Тим припомнил историю о том, что метис и Мортон — братья.
— Это — голос крови. Мортон не выдаст Одноглаза. Он спасает семейную честь.
Шериф, старый и медлительный, побагровел:
— Мне не нравятся подобные разговоры, Паркер. От тебя мы не видели прежде неприятностей, и надеюсь, не увидим и впредь.
— Я прошу лишь справедливости, — заявил Тим. — Одноглаз убил мою жену. Я хочу, чтобы ты арестовал его.
— Не могу, — вяло проговорил шериф. — И я тебе сказал — почему. Думаю, она убита каким-то проезжим бродягой. Вот какой версии я придерживаюсь.
Выйдя из себя, Тим обругал его:
— Хороша версия! Ты же прекрасно знаешь, кто настоящий убийца. И ты не желаешь обвинить его, потому что Мортон этого не желает. Мортон для тебя — слишком важная персона в округе.
— Я выполняю свой долг так, как мне представляется, — мрачно ответил шериф.
— Тогда арестуй Одноглаза или я отправлюсь на ранчо Мортона и пристрелю убийцу сам!
— Ты убьешь его, но тебя за это повесят!
Тим тряхнул головой.
— Если бы кто-нибудь рассказал мне историю вроде этой, я бы не поверил. Я думал, это порядочный город и люди тут порядочные. Думал, человек может жить здесь, зная, что его семья — под надежной защитой, что с каждым обходятся по справедливости, — он горько рассмеялся. — Вот я и получил свою порцию справедливости!
— Не горячись, Тим, — предостерег шериф. — Здесь есть закон, увидишь!
— Здесь нет закона! — огрызнулся Тим и вышел на улицу, оставив старика с его потускневшей шерифской звездой. Он отправился прямо к владениям Мортона, но узнал лишь, что Одноглаз скрылся, и никто не может сказать — куда. Тогда Тим понял, что никогда больше не вернется к жизни на ранчо и никогда больше не сможет уважать закон. Наскоро продав ранчо за полцены, он покинул Юту.
С тех пор он скитался по всему Западу, но никогда не возвращался в родной штат. Он пытался вычеркнуть из памяти счастливые дни с Эллой. А если и вспоминал, то лишь в компании порядочных людей, с которыми был дружен.
И еще один шрам оставила на его сердце гибель Эллы: Тим возненавидел индейцев, особенно полукровок и метисов. И хотя умом понимал, что неправ, обвиняя всех краснокожих за преступление одного пьяного метиса, но…
Его мысли были прерваны Сэмом Смитом:
— А не заинтересует ли вас место шерифа у нас в Мэд-Ривер?
Тим нахмурился.
— С чего это вы?
Неужели старик-золотоискатель может знать, кем он был и почему едет в Мэд-Ривер? Старик, усмехаясь в усы, сказал:
— Предчувствие у меня, вот и все.
Из своего угла Флэш Моран проговорил:
— Ты обнаружишь кое-что интересненькое в Мэд-Ривер, Паркер. Глядишь, и не захочется тебе оставаться в этом городе.
Тим Паркер не мог удержаться от того, чтобы показать свою неприязнь к этому человеку в перламутрово-сером костюме и котелке.
— Я не из пугливых.
— Торопишься, парень, — улыбаясь, Флэш Моран продемонстрировал ряд белых зубов, в одном из передних — сверкающий бриллиант. — Полагаю, ты задержишься там не дольше, чем наш друг- проповедник. Вероятнее всего, вы оба уберетесь следующим же дилижансом.
— Только с тобой вместе, — отрезал Тим. — А вообще, сказку я тебе, всякое жулье при мне обычно помалкивает учти!
Лицо Флэша Морана налилось злобой:
— Мы еще потолкуем с тобой на этот счет, когда дилижанс прибудет на место.
— Когда захочешь, — спокойно ответил Тим Паркер. — Но до тех пор не суй свой нос в мои дела.
— А ты постарайся быть попроворнее, когда мы начнем наш разговор, — предостерег его Флэш Моран. — Потому как разговор у нас будет короткий.
Тим Паркер не ответил. Он заметил, что Сабрина Грей, сидевшая напротив него, вдруг побледнела.
Проповедник обратился к Морану:
— Вы ошибаетесь, если полагаете, что я так легко откажусь от своей идеи. Я твердо решил открыть церковь в Мэд-Ривер.
Сэм Смит вгляделся в темноту за окном экипажа и сказал:
— Ну вот и хорошо. Ждать осталось недолго: мы въедем в Мэд-Ривер через пять минут!
Глава вторая
Тим Паркер повидал множество маленьких городишек на Западе и представлял себе, что его ждет в Мэд-Ривер. И, глядя в окно экипажа, издалека угадывал назначение построек на главной улице. Там было довольно много салунов, и даже в такой поздний час свет падал из вращающихся двустворчатых дверей. У коновязей перед этими заведениями теснились оседланные лошади и стояло несколько дилижансов.
По улицам лениво бродили ковбои. Некоторые из них пошатывались, некоторые вели себя довольно шумно. Тим сделал вывод: Мэд-Ривер — место сбора наемных рабочих с окрестных ранчо. Дилижанс, миновав банк и самый крупный магазин, остановился перед ветхим двухэтажным строением Внушительного размера черно-белая вывеска над террасой возвещала, что это — «Мэд-Ривер Отель».
Внезапный толчок известил пассажиров о конце пути, и Сэм Смит, усмехаясь, обратился к попутчикам:
— Ну, вот мы и здесь!
Сойдя с экипажа. Тим подождал хорошенькую блондинку. Поддерживая ее руку в черной перчатке, он помог ей спуститься на землю и сказал:
— Приятно было познакомиться с Вами, мисс Грей. Надеюсь увидеть Вас снова.
Она слабо улыбнулась.
— Благодарю Вас.
Проповедник присоединился к ним.
— Благодарю Вас, мистер Паркер, — сказал он. — Не забудьте о моем предложении. Мне понадобится некоторая помощь, чтобы познакомить этот город с Евангелием. И еще я надеюсь: когда вы будете выяснять отношения с тем подозрительным джентльменом, дело не дойдет до револьверов.
В глазах Тима блеснул огонек:
— Вряд ли. Насколько я могу судить, он уже смылся через дверь с противоположной стороны экипажа.
Проповедник огляделся и, обнаружив, что Тим прав, рассмеялся:
— Да, ты умеешь оценивать человека. Это очень важно в нашем деле. Подумай — и присоединяйся к нам.
Тим Паркер вежливо пообещал подумать. Проповедник с дочерью вошли в грязноватый отель.
Пока Тим стоял в ожидании своего багажа, старый старатель подошел к нему и сказал:
— Если ты надумал остановиться в отеле, хочу предостеречь тебя: местные кличут его «Клопиным Гнездышком».
Тим улыбнулся:
— Надеюсь, преподобный и его дочь выдержат это испытание.
Возчики продолжали деловито — с выкриками и руганью — разгружать багаж. Тим и старик, наконец, получили свои сумки, и Тим спросил:
— Может, посоветуешь, где мне переночевать?
— Ты мог бы поехать ко мне, — ответил Сэм Смит. — Полагаю, в платной конюшне меня уже заждалась
