— Юлия Морозова, приехала четыре месяца назад из К…, регистрация имеется, проживает по адресу улица Коккинаки дом 2… работает… — перечислил мужчина. Зажегся свет и Юля поняла, откуда у парня такой восточный разрез глаз. Только в отличие от родственника — младшего брата, сына? — эти были холодны и недобры. Ну, блин, просто Якудза какая-то: мы все про вас знаем, а ноги у нас длинные — если что, догоним и запинаем…
— Спасибо, про себя я уже в курсе, — с запозданием среагировала Юля. — А вот вас не знаю.
— Я Дима, — быстро сказал дорамный мальчик. — А это мой папа — Александр Грачев.
Ага, кликнул на помощь папаню!
— Мой сын позвонил мне и сообщил о сложившейся ситуации, — подтвердил ее вывод Александр. — Я приехал разобраться.
— Не в чем тут разбираться, — пробормотала Юлька.
Грачев с готовностью согласился.
— Я тоже так считаю! Даже если вы передумаете и обратитесь в ГАИ…
— Послушайте, вы что, хотите, чтоб я попросила прощения за то, что ваш сын меня сбил?! — не выдержала Юлька.
— Он вас не сбивал, сами подставились…
— Ну все, хватит!..
— Юля, вы куда? Пап, ну хватит уже! Я же тебе говорил. Юля!..
— Да сидите вы, я вас довезу, — подтвердил старший Грачев. Сквозь зубы.
Юлька, подумав, сердито захлопнула дверцу.
— Тогда давайте быстрее, тем более адрес вы знаете! Мне еще сапожную мастерскую искать.
И вспомнила, что сегодня как раз собиралась закупать подарки-сувениры на Новый год. Видать, придется 31го затариваться из-за этих… козликов — молодого и старого. Хотя вовсе Сашок и не старый. Во сколько же лет он умудрился сделать сыночка?
Остановились неожиданно быстро. Пробка, что ли? Нет — Дима вышел, открыл ее дверь и протянул руку.
— Идемте.
— Куда? — спросила Юля с подозрением.
С переднего сиденья насмешливо отозвался Александр:
— К сапожнику!
Бывают моменты, когда она так туго врубается в обстановку! Сейчас как раз был такой момент. До тех самых пор, пока Юля не опустилась на кожаную банкетку в ярко освещенном салоне, в окружении зеркал и обувных стеллажей…
— Какой у вас размер? — спросил Дима.
Чего, едва не спросила Юлька, и чуть не настучала себе по лбу — представляю, какой бы ответ выдал бы наш папа!
— Тридцать восемь… Вы что, собираетесь купить мне сапоги? — не поверила Юлька.
Старший Грач иронически хмыкнул:
— Ну если вы предпочитаете бегать по снегу в босоножках…
Юлька оглянулась на него с недоумением и он поднял руки, точно защищаясь.
— Исключительно инициатива моего сына! Компенсация материального ущерба, так сказать.
И от этой инициативы он сыночка наверняка усиленно отговаривал. Юля уставилась на сапоги, которые ей волокли продавцы, конвоируемые Димой… Хорошо хоть колготки не рваные, позавчера купила.
Примеряя очередную пару, Юлька перехватила в зеркале совершенно одинаковые взгляды Грачевых, устремленные на ее… нет, не сапоги, — ноги. Юля громко фыркнула, и папа Саша, спешно вильнув взглядом, уставился в темное окно.
Юлька надеялась, что Александр хотя бы от цены поморщится: ведь именно из-за его бесконечных ядовитых замечаний во время примерки, она и остановилась на такой заоблачной. Хотя и сами сапоги афигенные, конечно… Но нет, эта сволочь достал карту и расплатился, не моргнув и глазом.
Юля ехала, обняв длинную коробку. Очнулась лишь возле дома. Открыла рот и задумалась — а следует ли благодарить за компенсацию матущерба?
— До свиданья? — подсказал Грачев, смотревший в зеркало заднего вида.
— Нет уж, лучше прощайте, — пропыхтела Юля, с помощью галантного Димы десантируясь из машины с драгоценной (во всех смыслах) коробкой.
Дима блеснул улыбкой — ой, девушки, держись!
— Надеюсь, эти будут носиться дольше! Как вы, правда?
Юля повела плечом и поморщилась:
— Жить буду…
— Дим, все, хватит, поехали!
— Счас, па… Вот, возьмите мой телефон, если что…
— Дима!
— Иду. Удачи!
— Угу.
Старший Грачев догнал ее уже в самом подъезде.
— Подождите, я помогу донести…
Что-то подсказывало, что благодарить за заботу не стоит. Они молча поднялись до ее третьего этажа, Юля открыла дверь и повернулась к Грачеву:
— Ну все?
— Нет, — он ловко, как неприятельский нападающий, проник в дверь. Не разуваясь, по-хозяйски прошелся по комнатам. Даже в ванную заглянул.
Юля втихушку порадовалась, что совсем недавно приезжала мама — проверить, как тут загибается ее кровиночка — и потому по всей квартире царили чистота и порядок. И на кухне офигевал от своей забитости холодильник.
— Ну что? — выжидающе спросила Юлька. — И как вам наш вертеп?
Александр аккуратно положил коробку и уставился на нее. Так гипнозу она не поддается… Хотя глаза у него… красивые. А губы какииие…
— Я хочу, чтобы вы дали расписку, что мы компенсировали стоимость сапог и никаких претензий вы к нам не имеете.
— А пожалуйста! — обрадовалась Юля. — У вас и образец с собой? Наверняка все время таскаете в кармане — на всякий случай?
Ноздри тонкого носа раздулись, но Грачев сохранил ледяные интонации.
— Можете в свободной форме.
Юля не спеша разулась, сняла шубку, не спеша нашла листок бумаги форматом А4, не спеша отыскала в забитой сумке ручку. Уселась за стол и задумчиво подняла к потолку глаза. Грач все это время стоял неподвижно, наблюдая за ней исподлобья. У, зверюга!
— Ой, вы знаете, что-то в голову ничего не приходит! — наконец отмерла Юлька. — Может, надиктуете, а? Вам же явно не впервой!
Нет, ну какая выдержка! Грачев сухо продиктовал текст, Юля поставила залихватскую роспись на пол-листа и с улыбкой отдала листок.
— Пожалуйте!
Александр аккуратно свернул расписку, сунул во внутренний карман пальто. Потоптался и спросил с явным подозрением:
— Мы в расчете? Желаю удачи.
Вернувшаяся подружка обнаружила Юльку, сидящую на диване и тупо разглядывающую новехонькие сапоги.
— Ты не знаешь, что в них может стоить такую туеву хучу денег?!
Что в Ленке хорошо — та всегда и всё трактует в твою пользу. Купили сапоги от «Карло Пазолини»? А ты этого достойна! Не они сломали каблук? А как же моральная и физическая компенсация, вон какие у
