уже через секунду он сделал над собой усилие, и его лицо превратилось в вежливую, ничего не выражающую маску.
– Простите,
В проеме закрывающихся дверей Миранди увидела, как женщина, побледнев как полотно, продолжает смотреть на Джо.
Когда лифт поехал, Джо наконец отпустил ее руку.
– Кто это… – шепотом начала она, но осеклась, увидев его лицо.
Он стоял очень прямо, его кулаки были сжаты с такой силой, что побелели костяшки, ноздри раздувались от тяжелого дыхания, а глаза полыхали ледяным огнем.
Кем бы ни была эта миниатюрная француженка, для Джо встреча была равносильна ядерному взрыву.
Лифт остановился, и они вышли в холл.
– Джо, ты в порядке? – осторожно спросила Миранди.
– Что за странный вопрос? Конечно, я в порядке, – ответил он, хотя было очевидно, что это не так. Он нервно провел рукой по волосам. – Прости. О чем ты меня спрашивала? Да, и извини за сегодняшнее утро, я знаю, что был груб… Просто это бы ли очень долгие сорок восемь часов. Как ты? Ты в порядке?
Стоп.
Миранди начало казаться, что она попала в какую-то параллельную вселенную. Она чувствовала – с Джо только что произошло нечто экстраординарное, а он тут пытается перевести разговор на ее самочувствие. При этом видно, как нелегко ему сейчас дается поддерживать этот светский тон и произносить связные предложения.
Что бы ни значила для Джо эта роковая встреча, он не собирался обсуждать это с ней. Она могла умирать от любопытства, но есть вопросы, которые лучше не задавать.
– По правде говоря, я очень устала и мечтаю о горячей ванне, – осторожно, словно танцор, делающий очередное па у кромки Ниагарского водопада, начала она. – А ты планируешь сегодня вечером идти в казино?
Джо обернулся и пристально уставился на нее.
– Есть какая-то причина, по которой я не должен этого делать? – вкрадчиво спросил он.
– Нет, совсем нет. Просто я подумала, раз мы оба уже очень устали…
– Ты не хочешь идти?
– Послушай, я пойду, если ты пойдешь.
– Но ты действительно хочешь пойти?
Миранди замерла под его пристальным взглядом.
– Если ты хочешь, чтобы я пошла. Но, может, лучше пойти туда в другой день, когда мы немного отдохнем? – с надеждой спросила она.
– Нет, лучше сделать это сегодня и забыть, – угрюмо пробормотал он, но потом, взяв себя в руки, добавил: – Это важная часть конференции. Мы должны побывать там, чтобы составить полное представление о проблеме.
– О, Джо, ты, как никто, имеешь полное представление о проблеме, – выдохнула Миранди, не зная, как достучаться до этого упрямца.
Но Джо уже шел дальше по коридору и, казалось, вовсе не слышал, что она там бормочет.
Они остановились у своих комнат.
Миранди отперла дверь в свой номер, но, не выдержав, обернулась к Джо:
– Скажи, кто была та женщина у лифта?
– Никто, – коротко ответил он, не глядя на нее. – Все дело в быстрой смене часовых поясов, она сводит меня с ума. Смотри, уже почти пять. – Он продемонстрировал ей запястье с дорогими часами.
Она не разглядела стрелок, потому что с ужасом увидела, как дрожит рука Джо. У Джо – самого хладнокровного, сильного, спокойного человека из всех, что она когда-либо встречала.
Джо тоже это почувствовал и быстро спрятал руку в карман.
– Я зайду за тобой через два часа, – сказал он и скрылся за дверью своего номера, оставив Миранди в полном изумлении вспоминать женщину, которую они встретили внизу.
Закрыв за собой дверь, Джо прямым ходом направился к мини-бару и налил себе виски. Да благословит Господь того, кто придумал алкоголь.
Он осушил бокал, затем еще один. На середине третьего способность думать начала постепенно возвращаться к нему. Возможно, когда-нибудь, очень нескоро, он посмеется над этой потрясающей иронией судьбы. Из всех ловушек, которые когда-либо подстраивала ему судьба, эта была самой дьявольской. Теперь, когда эта женщина узнала, что он в Монте-Карло, она попытается встретиться с ним, будет искать и, конечно, найдет, станет умолять… Так же как тогда, после похорон отца… Словно он может простить ее.
Ужасная боль пульсировала в груди Джо, но он не обращал на нее внимания. Завтра же они съедут из этого отеля, сядут на ближайший рейс и улетят отсюда. Миранди, кажется, понравился Цюрих, а ему будет хорошо где угодно, лишь бы не здесь. Он может сказать ей, что конференция для него – это слишком… слишком…
Черт! Конференция! Как он объяснит свой побег из Монте-Карло членам правления?
Он почувствовал, как по его руке потекла какая-то жидкость, и, опустив взгляд, обнаружил в кулаке, залитом виски и кровью, осколки стекла.
К счастью, порезы оказались неглубокими, было достаточно промыть ранки и замотать руку полотенцем, чтобы кровь остановилась.
Стоя в ванной, Джо взглянул на свое отражение в позолоченном зеркале и не узнал себя. Между ним и парнем, который отражался сегодня утром в его зеркале в Цюрихе, пролегали тысячи миль. Сейчас он выглядел так, словно встретил привидение. Но, в каком-то смысле, так и было. Любой бы решил, глядя на него, что он в глубоком шоке.
И Миранди тоже увидела это.
Джо почувствовал почти непреодолимое желание пойти к ней, поговорить о чем-нибудь незначительном, просто быть рядом, раствориться в ее тепле и нежности, на тысячу лет заснуть на ее груди.
Его действительно била дрожь, и никакие волевые усилия не могли ее унять. Он сам не мог поверить, что настолько утратил контроль над собой.
«Соберись, Синклер! – приказал он себе, сделав несколько медленных глубоких вдохов. – Ты уже не четырнадцатилетний мальчишка! Соберись!»
Если бы только он мог держать свое прошлое на расстоянии, с ним сейчас все было в порядке и у Амели Синклер не было власти над ним.
Амели Синклер…
Она очень состарилась за эти годы, под глазами и у рта залегли глубокие морщины. Она казалась такой безобидной…
Черт, он должен сконцентрироваться на чем-то. Душ, бритье, одежда помогут ему отвлечься. Что бы ни думала Миранди, он должен пойти в казино, лицом к лицу встретиться с тем, что погубило его отца. Глупо волноваться, если зависимость не проявилась до сих пор, то ее и нет – не мог же он унаследовать все гены отца? Так что он просто войдет туда, сыграет пару раз в рулетку, а потом отправится ужинать с Миранди в один из милых ресторанчиков, а ночью, если Бог услышит его молитвы, она опять окажется в его объятиях.
Правда, он не мог не вспомнить, какой спокойной сегодня выглядела Миранди. Любой бы подумал, что она с пониманием и даже одобрением относится к игорному бизнесу.
Разве она не должна была попытаться отговорить его от похода туда? Неужели она так изменилась за эти годы?
Ах, если бы к ванне прилагался встроенный массажер для шеи. Миранди, блаженно прикрыв глаза,
