себя девушка странно, словно никак не могла решить, войти ей или убежать прочь. И, кажется, она чего-то ждала.
— Ты только приехал, а тобой уже интересуются привлекательные девушки, — усмехнулся Олег.
— Может, это твоя поклонница, — предположил в ответ Борис и, подумав, добавил:
— Или подружка Витька.
Последняя мысль показалась интересной обоим, и через несколько секунд они, не сговариваясь, выбежали на улицу. Если это действительно знакомая Виктора, она могла многое прояснить. Но как только девушка увидела на крыльце двух незнакомых ей мужчин, к нерешительности прибавился еще и испуг. Не панический ужас, а нечто, смешанное с удивлением. Минутное замешательство.
— Вы кто? — удивленно спросила она.
— Лейтенант Самирин, — представился Олег, небрежно поправляя фуражку, так что осталось неясным, отдает он честь или флиртует с незнакомкой. — А вы?
— Самирин… — растерянным эхом повторила девушка, игнорируя вопрос участкового. — А где Виктор?
— По-моему, ваша очередь отвечать, — справедливо заметил Олег.
Он совершенно не обязан был отчитываться перед незнакомкой. Пускай даже столь привлекательной.
Девушка неуверенно переступила с ноги на ногу, помолчала, после чего спросила решительно:
— Я могу пройти?
— Да, конечно, — позволил ей Олег. Действительно, зачем перекидываться фразами на расстоянии, когда можно спокойно поговорить в помещении.
Дальнейшее показалось Борису каким-то дурацким трюком. Девушка сделала шаг в сторону дома, еще один и вдруг оказалась на прежнем месте, разочарованно качая головой.
— Я могу войти? — тут же повторила она свой вопрос. Только теперь она обращалась к Борису, а в голосе явно чувствовалось легкое раздражение.
— Можете, — вновь разрешил ей Олег.
— Не ты! — грубо отрезала незнакомка. — Пусть он разрешит.
Участковый и Борис удивленно переглянулись. Олег улыбнулся, жестом показывая собеседнику, что тот может действовать. — Пожалуйста, проходите, — проговорил Борис, с любопытством наблюдая за реакцией девушки. Та снова, но уже не столь уверенно, двинулась вперед и снова, как и в первый раз, оказалась на прежнем месте.
— Идиотизм! — прошипела она. — В этом доме есть еще кто-нибудь, кто может впустить меня?! Где Виктор?
— Виктор Норин мертв! — устав от непонятного шоу, грубо ответил Олег. — Убит в собственном доме месяц назад. Идите сюда и прекратите разыгрывать спектакль. Я требую, чтобы вы немедленно представились и объяснили, что здесь делаете!
— Твари, — зло бросила девушка и, проигнорировав последние требования участкового, уверенным шагом направилась прочь от дома.
— Эй, стойте! — окликнул ее Олег, бросившись следом. За время их недолгого общения у него успели появиться к девушке несколько вопросов, которые он не желал оставлять без ответов. Но когда участковый уже добежал до калитки, он вдруг понял, что загадочной незнакомки больше нет. Растерянно повернувшись к Борису, он спросил:
— Где она? Куда делась?
— Понятия не имею, — не скрывая удивления, отозвался Борис.
Он мог поклясться, что смотрел прямо в спину уходящей девушке, а потом отвлекся всего на долю секунды, и она исчезла. Словно растворилась в воздухе.
— Ничего себе шутки, — выдохнул милиционер, проходя еще десяток метров и тщетно стараясь понять, куда делась беглянка. Затем он обернулся к Борису и произнес растерянно:
— Либо я медленно схожу с ума, либо мы только что пообщались с привидением. До сих пор уверен, что тебе не нужна гостиница? Место глухое. У тебя хоть телефон-то есть?
Последний вопрос Олега был вполне логичен. Случись что — даже на помощь позвать некого. Да и не услышит никто.
