пень, приплясывал настоящий африканский шаман из приключенческих фильмов! Жуткая маска в свете единственной лампочки скалилась в злобной гримасе, венец из перьев делал ее еще более зловещей. Иван успел раздеться и был теперь лишь в некоем подобии юбки то ли из длинных листьев какого-то растения, то ли из лоскутов ткани. Его коричневое тело блестело, будто смазанное жиром. Наверное, это и был жир, либо какая-то мазь, поскольку вспотеть в прохладном гараже казалось нереальным.
Из-за ударов тамтама Стас не сразу понял, что Иван еще и что-то поет. Точнее, распевно приговаривает, подобно рэперу. Голос его становился все громче и громче, ритм барабана и пения все учащался, и Стас почувствовал, будто его сознание уплывает в некие невиданные дали. Сразу вспомнился добрый теплый свет небытия, очень захотелось еще раз в него окунуться.
Но гипнотический транс оборвал папа.
— Есть! — взволнованным полушепотом сказал он, и Стас, встряхнув головой и проморгавшись, глянул на него. Папа смотрел почему-то вперед. Лишь снова заглянув ему через плечо, Стас увидел, что тот, опустив боковое стекло, снимает на камеру через левое зеркало заднего вида. Затем он непривычно дрожащим голосом прошептал: — Вылезайте тихонько, по одному, не делайте резких движений. Андрон и Даша, вы близко не подходите, а ты, Стас, встань так, чтобы тебе было хорошо видно азбуку. Будешь читать. Как можно четче, только не очень громко. Вопросы задавать буду я.
«Почему?» — хотел возмутиться Стас, да и Андроид, наверное, тоже, но все-таки спорить никто не стал. Вообще-то все было правильно: если бы они загалдели все разом, неизвестно, как повела бы себя кошка, живым неподвижным сфинксом возвышавшаяся сейчас над листом с алфавитом.
— Святослав, это ты? — спросил папа. Голос его прозвучал пугающе глухо, точно в склепе. До Стаса только сейчас дошло, что Иван перестал напевать и стучать в барабан.
Вилка обернулась на голос. В тусклом свете переноски ее глаза сверкнули потусторонней зеленью. Затем кошка встала на лапы и неуклюже переваливаясь, ступила на азбуку. Она остановилась возле первой строки букв. Подняла переднюю лапу, но, пошатнувшись, опять ее опустила. При второй попытке ей удалось сохранить равновесие. Лапа поочередно коснулась букв «д» и «а».
— Читай! — зашипели сзади, и Стас опомнился.
— Да, — хрипло повторил он за Вилкой. Точнее, уже не за Вилкой, а… за призраком. За своим двойником, чьим голосом он теперь стал.
Еле слышно жужжала камера. Больше в гараже не было слышно ни единого звука; казалось, все даже перестали дышать.
— Ты готов с нами беседовать? — разрушил жутковатую тишину папа.
— Да, — опять сказал Стас, следя за кошачьей лапой.
— Расскажи, как ты попал к нам.
— Был бой, — медленно проговорил Стас, — на нас опять напали с
Кошка водила лапой. Стас составлял буквы в слова и монотонно зачитывал их. Через какое-то время он снова впал в некое подобие транса, уже не понимая, что спрашивает папа, и что его собственным голосом отвечает Святослав.
Лишь потом, пересматривая запись, и слушая папины пояснения, он восстановил содержание той невероятной беседы. Святослав рассказал странные, поистине фантастические вещи. Оказывается, в том мире, откуда он пришел, Русь почти остановилась в своем развитии на уровне средних веков их родной истории. Причиной стали те самые жуткие твари, которых Стас хорошо помнил по своим снам, — сибры. Их назвали так, поскольку появились они из Сибири, но как и почему они возникли там, не понимал никто. Однако из преданий и летописей люди знали, что еще пять столетий назад Сибирь была свободной от нечисти. А потом, едва ли не в одночасье она наводнилась этим бесчисленным жутким отребьем, которое многочисленными потоками хлынуло на юг — Монголию, Китай и южнее, до самого Индийского океана, а также на запад — в русские земли, а потом и в Европу. Русь, как единое государство, перестало существовать, цепляясь отдельными поредевшими княжествами, а то и вовсе единичными городами, за выжженную черную землю.
