всем своим видом демонстрируя, что я ему в тягость.
— А где вообще в такое время его можно найти? — не отступала я.
— Не знаю, — скривив рот, он пожал плечами.
— Адресов вы тоже не даете? — понимающе улыбнулась я.
Он помотал головой с наигранной досадой и поджал губы, выражая таким образом огорчение, что не может мне помочь.
Минуту я поразмышляла, а потом заказала апельсиновый сок. Ну не пушкой же махать у него перед носом! Вынимая деньги, я наткнулась на визитку Давнера-младшего. То, что нужно.
Я села за столик и принялась неторопливо потягивать холодный кисло-сладкий сок, одновременно набирая номер «Арх-Модерна».
— «Арх-Модерн», строительный отдел, — донесся до меня звонкий девический голосок.
— Добрый день, пригласите, пожалуйста, Давнера Родиона Викторовича к телефону.
— Секундочку, переключаю, — в трубке послышалось въедливо-противное «пи-и-и-и», которое вскоре сменилось сладким баритоном Родиона.
— Давнер слушает.
— Привет, — непринужденно поздоровалась я, хотя мы с Давнером в тот вечер так и не перешли на «ты».
— О-о-о! — радостно протянул он, давая понять, что узнал мой голос. — А я уж думал, что вы не позвоните.
Его «вы» мне показалось смешным. Он произносил его так, что чинная, а порой и чопорная дистанцированность, присущая этому личному местоимению, мгновенно испарялась.
— Приятно слышать, что ты меня узнал, — с энтузиазмом подхватила я. — Родион, у меня к тебе неотложное дело.
— И только? — с насмешливым разочарованием произнес он.
— Мне нужен телефон и адрес твоего приятеля Шнайдера, ты можешь мне помочь?
— Ты решила сделать тату или пирсинг? — Я услышала в трубке иронический смешок.
— Я звоню тебе из «Тотема». Шнайдера здесь нет, — только и нашлась я, что ответить.
— Тебе не терпится подвергнуть испытанию свою нежную, гладкую кожу?
Разговор начинал приобретать опасный характер. «Не давай волю чувствам», — скомандовала я себе.
— Хочу сделать тату, причем срочно, — со всей непринужденностью, которую только могла разыграть, ответила я, — так ты мне скажешь, где живет Шнайдер? Телефон у него есть?
— Представь себе, нет.
— А сотовый?
— Насчет сотового ничего сказать тебе не могу, — уклончиво ответил Родион.
— Тогда адрес, — настаивала я.
— Только при одном условии, — лукаво сказал он.
— Согласна на любое, — шутливо отозвалась я.
— Я заеду за тобой и сам отвезу к Шнайдеру.
А если он окажется дома, в чем, конечно, я очень сомневаюсь, попьем кофе, поболтаем, идет?
— Родион, не хотелось бы тебя разочаровывать, но у меня определенно нет сегодня времени для дружеских бесед…
— Тогда займемся чем-нибудь получше… — в трубке повисла пауза-намек.
Я поняла, куда он клонит. При других обстоятельствах я, может быть, и отважилась бы «заняться чем- нибудь получше» с таким симпатичным малым, как Родион, но сейчас…
Я почувствовала знакомое еканье в нижней части живота. И там же медленно рождалась и теплыми волнами растекалась по всему телу сладкая истома. Только не это! Я вздрогнула и больно прикусила нижнюю губу.
— Родион, мне нужен просто адрес…
— Я отвезу тебя. Жди меня в «Тотеме», договорились?
— Ты не можешь… — в трубке послышались короткие гудки.
Черт!
В тупом оцепенении я уставилась на недопитый стакан сока, а потом как-то механически перевела взгляд на долговязого парня за стойкой. Бармен, обслуживший за это время всего одну клиентку — очкастую девицу с лоснящимися от жира волосами и воспаленным прыщавым лицом, — внимательно наблюдал за мной.
Ладно, будь что будет! По крайней мере, нанесу визит Шнайдеру.
Однако, решительный этот Давнер. Мне почему-то вспомнился его папаша. Нет, Родион скорее всего похож на мать. А что же он унаследовал от отца? Способность входить в доверие, стремление поставить на
