— Да, да. Конечно. Здравствуйте. — Клаверин опомнился и знаком велел прислужнику принести еще одно кресло. — Садитесь, барышня. Это тоже представитель заказчика?
— Что вы! — Растерянная полуэльфа покачала головой.
— Ничего удивительного! — Клаверин стоял возле своего кресла и вертел в руках перо, пристально ее разглядывая. — Учитывая, что посредниками могут служить только существа смешанной крови, а поскольку я вижу перед собой дитя рода человеческого и рода эльфийского, то весьма возможно предположить… Н-да! Так я весь внимание! — Он обернулся к Баге и его списку.
Заказ был принят, Клаверин велел принести эля и откинулся в кресле, глядя на Вирту.
— Теперь, когда мы покончили с делами к обоюдному нашему удовольствию, не будет ли с моей стороны нескромно осведомиться, чем мы обязаны такому приятному посещению, — сказал он, любезно глядя на полуэльфу, но в этой любезности чувствовалась настороженность. — Исключительно приятно видеть такую прекрасную и учтивую девушку, но, может быть, она соизволит доставить нам еще большее удовольствие и обратится с какой-то просьбой… или задаст вопрос, на который я буду рад по мере моего разумения ответить?
Бага промолчал и только посмотрел на Вирту: дескать, дальше сама действуй. Она еще раз расправила шаль у себя на коленях.
— Мы слышали… упоминания о том, что ваша королева, Виртинсиль, пришла в ваш мир около двадцати лет назад, — начала она.
— Это совершенно справедливо! — Дверг кивнул.
— И родом она — человек из нашего мира?
— Да, несомненно. При дворе говорят иначе, но именно я был тем счастливым смертным, которому выпала честь первым приветствовать будущую королеву, когда она еще не подозревала об ожидающем ее благословенном жребии, поэтому я не могу сомневаться… Вот, извольте видеть. — Клаверин открыл ларец на столе, выудил оттуда две монеты и положил их перед Виртой. — Это — золотой лаурин, на нем изображен сам наш милостивейший король. А это — так называемый серебряный виртиан, с портретом благословенной нашей королевы.
На золотую монету Вирта только бросила беглый взгляд, но в серебряную так и вцепилась глазами. Бага подошел поближе и нагнулся. Чеканка монеты поражала тонкостью и четкостью рисунка, и профиль женщины с косами и с короной на голове был легко узнаваем. То есть Бага мог бы узнать ее, если бы знал. Он вопросительно глянул на Вирту, но вид у полуэльфы был скорее растерянный. Наконец она подняла глаза на дверга и спросила:
— А нельзя ли нам… мне… каким-то образом повидаться с ней?
Баге вдруг стало нехорошо. Сейчас Клаверин спросит, зачем им видеть королеву, и ему придется услышать историю о пропавшей матери еще раз. Но не в том беда. Теперь он понял, что чувствовали домочадцы старого Альберика, когда выслушивали рассказы Сумасшедшей Фло о короле эльфов. Сейчас такой же сумасшедшей в глазах Клаверина станет Вирта. Что он о них подумает? Приходит какая-то служанка, швея с опухшими от недосыпа глазами и исколотыми пальцами и говорит: я, дескать, дочь вашей королевы… Фу, как стыдно!
Но Клаверин ничего не спросил, а только постучал мягким концом пера по пальцам другой руки.
— Увидеть королеву… Должен сказать, что отсюда не близко до дворца Его Величества. Здесь у нас так называемый Внешний приказ, обслуживающий потребности нашего сотрудничества с верхним населением. До столицы отсюда восемь дней пути…
На лице Вирты отразился ужас.
— Но я вижу, что вам в самом деле необходимо ее повидать, — поспешно добавил Клаверин. — К счастью, не далее чем послезавтра мы отправляем обоз в королевское казначейство, и вы можете отправиться с ним. Я все устрою.
— В самом деле? — Вирта недоверчиво посмотрела на него. Такая любезность и готовность помогать со стороны незнакомого человека, то есть дверга, для нее была решительной новостью.