Пожалуй, от полного истребления на евразийском континенте человечество спасло лишь два фактора: во-первых, у монстров, за исключением их дьявольской способности убивать звуком, а то и вовсе непонятно чем — невидимым и неосязаемым, не было никакого оружия, так что хорошо защищенные крепости и мощные городские стены они взять не могли, напрочь, правда, выжигая чем-то тоже невидимым все живое окрест. Во-вторых же, нападения тварей не были постоянными. Порой проходило до двух-трех лет, пока новая смертельная волна не начинала свой сокрушительный бег из сибирских краев.
Конечно, был еще и третий немаловажный фактор — сами люди, защитники родной, многократно и буквально поруганной земли. В периоды затиший они успевали наладить какие-никакие связи с соседними городами и княжествами, восстановить, что можно, из порушенного, залечить раны, наладить быт. Но ни о каком нормальном развитии вперед, ни о каких надеждах на будущее говорить при таком положении, конечно же, не приходилось.
Уже потом, еще и еще раз пересматривая видеозапись, Стас с папой и ребятами высказали предположение, что в Сибири почему-то открылся мощный портал в иное измерение. Точнее, периодически открывался. Поэтому и чудовища досаждали людям не постоянно, а с большими перерывами. Возможно, вообще мир Святослава, а скорее, пространство, в котором он существовал, оказалось заражено непонятной «инфекцией», отчего и стало таким вот «дырявым». Наверное, и в наш мир проход открылся по той же причине. Папа даже высказал догадку, что если найти эту проклятую причину и суметь ее устранить, мир Святослава опять бы стал обычным, разве что отстающим от нашего на несколько веков. Иначе — этого вслух не сказал никто, но подумал наверняка каждый — долго тот мир продержаться не сможет. Еще, может, лет двести — и все… Черная пустыня на месте Евразии. Если, конечно, порталы не открывались и на других материках.
Но все эти переживания и мысли были потом. Сейчас же они просто беседовали с представителем того мира. Хотя, слово «просто» для такого события, конечно же, не подходило. Досадным было то, что Святослав не мог «говорить» быстро по понятным причинам. Правда, беседой происходящее было теперь назвать сложно, вопросов Славе уже почти не задавали. Сначала он долго рассказывал о своем мире, а потом стал спрашивать сам. Неудивительно, что у него накопилось море вопросов, ведь наш мир показался ему сказкой. Сначала он даже подумал, что попал в Рай. Но поняв, что вокруг него живые люди, а дух — лишь он один, Слава сначала впал в панику, потом стал бросаться за помощью к каждому встречному, а потом, осознав, что люди его боятся, потерял веру в спасение и стал прятаться. Но он так и не смог превозмочь в себе тягу к Стасу, поскольку и впрямь был, видимо, его тамошним двойником.
Невероятный, ошеломляющий рассказ призрака так захватил собравшихся в гараже, что никто и не думал следить за временем. Скорее всего, не только Стас, но и другие забыли, где они находятся. Поэтому громкий стук в дверь настолько всех шокировал, что вскрикнула не одна только Даша.
— Андрей! Стасик! Вы там?! — послышались снаружи мамины рыдания. Стук также не прекращался. — Вы живы? Откройте!..
К маминым крикам добавились возбужденные голоса родителей Андроида и еще один женский голос — видимо, мамы Ивана.
— Елы-палы!.. — простонал вдруг папа, вскинув к глазам запястье. — Да мы здесь уже шесть часов!
Он бросился отпирать ворота гаража. В открывшийся проем с воплем ворвалась мама, следом за ней ринулись остальные родители. Куда делась Вилка, в суматохе никто не заметил.
Сначала в гараже творилось не пойми что: крики, смех, слезы; мамы принялись тискать своих, а потом и чужих детей; дядя Сережа — папа Андроида — нервно курил, на что папа даже не сделал ему замечания. Похоже, он даже не заметил этого вопиющего нарушения правил противопожарной безопасности. Он лишь мотал головой и хлопал себя по бедрам, приговаривая: «Как же это я?.. И мобильники велел выключить… Вот ведь!»
Мама наобнимала Стаса так, что у того заболели бока. А когда поверила окончательно, что он жив,
