есть вы получили его, например, из хранилища, и окружной прокурор сказал бы вам, «можете ли вы, как специалист по баллистике, поклясться, что пуля, принесшая смерть человеку, была выпущена из этого револьвера?», что бы вы ответили?
Редфилд поколебался, поерзал, посмотрел на окружного прокурора и сказал:
— В этом случае я бы заявил, что, хотя пуля была выпущена из револьвера этого класса, основываясь на науке о баллистике, я не могу безоговорочно утверждать, что эта пуля была выпушена именно из этого револьвера. Да, именно так, сэр.
— Спасибо, все, — сказал Мейсон. — Правильно ли я понимаю ситуацию, уважаемый суд, — продолжал Мейсон, — что сейчас на свидетельском месте должен находиться лейтенант Трэгг и я могу приступить к перекрестному допросу?
— Если окружной прокурор закончил его допрос.
— У меня к лейтенанту нет больше вопросов, — заявил Гамильтон Бюргер. — Прежде чем закончить свою часть, я хотел бы просить суд дать указание мистеру Мейсону лично появиться здесь сегодня в полдень и доказать, что у суда нет оснований признавать его виновным в искажении показаний свидетелей.
Судья Сэкстон заявил:
— Приближается обеденный перерыв. Если мистер Мейсон займет немного времени, я думаю, мы закончим перекрестный допрос свидетелей до обеда. К тому времени я, видимо, приму решение о вызове мистера Мейсона на 2 часа 30 минут в суд, чтобы он изложил, возможно, имеющиеся у него соображения, почему его нельзя привлечь к ответственности за искажение показаний свидетелей.
Суд очень серьезно относится к попыткам повлиять на показания свидетелей. Но с другой стороны, суд хотел бы обратить внимание окружного прокурора на то, что такие действия можно расценить не как неуважение к суду, а как криминальные действия или действия, подпадающие под дисциплинарные нарушения, разбираемые коллегией адвокатов.
— Да, ваша честь. Я понимаю это, — сказал Гамильтон Бюргер. — Но я думаю, что, поскольку свидетель только что появлялся перед уважаемым судом и выяснилось, что на него было оказано воздействие, его показания искажены, а сам он обманут, можно принять решение о вызове в суд за неуважение к суду.
— Мы вернемся к этому вопросу в 2 часа 30 минут, — заявил судья Сэкстон.
— Свидетеля не обманывали, — заявил Мейсон. — Он был допрошен.
— Допрошен таким образом, что в его голову были вложены чужие мысли, — откликнулся Гамильтон Бюргер.
— Мы займемся этим в 2 часа 30 минут, — заявил судья Сэкстон. — Лейтенант Трэгг, пожалуйста, займите свидетельское место для перекрестного допроса со стороны господина адвоката.
Лейтенант Трэгг занял место свидетеля, удобно уселся как ветеран, которому много раз приходилось выдерживать перекрестный допрос. Он приготовился говорить правду без какой-либо боязни за исход допроса.
Мейсон задал первый вопрос:
— Лейтенант Трэгг, когда ваши люди прибыли в помещение склада, расположенное на углу Кловина и Гендерселл-авеню, вы нашли там тело?
— Да, нашли.
— И осуществили обычную для подобных случаев процедуру? Сфотографировали тело, обозначили мелом его место на полу? Вы обыскали склад?
— Да, сэр.
— И вы нашли обвиняемого?
— Да, сэр. Он скрывался за кучей коробок.
— Вы сказали: «он скрывался». Может быть, он прятался?
— Нет, он скрывался в тени.
— В тени, лейтенант?
— Именно это я и сказал.
— Место было хорошо освещено?
— Нет, довольно плохо. Коммунальные услуги почти отсутствовали. Вода поступала, но электричество было отключено.
— Склад представляет собой длинное, неухоженное здание?
— Да, это старая кирпичная постройка.
— А как с освещением?
— При включенном электричестве передняя комната и магазины, где обнаружено тело, могут быть освещены очень хорошо. Без электричества все в полумраке. Приходится ждать, пока глаза привыкнут к потемкам, прежде чем можно что-то различить внутри.
— И где был найден обвиняемый?
— Там, где он прятался.
— А где было обнаружено оружие?
— У обвиняемого в кармане.
— Из нею стреляли?
— Да, недавно.
— Ваши тесты подтвердили это?
— Да.
— Оружие было полностью снаряжено?
— За исключением одного отстрелянного патрона.
— Вы не взяли на себя труд включить электричество? — спросил Мейсон.
Трэгг улыбнулся.
— Нет, сэр. Электричество мы не включали. Это потребовало бы внесения денежного задатка и вызвало бы определенную задержку во времени.
— Вы сказали, что обыскали склад, не так ли?
— Да, мы обыскали.
— Вы хорошо это сделали?
— Мы нашли то, что искали.
— А что вы искали?
— Убийцу и его оружие.
— Вы посчитали, что обвиняемый является убийцей, потому что он прятался?
— И потому, что у него было оружие, с помощью которого было совершено убийство.
— Вы только что слышали показания эксперта по баллистике, который считает, что этот револьвер признан орудием убийства только потому, что он находился у человека, которого вы выставили в качестве убийцы.
Это ваше логическое заключение, ответил Трэгг. — Однако есть и другие факторы, свидетельствующие о том, что револьвер, представленный здесь как образец «Б», является орудием убийства.
— У вас был с собой какой-либо осветительный прибор? — спросил Мейсон.
— Нет, сэр.
— Вы просто посмотрели вокруг, нашли обвиняемого и задержали его?
— Да, сэр.
— Как вы думаете, кто-либо еще мог прятаться в помещении склада?
— Нет, сэр, мы его хорошо обыскали. Уверены, что там никто больше не прятался.
— Там находилось много больших коробок, не так ли?
— Да, сэр.
— Некоторые из них достаточно велики, чтобы в них мог спрятаться человек?
— Да, я полагаю, что это так.
— Вы не передвигали их? Вы не проверяли их содержимое?
— Нет, не проверяли. Мы проводили обыск, чтобы обнаружить кого-либо, кто мог находиться там. Мы нашли обвиняемого. И прекратили обыск.
— Тогда, — заявил Мейсон, — вы фактически не обыскивали место. Я намереваюсь внести деньги за
