Примета

Но и не тосклив,

Землю рыл и рыл
Он в фуфайке ватной,
Фраку адекватной,—
Как он говорил.

Сколько лет прошло! —
Стройный как ацтеки,
Входит в дверь аптеки,
Где внутри светло.

За стеклом витрин
В кассу встал,— пожалуй,
Обновить лежалый
Нитроглицерин.

«Лимитчицы — их кличут лимота…»

Лимитчицы — их кличут лимота.
Отчаянного взгляда прямота,
Платочек ослепительный под каской
От брызг или случайного мазка.
А в стороне — шумящая Москва,
Еще вчера казавшаяся сказкой.

Шумит Москва, их всячески храня.
А на полу средь храпа и зевоты
Вповалку деревенская родня,
Приехала еще третьего дня,
У ней свои, понятные, заботы.

Но девочки в кругу трудов иных.
Деревня материнская неблизко.
Все будет в жизни нынешней у них,
И даже постоянная прописка.

Здесь им ведерко или мастерок
Вручила жизнь, подарки раздавая.
И как их этот случай подстерег
Или закономерность роковая?

ТЕПЛОХОДЫ

Не слышал я что-то, но, может быть, есть теплоход
«Марина Цветаева», ходит, к примеру, по Каме;
Что «Анна Ахматова» строгой Невою идет
И мальчик за поручень крепко схватился руками.

Не помню, чтоб в дымке растаял «Борис Пастернак»,
А возле Гурзуфа гудел «Николай Заболоцкий».
Ну, нет — так и нет. Впрочем, их не забудут и так —
Без крупной волны и заботы подчеркнуто флотской.

СОН О ЛЕНИНГРАДЕ

Каждый фасад озарен за Невою,
Тщательно выделен каждый из них
Той золотой полосой заревою,
Что на опушках бывает лесных.

Я не сумел бы здесь жить постоянно
После родных переулков Москвы.
Но и, по правде, достаточно странно
Редко являться,— заметите Вы.

Да! Объясните простыми словами,—
Я на такой остановке сойду,
Чтобы негаданно встретиться с Вами
В Зимнем дворце или в Летнем саду.