не считал себя способным. Дало ему силы остановиться.
Он вздохнул, закрыл глаза и сказал:
— Я не могу.
Сбитая с толку Линн наклонилась к нему и обняла.
— Крис... Крис, что случилось? Я сделала что-то не так?
— Нет. — Он покачал головой. — Нет, нет. — Он обнял Линн, мучительно ощущая прикосновение к ее обнаженной коже. Это мешало ему сосредоточиться. Он стащил с себя рубашку и набросил ее на плечи Линн, сунул ее руки в рукава и застегнул пуговицы. Но Линн не умолкала.
— Пожалуйста, скажи, что случилось. Что бы это ни было, мы справимся. Обязательно справимся. Пожалуйста, послушай меня. Я хочу этого, и ты тоже. Или я ошибаюсь?
— Ты не ошибаешься, — наконец сказал он. — Я хочу тебя.
— Тогда что же?
Крис не мог отвести от нее глаз. Смущенная Линн была так хороша, что он боялся лишиться остатков рассудка. Нужно увести ее из спальни. Он быстро вывел ее в коридор. Когда они снова оказались в гостиной, Крис опустился на диван, закрыл лицо руками и вздохнул.
— Не понимаю... — пролепетала она, садясь рядом.
— Знаю, — улыбнулся он.
— Почему ты остановился?
Он опустил руки и посмотрел ей в лицо.
— Потому что я люблю тебя.
Глаза Линн увлажнились, нижняя губа задрожала.
— Ох, Крис!
Он обнял ее и положил ее голову себе на плечо.
— Прости меня, девочка, — мягко сказал он. — Я сам не знал, что делаю. Я и мечтать не смел... Скажем так: я открыл, что любовь не оставляет места эгоизму.
— Какому эгоизму? Я сама попросила тебя прийти. Я хочу, чтобы ты...
Он прервал ее, зная, что будет дальше.
— И я тоже хочу, но не могу. Линн, мне недостаточно быть первым. Я думал, что этого будет достаточно, но ошибся. Милая, ты из тех женщин, которые заслуживают всего, что ей может дать мужчина, — семьи, детей и настоящего счастья... — Он сделал глубокий вдох и заставил себя продолжить: — Я на это не способен. Я хотел бы отдать тебе все на свете, но не могу. Где-то есть мужчина, который будет только твоим, и я не хочу отнимать тебя у него. Даже если это убьет меня.
Линн выпрямилась, подобрала под себя ногу и повернулась лицом к нему.
— Не плачь, — прошептала она, и Крис засмеялся, потому что не ощущал собственных слез.
— Не буду. И ты тоже не плачь.
Линн вытерла ему лицо рукавом рубашки.
— Почему все так получилось? — спросила она.
Крис собрался с силами и ответил:
— Потому что я обманывал нас обоих, хотя сам не догадывался об этом. Все испортил еще до того, как это случилось.
— Мне все равно, — дрожащим голосом возразила она.
— А мне нет. Нет, потому что я люблю тебя. Сильнее, чем мог себе представить. Так сильно, что должен уйти, пока не потерял остатки достоинства.
— Не говори так, — сказала она, когда Крис встал и потянулся за пиджаком. — Ты очень хороший.
Он накинул пиджак на голые плечи и поднял воротник.
— Нет. Мне до тебя далеко.
— Ох, Крис...
— Я должен идти.
— А рубашка? — Линн стала расстегивать пуговицы. Она искушала его, и Крис догадывался об этом. Она была похожа на ангела без крыльев.
— Оставь ее себе. Мне будет приятно представлять тебя в ней.
— Крис, пожалуйста, останься.
Но оба уже знали, что это невозможно. Он подошел к двери и в последний раз посмотрел на Линн.
— До свидания, Линн. И спасибо тебе. — Крис захлопнул дверь и проверил, защелкнулся ли замок. А вдруг Линн забудет проверить? — О Боже, — пробормотал он, услышав ее плач. Чтобы не передумать, он бегом устремился к машине, на ходу вытаскивая ключ из кармана брюк.
Когда Трейси завел двигатель и свернул за угол, по его лицу вновь заструились слезы. Но он знал, что впервые в жизни поступил правильно. Со временем Линн скажет ему спасибо. А это самое главное.
Он не спал. Ни секунды. Попробовал уснуть, но через десять минут отчаялся. Встал, надел халат, прошел на кухню и начал пить кофе. Чашку за чашкой. На рассвете принял душ, оделся и поехал в офис. Если Луиза попадется ему на глаза, то пусть пеняет на себя.
Она не заставила себя ждать и, не обратив внимания на предупреждение секретарши, прошла в его кабинет. Холеная и ухоженная, Луиза присела на угол письменного стола, скрестила стройные ноги и улыбнулась одними губами, стараясь не морщить уголки глаз, искусно подведенных визажистом, мастером своего дела.
Крис откинулся на спинку кожаного кресла и смерил ее взглядом, обратив внимание на дорогой бледно-розовый костюм, состоявший из короткой юбки и сексуального жакета на одной пуговице, под которым не было блузки. Сшитые на заказ туфли с квадратными носами были того же цвета, что и костюм. Жемчуга на шее и в ушах Луизы отражали этот оттенок и подчеркивали ее белоснежную кожу. Какая жалость, что эта эгоистичная сука не способна любить никого на свете. В отличие от Линн, Луиза была змеей с ледяной кровью. Розовый дьявол против черного ангела. Теперь воспоминание о черном шелке будет мучить его до конца дней. И все из-за этой бесстыжей, самодовольной соблазнительницы. Им овладел яростный гнев.
— Пошла вон! — сказал он и отвернулся.
Луиза была потрясена. Он еще никогда не был таким грубым. По крайней мере, с тех пор как дед накинул ему удавку на шею и отдал ее конец Луизе. На мгновение Крису захотелось, чтобы она дернула веревку: тогда он отмучился бы одним разом. Да, он отвечает за семью и бизнес, но теперь это для него почти ничего не значит.
Луиза слезла со стола, обошла кресло и остановилась перед Крисом. Тот отвел глаза в сторону.
— Я могу вызвать охрану и попросить, чтобы тебя выставили отсюда, — пригрозил он.
Крис ожидал, что она начнет кричать, но Луиза с нарочитой беспечностью произнесла:
— Я разговаривала с Гаретом.
Он закрыл глаза. Что мог ей наговорить этот олух царя небесного? Ну что ж, если она скажет хоть слово о Линн, он сам вышвырнет ее из кабинета. Причем с наслаждением. Но Луиза не была дурой. Во всяком случае, если она видела, что мужчина готов выйти из себя, то могла понять это. Темные круги под глазами Криса и морщины вокруг рта говорили сами за себя. Конечно, Луиза не могла знать о том, что произошло между ним и Линн — точнее, что не произошло, — но должна была понимать: она зашла слишком далеко. И обязана отступить, если не хочет потерять лицо.
— Я как следует поразмыслила и поняла, что сделала глупость, отказавшись от роли, написанной специально для меня. Я хочу, чтобы ты знал... Я буду играть Джиневру.
Крис покачал головой. А как же твой имидж? — насмешливо подумал он. Судя по всему, Гарет убедил Луизу, что ей грозит опасность потерять все. О Господи, если бы можно было послать все к чертовой матери! Если бы речь шла только о бизнесе, он так и поступил бы. Но следовало думать о семье. Доход родных полностью зависит от процветания «Цыплят Форхэма». А он обязан соблюдать их интересы. Впервые в жизни Трейси подумал, что Сова прав: родичи беззастенчиво пользуются им. Раньше это не
