продвигают по служебной лестнице‚ а потому евреи отдавали свои силы и способности на службе у новых правителей – в учреждениях‚ банках‚ на промышленных предприятиях страны, в местных партийных организациях.
В. Жаботинский отметил в зарубежной газете 'Рассвет': 'Возьмите... телефонную книжку и посмотрите‚ сколько в ней Певзнеров‚ Левиных‚ Рабиновичей и прочих‚ как говорят советские антисемиты‚ гишпанских фамилий. Телефон – это свидетельство: или достатка‚ или хорошего служебного положения. Списки служащих наркоминдела, внешторга, ВСНХ, управлений трестов пестрят еврейскими фамилиями. Конечно‚ евреи переполнили также и Соловецкие острова‚ сибирскую и другие ссылки и дома заключения‚ но этого население не видит. Как не видит оно вымирающих ремесленников – евреев белорусских и украинских местечек... Москвич понятия даже не имеет о том‚ что еврею вообще живется так же плохо‚ как и всем остальным'.
4
В первые месяцы своего правления большевики не придавали особого значения антисемитским настроениям в обществе‚ недооценивали их глубину и разрушительную силу. Новые правители России считали проявления национальной розни 'наследием проклятого прошлого'‚ результатом предрассудков и 'невежества широких масс'‚ которые отбросят антисемитизм с исчезновением эксплуатации человека человеком и обратятся в сознательных граждан социалистического государства. Всю вину за национальные конфликты приписывали проискам буржуазии‚ для которой 'антисемитизм – оружие в классовой борьбе'‚ чтобы сокрушить братство народов. Но вскоре многое прояснилось; убийство царской семьи подхлестнуло антисемитские настроения‚ и большевикам пришлось начать борьбу.
В июле 1918 года Совнарком принял декрет за подписью В. Ленина 'О пресечении в корне антисемитского движения': 'Всякая травля какой бы то ни было нации недопустима‚ преступна и позорна... Погромщиков и ведущих погромную агитацию предписывается ставить вне закона'. В марте 1919 года Ленин произнес речь 'О погромной травле евреев'‚ записанную на граммофонную пластинку для широкого распространения: 'Только совсем темные и забитые люди могут верить лжи и клевете‚ распространяемой о евреях... Не евреи – враги трудящихся. Враги рабочих – капиталисты всех стран... Позор тем‚ кто сеет вражду к евреям‚ кто сеет ненависть к другим нациям!'
Однако в 1921 году газета 'Петроградская правда' уже сообщала о росте антисемитской агитации по всей стране: 'Жиды якобы жестоко мстят русским за свое унижение‚ опутали самого Ленина... хотят уничтожить христианскую церковь‚ организованно покровительствуют только своей нации'. Уголовный кодекс РСФСР 1922 года определял тюремное заключение на срок до одного года за 'агитацию и пропаганду‚ возбуждающую национальную рознь и вражду'; в годы войны за этот проступок полагалась смертная казнь.
Ломка старого мира происходила стремительно. Ее трудно было осмыслить и еще труднее примириться с происходящим. Чтобы объяснить крушение привычного порядка и нарождение нового‚ пугающего и ненавистного‚ требовалось изобрести причину‚ некие внешние силы‚ демонических 'носителей зла'‚ намеренно разрушающих прежний мир‚ – переселение евреев в города предоставило такую возможность. Не стало черты оседлости и процентной нормы в учебных заведениях‚ наступило время неограниченных‚ казалось‚ возможностей; повсюду появились евреи из местечек с их специфической внешностью и одеждой‚ провинциальными манерами‚ бурной жестикуляцией‚ картавой и неправильной речью на русском языке – портные, сапожники и парикмахеры, часовщики и ювелиры, работники торговли, артелей и мастерских. Коренное население прежде почти не видело евреев во внутренних губерниях России‚ а теперь ежедневно сталкивалось с ними – в коммунальных квартирах‚ на улице‚ в трамвае‚ в школах‚ институтах и учреждениях.
