— Слушай, — говорю, зло так говорю, — объясни мне дураку, как до такого вот состояния скотского дойти можно? А?
Молчит. В сторону харю опухшую отвернул и лыбится. Не первым, видать, был я у него лечащим доктором.
— Чего лыбишься? — спрашиваю. — Объясни, чего тебе не жилось? А? Не родился же ты бичарой на улице. Объясни. По кайфу объедки чужие хавать? Да? В канализационных дырах по кайфу зимагорить? А работать в лом? Да? Или Заратустра не позволяет?
Опять молчит.
Я рукой махнул, о чем типа с тобой говорить. Протянул вторую бутылку, едва початую:
— На, бери и уматывай. Злой я сегодня, но добрый.
Он бутылку прихватил и вдруг разродился таким вот пали:
— Зря вы так на меня… Птицы вон тоже не работают. Дрозды, например. Поют в свое удовольствие — и только. И перебиваются малым. Зря вы… Ведь это сейчас я в поисках белковых и углеводных соединений, а начинал-то с поисков правды. Зря вы… Зря ругаетесь. И я же вижу, что не на меня вы злитесь.
— А на кого? — удивился я, что бич говорящим оказался. В наших краях это редкость.
— На себя, — ответил он.
— А ты, я вижу, психоаналитик?
— В некотором роде. Как всякий культурный человек.
— А-а, так ты, значит, культурный! Ну тогда что ж… Тогда оно понятно. В принципе я всегда и предполагал, что вот этим самым культурный человек от некультурного и отличается.
— Чем?
— Тем самым. Тем, что некультурный человек, когда смотрит на свое дерьмо, думает: «Вот дерьмо», а культурный человек, глядя на свое дерьмо, думает: «Ай да Фрейд!»
— Это вы смешно заметили, — растянул бомжара свое синюшное лицо в улыбке.
— А у тебя, значит, и чувство шутки юмора имеется?
— Ну а как же. Как у всякого культурного человека.
— А-а! Ну да.
— И меня восхищает, что вы, находясь в таком затруднительном положении, сохраняете чувство юмора, — заметил он и добавил: — Это говорит о присутствии духа.
— Стой, — напрягся я. — Что ты сейчас сказал?
— Что присутствие духа…
— Нет. Раньше.
— Когда?
— Ну, ты сказал, что я нахожусь сейчас в каком-то таком положении. Что ты имел в виду?
— А-а, это… Ну ведь сейчас, как правило, все находятся в затруднительном положении. Непохоже, что вы являетесь исключением из этого правила.
— Ты в этом смысле…
— А в каком же еще? В этом. И знаете что… Вы добрый человек. И я хочу вам помочь. Послушайте меня. Послушайте… Есть одна такая очень сильная мантра. Невероятной просто силы. Она называется Ут. И звучит так: «У-у-у-ут». Протяжно так: «У-у-у-ут». Запомните? Ее мне друг покойный подарил. Он тоже был из бывших… из бывших интеллигентных человеков. Он вот точно как дрозд певчий жил. И погиб так же. В смысле как дрозд. Ходят слухи, машиной его сбили.
Я поморщился, рассказ о сбитом бродяге вызвал болезненные воспоминания. А этот продолжил:
— Незадолго до своей гибели он мне эту мантру и… Ну да. Так вот, когда вам совсем плохо станет, когда окончательно припрет, вы пропойте так тихо-тихо или громко, но обязательно душевно: «У-у-у-ут», и всё вокруг сразу станет другим. И вам тут же заметно полегчает. Заметно.
Я попробовал:
— У-у-д?
— Нет, у-у-ут, — поправил он. — Тэ на конце. Тимофей. Так вот: «У-у-у-ут».
— Ясно. Хотя странно… Кругом все про другую говорят. Про Ом. Ом-м-м-м. Слышал? Ом-м-м-м… Общеизвестная фуга. Говорят, она самая-самая.
— Нет-нет, Ом, она для поверхностных вибраций, Ут же — это более глубокая штука. То заклинание для изменения состояния ума, а это — для трансформации подсознания. Как говорится, почувствуйте разницу. Очень, очень вам ее рекомендую. Не пожалеете.
К слову сказать, мантра отверженного крепко засела в моей башке. И с тех пор управляет моим подсознанием.
А теперь и вашим.
И хотел я еще уточнить у него кое-чего на эту волшебную тему, раз уж такая пьянка пошла, но тут краем глаза увидел, что к шиномонтажке лихо подкатила серая «калдина», из которой вышел парень, так обидно кинутый мной вчера. Пришлось умную беседу с бомжиком закруглять. Наступило время боевой работы.
