Новый либертарный манифест

коллапсом коммунизма, возможно, необходимость уменьшилась, но оно всё ещё здесь!

[15]

Отметим самое заметное до настоящего времени:

• Мюррей Ротбард может использовать любую свежую политическую стратегию в дополнение к либертарианству, обращаясь к ещё более радикальным, когда очередные попытки терпят неудачу.

• Роберт Лефевр выступает за чистоту мыслей и дел каждого индивида, что автор и многие другие люди находят вдохновляющим. Но он уклоняется от описания полной стратегии, получающейся из этих персональных тактик, частично по причине опасений, что описание может быть воспринято как предписание. У автора нет такого рода опасений. Лефевровский пацифизм также несколько уменьшает привлекательность его либертарной тактики, – возможно даже сильнее, чем она того заслуживает.

• Эндрю Дж. Галамбош выступает за чёткую контрэкономическую позицию (см. следующую главу), но он определённо мешает привлечению новых людей своей позицией против широкого движения и тактикой «тайного общества». Его «основной принцип», уклонизм, как и лефевровский пацифизм, возможно, также неоправдано сильно уменьшает поддержку его теории.

• «Как я нашёл свободу в несвободном мире» (How I Found Freedom In An Unfree World) Гарри Брауна представляет собой весьма популярное руководство по персональному освобождению. Находясь под влиянием Ротбарда, Лефевра и Галамбоша, Браун вполне правильно, на первый взгляд, описывает действующую тактику выживания и процветания индивида в государственническом обществе. Он не предлагает всеобъемлющей стратегии, и его техники растворятся в продвинутой контрэкономической системе при приближении свободного общества.

• Уклонение без конкретных представителей, но широко соединённое с помощью Libertarian Connection является идеей достижения свободы путём охвата государства с фланга с помощью технологии. Она внешне выглядит вполне обоснованной, ввиду недавнего решения правительства Соединённых Штатов не регулировать стремительно растущую информационную индустрию. Но она не учитывает изобретательности тех, кто хочет сохранять этатизм как можно дольше.

[16]

Когда наше понимание растёт, теоретически мы можем достигать более свободного общества.

[17]

«Великий взрыв» (The Great Explosion) писателя-фантаста Эрика Фрэнка Рассела описывает общество, близкое к тому, которое представлял себе Лефевр. Пацифисты Гэнда имели коррекционный механизм для изредка отклоняющихся от нормы индивидуумов – таких как «Джек-бездельник». К сожалению, из-за осторожности может быть упущен момент, когда агрессоры достигнут «критической массы» и сформируют устойчивое, самоподдерживающееся сообщество. Что они в этом случае смогут сделать очевидно – они делают это!

[18]

Позиция Мизеса-Ротбарда заключается в том, что мошенничество и отказ от выполнения договора (последнее может быть предусмотрено пунктами договора, конечно) являются кражей, кражей будущих благ. Основой договора является обмен имеющихся благ (здесь и сейчас) на будущие (там и потом).