Удар пришелся в более прочную, грудную пластину комбинезона, и теперь майор отделался лишь болезненным ушибом. Зато приземление вышло не в пример жестче предыдущего. Грохнувшись спиной на поваленные шкафчики и рассыпанные поверх них кирпичи, Кальтер ощутил в уже отбитом боку такую резкую боль, что на несколько секунд потерял сознание. Возможно, интрудер пробыл бы в этом состоянии и дольше, не скатись он сразу же со шкафчиков на пол. Новое падение причинило новую боль, но она послужила для бесчувственного Кальтера тем самым клином, которым вышибают другой клин, и встряхнула майора, подобно разряду электрошока.
Случилось это, надо заметить, очень своевременно. Когда майор вернулся к реальности, «броненосец» уже навис над ним с занесенной для удара ногой. Форсированная экзоскелетом, она могла растоптать Кальтеру голову шутя, будто арбуз. И растоптала бы, не откатись майор поспешно в сторону по битым кирпичам, что наградило его очередью стреляющих болей. Но тут уж приходилось выбирать: или эти мучения, или хруст собственного раздавленного черепа.
Массивная бронированная ножища монолитовца врезалась в пол, но вместо головы интрудера проломила лишь гнилые доски. И все бы ничего, но под ними обнаружился не грунт и не щебень, а неширокая, метровой глубины яма. Либо она нарочно была оставлена там строителями для подведения к конторе в будущем водопровода, либо яму элементарно не засыпали из-за чьей-нибудь лени или халатности. Однако кто бы мог подумать, что спустя четверть века над этой ямой развернется грандиозное побоище и она фактически переломит его ход.
Прошибив пол, ходячий мини-танк утратил под ногами опору и ухнул вниз с грохотом, достойным падения с аналогичной высоты промышленного сварочного трансформатора или токарного станка. Яма скрыла сектанта всего по промежность, но поскольку массивный экзоскелет не был приспособлен для таких прыжков, колени «броненосца» подогнулись, и он, потеряв равновесие, завалился животом на край ямы и раскинул руки.
Проломленные доски под валяющимся на полу Кальтером накренились, и сила притяжения неминуемо поволокла майора прямо в лапы остервенелого врага. При всей недюжинной мощи «броненосца» быстро выбраться из ямы ему не удалось. К тому же отсутствие кисти на правой руке не позволяло монолитовцу опираться на нее при вытаскивании себя из западни. Поэтому он не стал пока карабкаться наружу. Увидев, что противник сам катится к нему, как по заказу, сектант взревел, выбросил вперед здоровую руку и ухватил майора за ботинок.
Ощутив у себя на пятке стальную хватку врага, Кальтер рванулся, а когда понял, что это бесполезно, позволил подтащить себя еще немного и изо всех сил заехал сектанту по шлему другой ногой. Затем еще и еще. Но пинать бронированного громилу было все равно что пытаться таким же способом свалить чугунный столб. А пока майор лупил ботинком непрошибаемого противника, тот намертво придавил ему схваченную ногу изуродованным предплечьем, а левой рукой перехватился повыше – за колено. После чего подтянул интрудера еще ближе, для пущего удобства расправы над ним.
Теперь монолитовец мог легко переломать Кальтеру оба колена, а уже потом без труда добраться и до его горла. Но майор не стал дожидаться, когда захрустят его раздробленные суставы, а извернулся и пнул врага точно по кровоточащему срезу на обрубке кисти. Коварный и болезненный удар по искалеченной руке на миг шокировал сектанта и заставил его разжать хватку. Но кинувшегося было прочь Кальтера подвели отбитые (а возможно, и сломанные) ребра. Едва не задохнувшись от вспыхнувшей в боку боли, майор споткнулся и не сумел отскочить достаточно далеко. Чем «броненосец» не преминул воспользоваться и вновь схватил его за щиколотку.
Опоздав всего на мгновение, интрудер принялся рваться, словно угодившая в капкан лисица, и лишь эти судорожные рывки мешали сектанту как следует стиснуть пальцы и сломать жертве лодыжку. Однако, усердствуя в собственном освобождении, Кальтер, наверное, сам в итоге сломал бы себе ногу, если бы не дерзнул пойти на крайние меры. Выхватив из «разгрузки» гранату, он выдернул чеку, а потом швырнул свое единственное спасение на дно ямы – прямо под ноги ходячему мини-танку. Отвесные края его ловушки позволяли надеяться, что основная сила взрыва и осколки уйдут в потолок. Что при этом случится со зданием, Кальтера не волновало. За неимением иной стратегии боя с превосходящим по силе противником майор без колебаний воспользовался той, что напрашивалась сама собой.