— Да, разумеется! — Клаверин кивнул. — У меня при дворе есть родственники, которые представят вас их величествам. Как бы ни обернулось дело, королю и королеве, несомненно, приятно будет повидать девушку из того мира, из которого происходит она сама. Я неоднократно имел счастье видеть королеву! — добавил он, многозначительно глядя на Вирту.
— А мой уголь мы отгрузить успеем? — с видом бывалого делового человека уточнил Бага.
— Успеем, поскольку ваш заказ первый в сегодняшнем списке. Так и вы желаете отправиться вместе с барышней?
— Пожалуй, и мне хотелось бы вашу столицу повидать!
Бага старался не думать о той взбучке, которую получит от Гаахта за такое самоволие. Но ему вдруг до жути не захотелось оставлять полуэльфу одну в этом мире. Все-таки это он ее сюда привел, и почему-то казалось подлым бросить ее на полдороге и спокойненько отправиться домой со своими честно заработанными эпонами.
— Не вижу затруднений! — Клаверин встал. — В таком случае, послезавтра жду вас здесь рано утром.
Распрощавшись, они ушли и вскоре снова были на поверхности.
— Хозяин тебя отпустит? — спросила Вирта, когда они уже были на перевале.
— Отпустит. Скажу, что поеду товар смотреть. Наши спрашивали, что там есть хорошего, а тут везут и денег не просят. А вот тебя-то отпустят?
— Не знаю. Но я все равно уйду. Второго такого случая не будет.
Неизвестно, что Вирта сказала мастеру Ноэлю и что он ей ответил, но, когда через день Бага еще в сумерках пришел к городским воротам, она уже стола там, с небольшим холщовым мешочком в руке. Синяя юбка и серая шаль под плащом на ней были те же самые: видимо, этим исчерпывался весь собственный гардероб умелой швеи. Бага молча оглядел ее: хороша принцесса эльфов! Но вслух ничего говорить не стал.
На этот раз их сопровождал десяток орков с лошадьми и телегами: забирать заказ. Приближаясь к скале, Бага сам мимолетно удивился: а быстро он привык ходить в иной мир, как раньше ходил к пьянице Джеку. Вчера он проделал несколько простых экспериментов и установил: переход совершается на перевале Трех Ручьев, именно на том месте, где ему встретился Коричневый Человек. Но произойдет ли переход, зависит только от его желания: если он идет к двергам, то придет к двустворчатым воротам. А если захочет увидеть Джека, то и окажется перед Джековой покосившейся хибарой. Но сегодня ему нужны были дверги, и он без труда привел всю орду к западному выходу из горы, который использовался для переправки тяжелых грузов. Мешки с углем уже ждал под присмотром нескольких складских служащих, и орки-подмастерья небрежно хмыкали, глядя, как дверги раскланиваются с их полукровкой и почтительно называют его «мастер Багхиг». В квартале его никто за всю жизнь ни разу не назвал полным именем, и никто не задумывался даже, какое оно у него, полное-то имя.
В кабинете Клаверина не было, но почти сразу пришел прислужник и почтительно попросил следовать за ним.
— Мастер Клаверин отправляет караван, — пояснил он. — Все готово, ждут только вас и мэд [3] Виртинсиль.
Караван собирался в широком коридоре, в котором Бага еще ни разу не был. А попав сюда, сразу зажал уши и нос. Насколько хватало глаз, вытянулась вереница ослов и мулов, нагруженных мешками, некоторые были впряжены в низкие повозки.
— Прошу сюда! — К ним подскочил еще один дверг в накидке горчичного цвета. — Прошу!
Он подвел их к двум оседланным мулам, причем на одном из них седло было женское. Предназначенный для Баги сперва зафыркал и попятился, учуяв запах орка. Пока Бага успокаивал его, скармливая подсунутую тем же расторопным двергом морковку, к ним подошел Клаверин.
— Рад, что мог услужить вам, истинно рад! — отвечал он на благодарность полуэльфы. — Непременно кланяйтесь от меня их величествам. Извольте передать королеве, мэд Виртинсиль, что я искренний и преданный друг ее.
Наконец караван тронулся. Возле каждого пятого мула шел погонщик с палкой в руке, и на спинах погонщиков в особых маленьких шариках висели мелкие светящиеся жуки. Караван вышел из отправного