Борис отрицательно покачал головой. Так уж получилось, что свой мобильник он за неделю до поездки уронил с балкона четвертого этажа, а новый приобрести еще не успел.
— Рискну, переночую, — произнес он, но уже без прежней уверенности в голосе. Происходящее больше всего подходило под одно простое определение — «чертовщина». Оставалось надеяться, что рядом с хутором нет деревни с загадочным названием Диканька, и вечера здесь будут поспокойнее, чем в гоголевских ужастиках.
— А кстати, как называется ваша деревня?
4
Это был крах. Крушение всего. Дайлана брела по лесу, потерянная и опустошенная, пытаясь правильно осмыслить произошедшее. Виктор умер, и она уже ничего не может исправить. Вся ее подготовка пошла насмарку, и она не знает, что делать. Эти двое, новый участковый и брат Виктора, которого она узнала сразу, не были врагами. Но и помочь ей сейчас уже ничем не могли. Месяц. Целый месяц! Ну почему она не приезжала раньше, когда еще можно было что-то изменить?! Теперь же, когда до прихода Инквизитора оставались считаные дни, а возможно, даже часы, она понимала, что время больше не на ее стороне. Оставался последний человек, который еще мог прояснить ситуацию и, возможно, дать пару дельных советов. Надежды, конечно, было мало, но, кроме старика Андрея, ей просто не к кому было сейчас обратиться.
К ветхому домику, расположенному на краю деревни, Дайлана подошла уже вечером.
— Кого еще там несет на ночь глядя? — голос Андрея источал неприкрытое недовольство.
— Я это, — ответила девушка, ожидая реакции из-за запертой двери.
Андрей был довольно строптив и мог запросто послать любого гостя куда подальше. Впрочем, сейчас она была настроена крайне решительно, и хозяин дома почувствовал это еще издали, не рискнув спорить.
— Ну, заходи, коли вправду ты, — голос не стал мягче. Однако интонация незаметно изменилась. Появилось вынужденное смирение. Старик ожидал ее появления, но общаться с Дайланой явно не желал. Просто она не оставила ему выбора. Его дом не имел силы Убежища, и переступить порог этого жилища гостья могла так же легко, как и простой человек.
Внутреннее убранство одной-единственной комнаты не впечатляло. Ветхий стол, пара табуретов, обшарпанное кожаное кресло, перекосившийся гардероб с кучей ненужного тряпья, торчавшего из-за неплотно запертой дверцы, диван, он же постель, холодильник «ЗиЛ», непонятно как работающий до сих пор, газовая плита, заваленная кастрюльками и тарелками, и пара десятков книг на самодельной полке. Особо выделялся из всего этого убожества только телевизор «SHARP», примостившийся на низенькой тумбочке. Впрочем, Дайлана уже бывала в берлоге Андрея и к обстановке давно привыкла.
Андрей сел в свое любимое кресло, предварительно повернув его к столу, за которым разместилась Дайлана, и проговорил не без злости:
— Что, тетя Дайя, не уберегла своего Хранителя?
Дайлана грустно качнула головой и произнесла: — Я не знаю, что делать, Андрей. Виктора убили, а я не могу пройти в Убежище. Некому теперь открыть дверь. Ты знаешь, что там произошло?
— Знаю, все знаю, — скривился дед. — Подис на него натравили. На восьми машинах приехали, сам видел. И дархи были. Много, не меньше десятка. Обложили со всех сторон, мышь не проскользнет. Хорошо подготовились, Витьке ничего не светило, только пулю самому себе в лоб пустить.
— Мог бы помочь, — сухо прошептала Дайлана.
— Не помогал и помогать не буду, — жестко отрезал старик. — Сколько раз говорил вам, что Хранителем Убежища должен быть дарх! Нет, не слушали, думали, в игры играете!
А теперь вон он, Хранитель твой, лежит в земле, сердешный. Совсем извелся, небось.
— Как извелся? О чем ты говоришь? — ужаснулась Дайлана, сразу поняв, куда клонит Андрей, но не желая верить этому.
