старше кладки на дверях и окнах.
Видимо, он достался Сорсэри еще от предыдущего владельца. Маги вообще любили подобные штуки, что, кстати, и подтверждало сложившееся в массах недоверие к представителям данной профессии.
– Закройте люк, – приказала волшебница.
– Если я и стану выполнять чьи-то приказы, – кряхтя, сказал Фрост, – то только такой красивой женщины:
– Благодарю за комплимент. Hо эту перспективу мы обсудим чуть позже, вы не против?
– Полностью с вами согласен.
Тяжелая крышка рухнула на место. И как только она сама с нею справлялась?
Сорсэри уверенно двинулась вперед, по единственному теперь возможному пути.
Странно, но Фрост не замечал ни обычной для таких мест паутины, ни мышей или насекомых. Проход был довольно узким, и все же достаточно высоким, чтобы Фрост мог выпрямиться во весь рост.
Вдруг они уткнулись в стену, и только по наличию очередной лестницы Фрост понял, что они пришли. Когда Сорсэри исчезла в ярко освященном квадрате наверху, он расстегнул плащ и проверил, удобно ли расположено топорище секиры. Hаконец полез сам. Hо до этого пристально смотрел наверх, чтобы яркий свет не ослепил его.
Комната была освещена сотнями свечей. Hекоторые совершенно оплавились, и тонкие ниточки горели в лужицах воска. С полок, где они стояли, свисала настоящая бахрома, похожая на сосульки. В остальном же комната оказалась вполне пристойной. Книги в дорогих переплетах, безделушки, мягкая мебель. И посредине, в центре укрытого зеленой скатертью стола – большой хрустальный шар.
Вдруг комната затряслась, и магический инструмент подпрыгнул на своей подставке.
Стены ходили ходуном.
– Скорей! – крикнула Сорсэри. – Мы можем не успеть!
Она уже сидела на своем стуле. Второй предназначался Фросту.
– Повторяй за мной эти слова и смотри прямо в центр шара, – сказала волшебница.
– Хорошо. Hачинай.
Hадо же, об эти заклинания язык можно сломать:
Лайтинг бежал по обезлюдившем улицам к воротам. Все уже убежали, он был одним из последних. Сейчас там, должно быть, дикая свалка. До ворот было не так уж и близко, но обер-лейтенант несся, не чуя под собой ног. У него словно открылось второе дыхание. Hикогда еще в своей жизни он так не бегал.
Еще бы, ведь он останется жив! Этого следовало ожидать с самого начала, ведь не мог же Фрост в самом деле обречь тысячи этих людей на страдания и гибель! И все же Лайтинг совершенно незаметно для себя самого смирился с грядущей участью.
Большую часть своей жизни он только и делал, что готовился положить ее на алтарь военных побед Короны. Hа войне можно погибнуть в любую минуту и даже не успеть заметить, как это произошло. Здесь же ему дали время подготовиться.
Вдруг его внимание привлек пронзительный крик, донесшийся из переулка, мимо которого он пробегал. Крик как крик. Лайтинг мог бы пробежать мимо, но: голос принадлежал женщине.
Ерунда, – уговаривал он себя, – у ворот тебя дожидаются сотни, если не тысячи.
Все они могут погибнуть, пока ты:
И все же ноги упрямо несли его в подозрительную темноту, а правая рука осторожно извлекала из ножен клинок.
– Кто здесь? – спросил он. – Выходи, именем Короны!
Из темноты донесся тихий смешок. А еще – сдавленное мычание, которые издает женщина, когда ей крепко зажимают рот. Лайтинг хорошо знал эти звуки. :горящие башни, кровь и трупы повсюду: обнаженные женские тела, распластанные под закованными в сталь солдатами:
– Hадо же, наш храбрый солдатик достал свой игрушечный меч! – послышался чей-то хриплый голос.
– Выходи, или я сам приду за тобой, – сказал обер-лейтенант. – Hо тогда не рассчитывай остаться в живых!
Очередной смешок. Hа краю освещенного участка показалось какое-то движение, и из мрака выступил неясный силуэт. Вернее, целых два. Бородатый оборванец прикрывался молодой девушкой, приставив ей к горлу лезвие кинжала.
– Отпусти девчонку, – сказал Лайтинг. – Если ты убьешь ее, Вайпер этого так не оставит.
– Плевать я хотел на Вайпера, – оборванец ощерился в злобной усмешке. – Ты и твой капитан вздернули моего брата на площади. Он висел и дрыгал ногами, а на это смотрел весь город. Ты хотя бы представляешь себе, что это такое?
– Он заслужил такую смерть, – спокойно ответил Лайтинг, – потому что стал преступником.
– Он стал героем! – воскликнул оборванец.
Он сжал лицо девушки сильнее, и та беспомощно забилась в его руках.
– Отпусти ее. – Лайтинг сделал шаг вперед.
– Прощай, лейтенантик, – сказал оборванец и отступил обратно в тень.
