«На этой страшной высоте...». Собрание стихотворений

Как сладко и страшно открыться,
Как трудно и стыдно вмешаться.

Ты слышишь бессвязные речи,
И ты их легко забываешь.
Смеешься далече, далече
И, может быть, даже зеваешь.

Но рано с тобой расставаться
И расставаться недружно.
И ты не просил оставаться,
Но мне показалось, что нужно.

2.7.1942

«В темном городе люди спали…»

В темном городе люди спали,
Ты проснулась и умерла,
В остывающем одеяле
Руки слабые развела.

И куда тебе было деться,
Узнавая мгновенный страх,
В этой жизни, совсем не детской,
В одиночестве и впотьмах?

Ты не видела за витриной
Смерти с розовой косой,
Этот крест на аршин от глины
С перекладиною косой,

И на блеклой парче покрова,
На шелку, что связал венки,
Эту надпись, где буквы снова,
Словно в азбуке велики.

«По радио холодный русский голос…»

По радио холодный русский голос
Не признает, что Севастополь пал.
Душа моя, должно быть, раскололась,
Пока ты в Белой армии не спал.
Как бились страшно наши под Каховкой,
Мучительно отстаивали Крым.
Серебряною маленькой подковкой
Луна всходила через белый дым.
На кладбище о Блоке ты заспорил,
Пока к утру не начался погром.
История рассудит. Рок ускорил
Возмездие. И вот — последний гром.
Тень Врангеля взметнулась над Востоком:
— Эвакуируйте в порядке Крым. —
Идут татарья. Но на льду широком
Ливонских рыцарей мы победим.

5.7.1942

«Первая всегда враждебна встреча…»

Первая всегда враждебна встреча,
Первое объятье — ни к чему.
Вот такая яростная сеча —
Только должное отдать уму.
Не люблю, но только уважаю,
С детства фехтоваться мы должны.
Шпагою играя, угрожаю,
Признаю, а Вы удивлены.
Голубой павлин, а рядом — белый.
Белый, Вы прекраснее в сто раз.
Я гляжу на Вас уже несмело
Сотнею своих павлиньих глаз.
Говорят, что хриплые павлины,
Умирая, лебедем поют.
Говорят, что голос лебединый
И любовь вешает, и уют.