицеливаясь выстрелил через плечо. Послышался звон разбитого стекла; щелчок ружья, давшего осечку; а затем вопль раненого человека.
Рыжий тем временем уже успел открыть ворота и первым выехал со двора. Одна за другой, застоявшиеся, нетерпеливо перебирающие ногами лошади, выходили за ворота на улицу. Джон Крисмас ехал предпоследним. Он бросил поводья и торопливо распихивал объемистые свертки по седельным сумкам, при этом крепко держась в седле и мастерски управляя своим гнедым лишь при помощи коленей. Пенстивен замыкал процессию, и именно в тот момент, когда он выезжал на улицу, в ворота и забор ударил заряд дроби. Одна из свинцовых дробинок сбила у него с головы шляпу. Другая угодила в плечо.
По переулку они пронеслись на полном скаку. Отовсюду неслись крики, и разбуженный город все больше напоминал потревоженный улей. Но Крисмас не стал сворачивать на дорогу, ведущую вверх по течению реки, решив для начала переправиться на противоположный берег. То ли он оказался более искусным наездником, чем все остальные, то конь у него был быстрее, но так или иначе ему удалось вырваться вперед, и теперь вслед за ним вся процессия въехала на мост.
На противоположном конце моста навстречу им выбежало шестеро вооруженных парней.
— Живо отправляйтесь вниз по реке, парни! — закричал бандит, подражая голосу помощника шерифа. — Прямо вдоль берега, вниз по реке. Все по коням. Ограблен Первый Национальный банк!
— Кто его ограбил? — воскликнул какой-то полуодетый мужик с винтовкой.
— Джон Крисмас! — ответил главарь, и голос его вполне правдоподобно дрожал от праведного негодования.
Пришпорив коней, они отправились дальше, у ближайшего угла свернули налево, и уже через минуту мчались по широкой дороге вдоль берега, оставляя позади огни встревоженного Ривердейла.
Город постепенно исчезал вдали, и душу Пенстивена охватило смешанное чувство облегчения и стыда.
Афера успешно завершилась, благодаря в том числе и его довольно деятельному участию. Теперь они уезжали с добычей, высокое ночное небо было усеяно звездами, и спасительные горы были уже совсем близко!
Главарь тем временем немного придержал коня, и поехал рядом с ним.
— Слушай, Чужак, тебя не задело последним выстрелом? — спросил он, стараясь перекричать громкий топот несущихся галопом лошадей.
— Только плечо слегка оцарапало, — ответил Пенстивен. — Так, ерунда.
— Кровь идет?
— Наверное, нет.
— Пощупай и убедись.
Пенстивен пошарил за пазухой. Рубашка с той стороны была мокрой насквозь, а ладонь оказалась перепачканной в крови.
— Кровь немножко идет, — признался он.
Главарь окликнул остальных.
— Парни, езжайте вперед. Сначала по дороге, а потом, когда она сделает, то вдоль железнодорожной ветки. Чужака ранило! Спикер, остаешься за главного.
Все остальные немедленно устремились вперед, исчезая в облаке поднятой пыли, и вскоре уже не было слышно даже перестука лошадиных копыт. Пенстивен же принялся потихоньку стаскивать с себя куртку, прислушиваясь к ударам собственного сердца, глухо стучавшего в груди.
Как только куртка была снята, Крисмас ловко стащил с него рубашку и нижнюю рубаху, а затем посветил на рану потайным фонарем.
— Рана глубже, чем я думал, — проговорил он. — Эта скотина стреляла под высоким углом. Мазила Эл. Если бы выстрелил поточнее, то прикончил бы гада в окне с первого же раза. Подожди-ка немножко. Хотя, в общем-то, не такая уж она и глубокая. А пуля, скорее всего, застряла вот здесь. Да не дергайся ты!
Тем временем в руках у него появился нож. Пошарив в седельной сумке, Крисмас извлек небольшую шкатулку, быстро открыл крышку, капнул из пузырька несколько капель на лезвие ножа и быстро сделал крестообразный надрез на плече у Пенстивена.
Дробинка выскользнула из ранки и упала на ладонь Джону Крисмасу.
— Вот она, — спокойно сказал бандит. — Остается только перевязать рану.
Он продолжал говорить, а в это время его ловкие пальцы действовали быстро и уверенно. В руках у него появился бинт; он смазал обе ранки какой-то жгучей мазью, после чего ловко забинтовал руку.
— Ну вот и все, — объявил Крисмас. — Теперь окровавленные лоскуты от обеих рубашек оторви, а то, что осталось надевай на себя. Вот так. Теперь куртку. Так будет теплее. Через пять дней будешь, как новенький. Не нужно было все-таки ставить тебя последним. Выходить за ворота последним должен был бы я сам.
Крисмас снова взялся за поводья, когда Пенстивен ответил ему на это:
— Но тогда на помощь такого хорошего доктора тебе рассчитывать уже не пришлось бы.
— Я сам могу прекрасно о себе позаботиться, — ответил бандит, и пришпорив коня, стремительным галопом помчался дальше по дороге. Со стороны же города никаких признаков погони заметно не было.
— Они поехали совсем в другую сторону, — сказал Джон Крисмас. — Думаю, здесь нам ничего не угрожает, но все-таки следует поспешить. Чем большее расстояние будет отделять нас от места последней работы, тем лучше для нас же.