Евреи Советского Союза стали преимущественно городскими жителями‚ и это привело к тому‚ что многие поступили на государственную службу. Их видели в наркоматах и конторах‚ в бухгалтериях‚ магазинах‚ домоуправлениях и заводоуправлениях; еврейские имена встречались повсюду – на митингах‚ собраниях‚ в газетах. Оценивая это явление, историк В. Бурцев писал в эмиграции: 'Еврейская масса в России не причастна к большевизму и не ответственна за него, как непричастны и неответственны те евреи, кому приходится жить и работать при большевиках, у большевиков, не будучи большевиками, как приходится часто работать с большевиками многим русским, убежденным антибольшевикам...' Однако не всякое объяснение, даже самое разумное и убедительное, способно что-либо доказать или опровергнуть. Прежде не любили еврея – торговца‚ посредника‚ банкира‚ теперь эту нелюбовь перенесли на еврея – советского служащего‚ чиновника, рядом с которым не замечали (или не желали замечать) чиновников других национальностей.
Ю. Ларин (из статей об антисемитизме): 'Борьба направлена, таким образом, не против преимуществ‚ а против равенства‚ которое осуществлено революцией...' – 'Надо прямо говорить: да, мы пускали, пускаем и будем пускать и дальше евреев в Москву так же, как пускаем поляков, немцев и представителей всех других национальностей... ибо мы имеем перенаселенные городки и местечки западной окраины СССР, где нечего делать тамошнему населению'.
Интеллигенцию беспокоила возрастающая конкуренция евреев‚ их продвижение по службе и появление на тех постах‚ которые они не могли занимать при царской власти. Приходилось подчиняться тому‚ кто еще недавно был изгоем‚ отверженным‚ запертым в черте оседлости‚ – это вызывало досаду‚ неприязнь‚ плохо скрытые‚ а то и открытые проявления антисемитизма. Рабочие – чьей диктатурой прикрывались большевики – оставались в подневольном положении‚ а потому им не нравилось преуспевание евреев‚ которые‚ по распространенному мнению‚ не занимались физическим трудом. Массы крестьян Украины и Белоруссии переселились в города и пополнили ряды безработных‚ конкурируя с евреями на биржах труда; они принесли с собой прежние взгляды и настроения‚ сложившиеся во времена Гражданской войны‚ когда еврейское население было поставлено вне закона и человеческая жизнь ничего не стоила. Верующие люди считали евреев виновниками гонений на церковь: кто же мог поверить‚ что православный‚ крещенный при рождении большевик по собственному желанию поднимет руку на святыню народа?
Еврей становился служащим‚ становился порой начальником‚ проводником непопулярной политики ненавистной власти – его делали ответственным за все безобразия‚ которые тогда творились‚ что подпитывало антисемитизм прежних времен и вызывало к жизни новые его проявления. 'Только они выиграли от революции' – популярное мнение тех лет и не менее популярная формула‚ объединившая прошлое с настоящим: 'Чай Высоцкого‚ сахар Бродского‚ Россия Троцкого'.
Монархист В. Шульгин‚ эмигрант, отметил в книге 'Что нам в них не нравится' (1929 год): 'Можно сказать‚ что евреи на революции выиграли тактически‚ но проиграли стратегически. Революция принесла евреям равноправие... и огромный подъем антисемитизма... Даже если бы сами евреи молили: 'верните нам наши ограничения‚ лишь бы только антисемитизм был такой‚ как раньше‚ не больше...' – то ограничения не будут возвращены‚ а антисемитизм будет расти‚ пока не исчерпает положенной ему меры...'
Из письма‚ просмотренного цензурой (Ленинград‚ 1925 год): 'На панели публика в кожаных тужурках и серых шинелях‚ плюющая тебе в лицо семечками‚ и масса жидов‚ словно ты в Гомеле‚ Двинске или Бердичеве‚ с длинными пейсами и чувствующими себя как дома...' Из анекдотов того времени: 'Что означает – СССР? Сруль‚ Сруль‚ Сруль и один Русский‚ да и тот позади всех...'
5
В годы НЭПа вновь возникла конкуренция в частной торговле и промышленности‚ появились преуспевающие евреи‚ что вызвало противодействие нэпманов других национальностей‚ зависть и вражду нищих и малоимущих. В газетах печатали сообщения из зала суда о взяточниках‚ растратчиках и жуликах- нэпманах‚ среди которых встречалось немало подсудимых с еврейскими фамилиями; герои литературных произведений – жадные и беззастенчивые дельцы‚ 'граждане спекулянтского вида', 'алчные искатели наживы' часто носили еврейские имена‚ наделялись специфическими еврейскими чертами‚ и отрицательный образ нэпмана-еврея устойчиво закрепился в обществе.
