аудитории.
- А по-моему, дружище Томми, это и называется манипуляцией. И она незаконна.
- Но мы... делаем это незаметно.
Мэри тряхнула очаровательными каштановыми локонами.
- Это нарушение антитрестовского законодательства, не говоря уже о множестве других законов.
- И поэтому ты собираешься заложить нас. Выпрямившись, она устроилась на краешке стола.
- Я не могу сделать это. Я работаю на правительство, Агент-провокатор - уверена, именно так назвали бы меня юристы мистера Армстронга.
- Тогда что...
- Показания должен дать ты. Ты - честный сотрудник, поэтому их примут в суде.
- Разрушить все это? - я распростер руки в праведном возмущении,
- Но это чертовски незаконно, Том, - попыталась убедить меня Мэри, - кроме того, ты можешь здорово выгадать если окажешься законопослушным гражданином. Пожизненная пенсия, в два раза больше, чем ты зарабатываешь здесь. Ты знаешь, дядюшка Сэм может быть щедрым. Мы снабдим тебя новыми документами, изменим внешность. Мы доставим тебя в любое место: Самоа, Санта-Барбара... Ты будешь жить, как удалившийся от дел финансист.
- Должен признать... это действительно щедро, - не мог не согласиться я.
- И я, - она застенчиво потупила взгляд, - конечно тоже уйду в отставку когда на суде раскроется моя легенда. У меня не будет такой пенсии, как у тебя, но может быть...
Я почувствовал как у меня пересохло в горле. Но прежде чем я смог ответить сирена воздушной тревоги возвестила о том, что перерыв закончен.
Я встал с кресла, но Мэри преградила путь к двери.
- Что ты на это ответишь, Томас? - спросила она, положив свои очаровательные руки мне на грудь.
- Я... я не знаю... - у меня перехватило дыхание. Она быстро поцеловала меня в губы.
- Томас, дорогой, подумай об этом. Подумай хорошо, Она оставила меня в кабинете одного, мои мысли бились в голове, словно ураган. Казалось, в ушах стоял его рев. А может, это было высокое кровяное давление?
Снова заревела сирена, я бросился в конференц-зал и занял свое место в конце стола. Мэри улыбнулась и под столом похлопала меня по колену.
- Ну хорошо, джентльмены и леди, - сказал Джек Армстронг, взглянув на экран на его столе, - Я решил, если мы не можем найти информацию о кризисе в сообщениях средств массовой информации, нам надо его выдумать.
При этом он глядел на нас так, словно был уверен, что мы пропустили что-то такое, что было у нас прямо под носом.
Я ожидал этого предложения. Как я заметил, его ожидало большинство членов нашей команды. Чувствовалось, оно не застало всех врасплох, но все испытывали к нему отвращение.
Косби устало покачал головой:
- Мы делали это в прошлом месяце, получилась ерунда. Штучки для детского сада. Реакция аудитории была отрицательной. Отрицательной!
- Тогда мы должны быть более изобретательными, - раздраженно произнес Стопроцентный Американец.
Я взглянул на Мэри, Она смотрела на меня и улыбалась самой лучезарной, самой ослепительной своей улыбкой, от которой, казалось, весь мир должен пойти кругом. И решение всей проблемы подобно ослепительной вспышке (ослепительной вспышкой), отмечающей подлинное вдохновение и эпилептические припадки, мелькнуло передо мной.
Это не было эпилепсией. Я вскочил на ноги.
- Мистер Армстронг! Коллеги!
- Что случилось, мистер Джеймс? - спросил шеф Джек, в его глазах вспыхнула надежда.
Какое-то время я не мог произнести ни слова. Я еще раз посмотрел на Мэри, которая улыбкой старалась передать мне всю свою энергию, и почувствовал, что задыхаюсь, что сердце буквально готово выскочить у меня из груди.
- Леди и джентльмены, - я старался контролировать каждое свое слово, каждый свой жест, - среди нас находится агент правительства,
Жуткая тишина повисла в зале, словно все мы услышали колокольчик прокаженного.
- Сейчас не время для легкомысленных шуток, мистер Джеймс, -перебил меня шеф, - хотя если вы шоковой терапией пытаетесь разбудить наши творческие силы...
- Но это правда, - продолжал я, показывая пальцем на Мэри Ричарде, которая сразу же перестала улыбаться, - Эта женщина - агент Федеральной контрольной комиссии. Она пыталась склонить меня к сотрудничеству. Она пыталась подкупить меня, чтобы я сообщил туда все о нашем центре.
Сначала они недоуменно смотрели на нее. Потом зарычали. Зашипели на Мэри. Она встала с ледяным видом, слегка поклонилась, послала мне воздушный поцелуй и вышла из зала. Армстронг уже держал в руках трубку интеркома.
- Пусть служба безопасности задержит и допросит ее. Немедленно.
Потом шеф тоже встал и вперил в меня свой стальной взгляд. Он не сказал ни слова, а только сплетал и расплетал свои пальцы...
Все сотрудники центра тоже стояли и аплодировали мне. Я чувствовал, что краснею, но это было так приятно, Аплодисменты согревали меня. Это были мои первые минуты в лучах всеобщего признания,
Однако они закончились слишком быстро. Мы снова сели за стол, и снова за ним воцарились мрак и уныние.
- Мистер Джеймс, очень плохо, что решением нашей проблемы явился всего лишь мелкий правительственный стукач.
- Но, сэр, - возразил я, смакуя возможность выложить все, - я сделал то, что нужно,
- Что?
- Вы хотите сказать...
- Вы говорите, что сделали это?
Я снова встал, даже не взглянув на пустое кресло, которое стояло слева от меня.
- Кризис готов, - тихо и скромно произнес я. Все сидели затаив дыхание, и подавшись вперед с тоской ожидали, что будет дальше,
- То, что мы, ведущие эксперты, не можем найти кризис само по себе является кризисом,
Все присутствующие вздохнули так, будто их взорам предстало великое произведение искусства,
- Представьте себе что аварийно-спасательные команды во всем мире бездействуют! Представьте себе психологов и врачей, которые готовы помочь своим соотечественникам и которым нечем заняться! Представьте себе огромную армию репортеров, операторов, редакторов, продюсеров, издателей - все они доносили информацию с кризисах каждому жители планеты, а теперь им остались лишь новости спорта и прогнозы погоды.
Все, кто был здесь, вскочили на ноги и бросились ко мне. Они подняли меня на плечи и понесли вокруг стола, выкрикивая хвалебные слова.
Безумно счастливый, я думал; я больше не буду сидеть в конец стола, Я пойду в гору. Когда-нибудь я буду во главе этого стола, там где сейчас сидит Стопроцентный Американец, Эта головешка стареет, Я буду там. Я буду там!
А я уже знал, каким будет мой псевдоним, Я знал это с самого начала, когда я, младший член этой команды впервые появился
Я берег его пока, не наступит подходящий момент. Этот дерзкий псевдоним не будет похож на все остальные. Это будет имя, которое говорит о настоящей власти, о способности командовать и предвидеть будущее. Для этого даже не потребуется сильно менять мое настоящее имя. Наслаждаясь этой идеей, я
