– Разве варрканы чувствуют боль?
Я попытался развернуть свои глаза в сторону говорившего, это мне удалось, и в сфокусированном объективе моих зрачков появилась несравненная Шимес. Я открыл рот. Губы почему-то растрескались и плохо слушались.
– Как ты нас накрыла?
Красавица сидела в кресле, которое было подвинуто поближе ко мне. За её спиной стояли довольный Милах и несколько десятков нелюдей. Шимес, внимательно глядя на меня, крутила на своём пальце кольцо с изображением Предвечного. Наконец, после недолгого молчания, она соизволила раскрыть свой ротик и показать кончик соблазнительно влажного языка.
– Все очень просто, варркан. Теперь я сильнее тебя. У меня есть власть.
– Что ты с ней будешь делать? – я продолжал смотреть на кончик розового языка Шимес и думал, какого чёрта в голову лезет всякая ерунда.
– Что можно сделать с властью, варркан?
Все! Я вернусь в империю, и народ признает меня королевой. А потом я наведу порядок в этой грязной стране.
– Шимес. Послушай, детка, что скажет тебе старый сержант.
Глаза Шимес удивлённо округлились, но она ничего не произнесла, давая мне время сказать то, что я считал нужным.
– За свою долгую жизнь я видел очень много людей, желающих обладать властью. Я также видел очень много людей, кто сумел заполучить эту власть. Я видел с десяток королей и не менее дюжины императоров…
– Короче, варркан, что ты хочешь сказать обо мне?
– Короче? Почему бы и нет. За всю свою жизнь я не видел большей идиотки, чем ты. Ты просто маньячка.
А в следующую секунду на меня обрушились здоровенные кулаки Милаха, который подскочил ко мне слишком быстро, гораздо быстрее, чем если бы я был свободен.
Старался он вовсю. И, как всегда, зря. Глупец тот, кто думает, что можно так просто избить варркана. Существует только несколько болевых точек, попадание в которые заставляет нашего брата недовольно морщиться. А всё остальное – мелочь. Тело гасило удары, и я боюсь, что больно было только кулакам Милаха.
Единственная неприятность, несколько раз он врезал мне по голове, что заставило меня закрыть глаза.
Но когда я снова открыл их, то даже моё, неспособное ничему удивляться сознание удивилось. Очевидно, от ударов по голове там чтото сдвинулось с места, и боль, до этого буквально пронизывающая меня, исчезла. Я чуть было не сказал Милаху спасибо, но вовремя одумался. Вдруг ему захочется поставить все обратно.
Тяжело дыша, жлоб отвалил за кресло Шимес, и она снова завела свою волынку.
– Теперь тебе, наверное, очень хорошо?
Если бы она знала, как близка к истине.
Но для истинного удовольствия мне не хватало совсем немногого – свободы. Что я и решил исправить.
Напрягшись, я постарался вырвать своё тело из сжимающих его тисков и перебросить куда-нибудь в более интересное место. Например, поближе к Милаху, который в это время осматривал мой меч.
Но, как ни странно, ничего не получилось.
Я оставался там, где не должен оставаться. То есть в цепях, прикованный к стене. Ладно, попробуем вырваться с помощью грубой мужской силы. Не так эффектно, зато действенно. Я рванул цепи, но в ответ вместо характерного звука рвущегося металла, до моих ушей донёсся смех Шимес и Милаха.
– Файон, ты мог бы спросить меня, что произошло, прежде чем пробовать освободиться.
Ладно, я не гордый. Тем более, что мне абсолютно непонятно, почему я, раньше свободно перемещавшийся по пространству и рвавший не такие цепочки, совершенно беспомощен.
– Так что же произошло? – разбитые Милахом губы еле шевелились.
– А ты посмотри в себя, и увидишь, что произошло.
Последуем совету Шимес, тем более, что мне давно уже хотелось посмотреть на неполадки в моей внутренней системе. Я закрыл глаза и обратил все своё внимание на сознание.
Господи! Что здесь произошло? Я метался по извилинам мозга и, вскрывая ячейки одну за другой, всюду видел любопытную руку Шимес. Пока я был без сознания, она славно поработала в моей голове. Казалось, все моё сознание оплетено тоненькими ниточками разума ведьмы. Теперь становилось понятно, почему я не смог освободиться. Моё сознание было заблокировано сознанием Шимес, и я ничего не мог сделать без её ведома. Все мои знания в один миг стали бесполезны.
– Как тебе это нравится? – голос Шимес проникал в меня и звучал прямо в моей голове.
Я раскрыл глаза и зло уставился на ведьму, которая выглядела весьма довольной.
– Вообще-то в моём лексиконе есть одно слово, но думаю, ты не захочешь выслушать его.
– Если ты боишься Милаха, то он тебя не тронет. Говори, я хочу слышать, что обо мне думает человек, чей разум находится у меня в подчинении.
