***
Померанцев был предан суду и понес тяжелое наказание.
Недоразумение
Эти события происходили в апреле 1885 года. На одном из моих утренних докладов градоначальнику в качестве начальника сыскной полиции я вдруг услышал:
– Однако хороша-таки ваша полиция… На улице, на самом людном и видном месте две дамы нападают на двух почтенных и уважаемых дам, выходит целый скандал, и я ничего об этом не знаю… Да, вероятно, и вы ничего не знаете?
– Нет, ровно ничего не знаю! – несколько озадаченный ответил я.
– Вот то-то оно и есть. А ведь история случилась уже два дня тому назад. Вчера знакомый мне почтенный профессор Ф. с возмущением и негодованием жаловался, что его жену и ее знакомую, молодую девушку из очень порядочного семейства, у Гостиного двора задержали две купчихи, обвиняя их чуть ли не в воровстве и мошенничестве. Вышла очень неприятная история. Вы ничего об этом не знаете от ваших агентов?
– Первый раз слышу. Известны ли фамилии лиц, нанесших неприятности госпоже Ф.?
– Да-да… Фамилии записаны. Это жена купца-фабриканта А. Н. Б. и ее дочь, жена почетного гражданина К. Ф. Я.
– Лица эти мне известны. Немедленно расследую все дело и о результатах дознания буду иметь честь доложить вашему превосходительству.
– Да-да! Непременно, и необходимо раз и навсегда научить этих дам, что нельзя творить неприличия на улице.
– Слушаюсь!
***
В результате моего расследования удалось выяснить следующее.
Восьмого апреля, часов около двенадцати дня, в дом по Николаевской улице, где жил фабрикант А. Н. Б., вошли две дамы. Одна – брюнетка высокого роста, средних лет, другая – блондинка, очень красивая, молодая, лет восемнадцати-девятнадцати. Обе дамы были весьма прилично и даже шикарно одеты.
– Господин Б. дома? – спросили они у швейцара.
– Никак нет, они-с уехамши,– ответил тот.
– Ну, все равно… Зайдем к его жене,– сказали дамы и поднялись по лестнице.
Позвонив у двери господина Б., они велели доложить о себе хозяйке. Та их приняла, и здесь разыгралась такая сцена.
– Что вам угодно? – спросила хозяйка.
Обе дамы изумленно переглянулись между собой.
– Но мы желали бы видеть А. Н. Б.,-сказали они.
– Его нет дома.
– Ах, какая досада, право! У нас к нему очень важное дело…
– Может быть, передадите мне…
– Нет-нет… Это будет бесполезно. Дело личное и требует разговора именно с А. Н. Но ведь мы можем заехать и позже. Когда он будет дома?
– Между тремя и четырьмя часами.
– Ну, вот тогда мы и зайдем, а теперь извините, ради Бога… Мы вас побеспокоили совершенно напрасно.
– Ничего, какое там беспокойство,– сказала добродушная госпожа Б.
– Нет-нет, как же… Все же…– говорили незнакомки, направляясь в переднюю.
Госпожа Б. вышла их провожать.
– Ах, Боже мой! – проговорила вдруг старшая, солидная дама.– Катя, есть у тебя мелочь?
– Нет! – ответила ее молоденькая спутница.
– Извините, мне так неловко, но, право… вы так любезны и добры, что я решаюсь вас просить…– сказала солидная дама, обращаясь к хозяйке.
– А в чем дело?
– Будьте добры, разменяйте мне на мелочь рубль,– сказала солидная дама.
– С удовольствием!
Госпожа Б. принесла рубль серебряной мелочью.
– Благодарю, благодарю вас! – сказала дама, взяв деньги, и обе посетительницы живо юркнули за дверь.
Госпожа Б. стояла в недоумении.
– Ах, какая я рассеянная,– вдруг послышался голос дамы уже с лестницы.Ведь я не отдала вам рубль бумажкой! Сейчас пришлю со швейцаром.
Горничная осталась в передней ждать швейцара. Внизу хлопнула входная дверь. Прошла минута, другая, третья… А швейцар так и не нес рубля.
Барыня была в растерянности: пришли какие-то незнакомые дамы, взяли рубль, ушли… Она послала прислугу вниз справиться у швейцара.
– Степан, что же ты не несешь рубля?
– Какого такого рубля?
– Да того, что тебе передали две приходившие барыни.
– Никакого рубля они мне не передавали.
– Вот те и на!
Изумлению и негодованию почтеннейшей госпожи Б. не было пределов.
***
Полчаса спустя к дому на углу Кабинетской и Ивановской улиц подошли также две дамы. В этом доме жил зять упомянутого выше Б., почетный гражданин К. Ф. Я.
– Дома К. Ф.? – спросили они у швейцара, молодого, высочайшего роста парня с широким добродушным лицом.
– Никак нет.
– А когда он будет дома?
– Не могу знать.
Обе дамы огорченно взглянули друг на друга.
– Что же, спросим об этом у его жены.– сказала младшая.
– Ну да, ну да,– сказала старшая и обратилась к швейцару: – А его жена дома?
– Дома,– ответил тот.
– Ну и прекрасно! Подымемся, узнаем,– сказала солидная дама средних лет.Мы старинные знакомые и даже родственницы К. Ф., – благосклонно пояснила швейцару почтенная дама.– Вот, приехали и зашли его проведать. Жаль, что нет его. Ну. все равно, зайдем.
Швейцар почтительно выслушал их пояснения.
Дамы поднялись наверх. К ним вышла жена К. Ф. и сказала, что мужа нет дома. Дамы очень огорчились, и одна из них попросила разменять им два рубля.
Жена К. Ф. сказала, что у нее нет мелочи, и дамы спустились вниз.
– Послушай, голубчик,– сказала старшая дама швейцару,– разменяй-ка мне два рубля.
Тот с величайшей готовностью отсчитал ей два рубля мелочью, которую она опустила в карман.
– Катя,– обратилась она к молоденькой,– дай ему два рубля бумажками.
– Ах, тетя! – ответила та.– Ведь у меня, вы знаете, все десятирублевки.
– Вот досада! И у меня тоже… Швейцар, голубчик! Через полчаса будет К. Ф., и мы придем тоже… Да, впрочем, еще лучше… скажите ему, что были те две родственницы, которых он ждет, что мы будем сегодня же, и возьмите, кстати, у него два рубля, которые мы взяли мелочью. Получите еще на чай…
И пока швейцар успел что-либо сообразить, обе «родственницы» живо шмыгнули за дверь.
***
Часам к трем приехал домой господин Б. и услышал от жены рассказ о том, как две какие- то шарлатанки надули ее на рубль.
