Вернувшись к своему «жуку», я заглянула во двор борщевского дома. Там уже стояли милицейский «уазик» и «рафик» «Скорой помощи».
Мне здесь нечего делать.
Я устроилась за рулем своего «жука», который уже «выполз» из тени и теперь парился на солнышке, и, проехав пару кварталов, приткнулась в тени высокого производственного здания. Привыкнув за годы своей учебы в спецзаведении и работы никому не доверять на слово, я решила проверить, что это за Анатолий Константинович.
Для начала я узнала по ноль девять телефон «Тарасовнефтегаза». Как это обычно бывает в таких крупных организациях, трубку сняла секретарша и хорошо поставленным голосом поинтересовалась, кто и зачем собирается беспокоить ее очень занятого шефа. Я сообщила ей, что ее любимый патрон меня не знает и даже не подозревает о моем существовании, но звоню я по рекомендации Анатолия Константиновича.
— Как доложить, по какому вопросу? — настаивала секретарша, но я поняла, что имя Анатолия Константиновича ей приходится слышать не первый раз.
— Скажите, что по финансовому.
— Говорите, Сергей Павлович на проводе, — произнесла она через полминуты.
— Добрый день, Сергей Павлович.
— Кто это? — недовольно произнес хриплый голос.
— Можете называть меня Евгения Максимовна, я частный детектив.
— Что вам надо? — Голос Сергея Павловича стал еще более недовольным.
Невежливо, конечно, но что можно требовать от людей, обремененных властью.
— Один человек утверждает, что он на вас работает. У него стального цвета глаза, возраст — около сорока пяти, носит с собой пистолет «беретта». Представился мне как Анатолий Константинович. Он у вас действительно работает?
— Девушка, у меня идет совещание, — уклонился он от ответа.
Но мне и без того уже все было ясно.
— Собственно говоря, я все для себя выяснила тогда, когда вы взяли трубку, услышав его имя. Спасибо.
Глава 8
У Можно было, конечно, расспросить соседей на предмет визитеров Борщева, да и о нем самом не мешало бы навести справки, но сейчас был не тот момент, когда этим следовало бы заниматься. К тому же эскиз татуировки с лаконичной подписью автора практически не оставлял сомнений по поводу того, кто ее сделал.
Я прямиком отправилась в «Тотем», невольно удивляясь про себя причудливой игре обстоятельств. Четыре дня назад мы с Никитой сидели в этом кафе, и я даже не подозревала, что судьба сведет меня с его хозяином в столь таинственно-непроясненной ситуации, как факт исчезновения Овчаренко и Борщева.
Я не то чтобы чувствовала, что мои пальцы оплетает нить Ариадны, но присутствие в квартире Борщева татуировки за подписью Шнайдера в данных обстоятельствах казалось мне знаменательным. Я отдавала себе отчет в том, что знакомство Борщева со Шнайдером не обязательно должно упереться в мучившую меня проблему пресловутого исчезновения работников «Стилобата», но чем черт не шутит!
Мне казалось, что я на верном пути. Бывают такие моменты, когда логическая способность отступает перед тихим, но настойчивым голосом интуиции, перед ослепительно-ясным броском спонтанности. Сейчас как раз был звездный час интуиции. Я ехала в «Тотем», с трудом сдерживая охватившие меня волнение и радость.
Несвоевременные чувства, скажете вы. Но ведь человек — не робот и может испытывать разного рода положительные и отрицательные эмоции, не только будучи в плену у романтической страсти или в результате какого-нибудь морального потрясения. Он способен на сильные переживания и по поводу незначительных, на первый взгляд, событий. А уж какое моральное удовлетворение приносит хорошо, то есть на совесть выполненная работа!..
Вот и я, проносясь мимо приветливо мигающих зеленым глазом светофоров, носилась, если позволите мне такой каламбур, со своей догадкой как курица с яйцом. Почему бы и в самом деле не посмаковать какое-нибудь предположение, как смакуют вино или экзотическое блюдо, — например, курицу, тушенную в ананасовом сиропе?
В «Тотеме» было все так же прохладно и уютно. Войдя в этот причудливо, но со вкусом оформленный бар, я направилась к стойке. Бармен — худой, долговязый парень в джинсовой жилетке на голое тело и с татуировкой на плече — с интересом вскинул на меня свои глубоко посаженные серые глаза.
— Добрый день, — я непринужденно облокотилась на стойку, — мне нужен Шнайдер.
Услышав имя хозяина, парень посмотрел на меня с еще большим интересом. Кроме всего прочего, в его взгляде я различила что-то похожее на благосклонность.
— Его нет, — лаконично ответил он, продолжая разглядывать меня.
— А когда будет?
— Он нам не докладывается. Обещал, что к вечеру, но это не на сто процентов, — теперь в его голосе звучало пренебрежение.
— У меня к нему срочное дело, не могли бы вы подсказать его телефончик?
— Домашний? — оживился долговязый.
— Именно, — он меня почему-то начинал раздражать.
— Мы не даем домашних телефонов сотрудников, — суховато и как-то меланхолично бросил бармен,