Монолитовец не проворонил катившуюся к нему гранату и даже попытался изловить ее свободной рукой. Вот только враг в горячке запамятовал, что сделать это при отсутствии на руке пальцев попросту невозможно. Поэтому сектанту пришлось волей-неволей отпустить жертву и спешно искать под ногами взрывоопасный презент в надежде успеть нащупать его и отбросить подальше. Черт с ним, с беглецом, когда внезапно возникла другая проблема, решение которой не терпело ни малейшего отлагательства…
Несмотря на ранение, «броненосец» действовал весьма расторопно. Единственное, чего не предугадал сектант, это то, что Ведомство никогда не экипировало «мизантропов» стандартным общевойсковым снаряжением. Кальтер и его коллеги пользовались только тем оружием и спецсредствами, которые лаборатория Ведомства подгоняла индивидуально под каждого из них. К примеру, «ВМК» майора представляла собой усовершенствованную австрийскую винтовку «АУГ», переделанную почти до неузнаваемости, спаренную с многофункциональной подствольной ракетницей и сбалансированную, так сказать, исключительно под руку майора. Та же история и с гранатами. Они предоставлялись Кальтеру в комплекте со специальными взрывателями, замедлитель которых горел вдвое быстрее обычного. Выработанные на тренировках навыки позволяли майору бросать гранаты по цели так, что они взрывались либо на подлете к ней, либо сразу при попадании в нее. Это не давало противникам «мизантропа» ни секунды на то, чтобы спрятаться или, того хуже, метнуть брошенную в них гранату обратно.
Весьма вероятно, что, упади в яму обычная «РГД-5», монолитовец успел бы подобрать ее и вышвырнуть в окно. Но коварная граната Кальтера взорвалась тогда, когда пальцы сектанта только-только сомкнулись на ее корпусе. Произошедший в тесной яме взрыв оказался для стоящего в ней «броненосца» намного страшнее, чем подорвись он на гранате в обычных полевых условиях. По вине этого обстоятельства он фактически наступил на мину направленного действия, чья ударная волна и осколки были сконцентрированы в плотный восходящий поток. И если экзоскелет еще мог уберечь «броненосца» от обычного взрыва ручной гранаты, то при вышеупомянутом стечении неблагоприятных факторов пользы от бронекостюма было уже немного.
Конечно, Кальтеру не удалось выбросить таким образом врага из ямы, будто пробку из бутылки, – слишком тяжелым было обмундирование сектанта. Зато эта неподъемная тяжесть превратила монолитовца в затычку для жерла маленького рукотворного вулкана, в живой щит, который принял на себя большую часть взрывной силы и осколочного смерча. Выжить после такой встряски «броненосец», естественно, не мог. Его растерзанное тело так и осталось торчать в яме, словно какой-то маньяк-живодер сначала усердно кромсал его топором, а потом решил зарыть труп в землю, но по неизвестной причине так и не успел избавиться от улики.
Впрочем, прорвавшаяся сквозь «затычку» восходящая ударная волна тоже обладала достаточно сокрушительной силой. Взрыв разворотил потолок и перебил пополам одну из его несущих балок. Стряхивая с себя дощатый настил, тяжелый обломок балки сорвался с опоры и прочертил в воздухе дугу, один в один повторяющую траекторию удара крикетного молотка. Под стать этому «молотку» отыскался и мяч. Его роль довелось исполнить Кальтеру, едва освободившемуся от вражеской хватки…
Намереваясь как можно скорее убраться подальше от ямы, майор, превозмогая боль в ребрах, вскочил с пола. Но как только интрудер очутился на ногах, тут его и настигла очередная неприятность. Удар падающей балки сначала вскользь прошелся ему по спине, а напоследок зацепил затылок, саданув по нему с такой силой, что Кальтеру даже почудилось, будто у него лопнули шейные позвонки.
Больше он ничего не почувствовал. Взорвавшаяся у него в голове ослепительная вспышка полностью отключила сознание майора от реальности. Он еще успел совершить по инерции несколько шагов, пока не уперся в подоконник на западной стене и не перевалился через него, выпав из бытовки на улицу. После чего так и остался лежать под окном конторы, подобно тем мертвым сектантам, которых Кальтер только что прикончил одного за другим.
А Зона взирала на бесчувственного горе-победителя и посмеивалась над ним проблесками полуденного солнца в разрывах несущихся по небу серых туч. Зона знала, что в этом бою победил вовсе не Кальтер, а она – полноправная повелительница судеб всех, кто топчет ее гниющую мертвую землю. И в этом плане
