пришел же он потому, что в трамвае его задержали контролеры, при себе у оперативника не было документов, подтверждающих его право на бесплатный проезд. В тот вечер он два часа провел в «обезьяннике» вместе с бомжом Померанцевым, который был посажен туда за очередное мелкое нарушение закона.
В буфете было безлюдно. Лишь двое школьников подростков, мальчик и девочка, о чем-то оживленно болтали за столиком в углу. Ларин подошел к стойке и начал изучать ассортимент. К нему лениво подошла пухлая буфетчица.
— Что-нибудь желаете? — спросила она.
Ларин вздохнул. Он, пожалуй, выпил бы рюмку коньяка, но этому препятствовало два обстоятельства. Во-первых оперативник был на службе, а во-вторых цена на коньяк в театральном буфете была столь высока, что, учитывая демократичность местной публики, трудно было понять, на кого она рассчитана.
— Сварите чашку кофе, пожалуйста,— сказал Ларин.
Потягивая невкусный кофе оперативник рассматривал стены театра с огромными фотографиями артистов, членов коллектива. Под каждой из фотографий стояла подпись — имя артиста и звание. Ларин отметил, что в театре «На Неве» работает немало заслуженных и народных артистов. Имелись также заслуженные деятели искусства и лауреаты различных премий. Незаметно промчались пятнадцать минут. Должен был появиться директор театра Гальперин. Ларин спустился вниз, и уже знакомый нам гардеробщик объяснил капитану, как пройти в директорский кабинет. Найдя нужную дверь оперативник постучал и зашел в помещение. Стены небольшой комнаты были сплошь оклеены афишами, шкаф с потрескавшимися стеклянными дверями ломился от рулонов бумаги, стопок программок и прочего бумажного хлама. За столом сидел невысокий человек лет сорока с небольшой неаккуратной бородкой и изрядным брюшком.
— Добрый день,— сказал капитан.
Он вошел в кабинет и показал директору удостоверение.
— Меня зовут Андрей Ларин, я из Уголовного розыска.
Хозяин кабинета улыбнулся.
— Евгений Гальперин,— сказал он,— администратор.
Ларин сел напротив Гальперина.
— Что же вас к нам привело? — поинтересовался дирекгор,— мне кажется, уж где, где, а здесь делать вам совершенно нечего.
— Вы думаете?
— Убежден! Как, впрочем, и мне.
Гальперин горько усмехнулся.
— Что же вы так о своем театре? — решил выяснить оперативник.
Администратор явно был не в духе. Он с досадой поморщился. Очевидно, прошедшие праздники гулко отзывались в его голове.
— Когда я пришел сюда работать,— сказал Гальперин,— театра уже не было. Остались лишь руины. Пепелище.
Ларин был удивлен неожиданной откровенностью собеседника.
— А где вы работали раньше? — спросил он.
Гальперин закатил глаза.
— О раньше... Я много где работал. Я даже занимался производством сувенирной продукции.
— Успешно?
— Сначала да. Я был одним из первых, еще на заре перестройки. Потом началась сильная конкуренция, пришлось уйти в шоубизнес.
Гальперин вынул из кармана пачку сигарет и предложил Ларину Новые знакомые закурили.
— Это были хорошие годы,— предался воспоминаниям директор театра.— У меня был один потрясающий случай. Я за один день заработал столько денег, что даже не смог их вынести из кабинета.
Ларин отметил, что Гальперин очень словоохотлив. Скорее всего в театре он уже давно наскучил всем своими разговорами, поэтому с радостью набросился на нового человека. Директор начал рассказывать Ларину длинную и скучную историю о том, как в конце восьмидесятых годов он ездил по стране с одной популярной группой и в какие приключения при этом попадал.
— Видите ли, Евгений,— наконец, прервал его оперативник,— все это очень интересно, но, к сожалению, у меня мало времени.
Гальперин вздохнул.
— Да,— сказал он,— конечно.
— Скажите, Евгений, ваш театр брал напрокат на «Ленфильме» костюмы Деда Мороза и Снегурочки?
— Брал. У нас раньше был свой, но со временем его съела моль.
— Где сейчас хранится взятый напрокат костюм?
Гальперин пожал плечами.
— В костюмерке. Где же ему еще быть?
— Мы бы могли на него взглянуть?
— Конечно.
Собеседники встали из-за стола.
— Только сначала надо взять ключ на вахте,— сказал Гальперин.
Милиционер и директор вышли в коридор.
— Сколько всего ключей от костюмерки имеется в театре? — спросил оперативник.
— Было два. Один, к сожалению, сломался. Бороздка треснула.
Гальперин продолжал говорить, пока они с Лариным шли по коридору.
— Надо бы сделать второй, но знаете, как-то руки не доходят. Раньше мы вообще не запирали костюмерку. Но потом я заметил, что из нее стали пропадать вещи. Сначала по мелочи, потом крупнее.
Гальперин остановился и понизил голос.
— Скажу вам по-секрету— прошептал он,— актеры народ вороватый.
Ларин был удивлен таким признанием.
— Кстати,— продолжил Гальперин,— не по этому ли поводу вы пришли сегодня?
— Давайте сначала посмотрим костюм Деда Мороза,— предложил Ларин.
Они дошли до вахты театра, расположенной возле служебного входа. В кабинке сидела пожилая полная вахтерша.
— Здравствуйте, Анна Михална,— обратился к ней Гальперин.
— Здравствуйте, Евгений Львович,— ответила женщина.
— Познакомьтесь, к нам пришли из милиции.
Гальперин показал рукой на Ларина.
— Капитан Ларин,— представился оперативник.
— Давно у нас милиции не было,— отреагировала вахтерша.— Кто-нибудь из наших натворил что- то?
Гальперин сделал серьезное лицо.
— Сейчас будем разбираться,— сказал он.
— Так что насчет костюмов? — напомнил Ларин.
— Да, да. Анна Михална, дайте, пожалуйста, ключ от костюмерки.
Вахтерша протянула ключ. Ларин и Гальперин спустились в полуподвальное помещение. Директор открыл одну из дверей, и они оказались в большой плохоосвещенной комнате. Костюмерка театра «На Неве» была» значительно беднее ленфильмовской, но и здесь имелся широкий выбор костюмов всех эпох.
Шубы Деда Мороза и Снегурочки висели на самом видном месте.
— Вот, пожалуйста,— сказал Гальперин. Ларин подошел к вешалке с костюмами.
— А зачем вам это? Решили у себя в отделении бал-маскарад устроить? Учтите, в течении
