похолодело.
— Пойдем, пойдем отсюда. Тебе надо быть ближе к людям, на свету. — И волоку ее безвольную к свету из темной аллеи.
Потом мы гуляли. Она очень красива в своем гражданском обличии. На ней очень красивая и модная, короткая юбочка. Из-под нее сексуально выглядывают аппетитные коленки и ляжки, блузка цветастая, сверху короткая кожаная курточка, на ногах темные туфли, на низком каблуке с яркими пряжками. Спрашивает меня. Как? Ее наряд мне понравился? Я говорю, что ей очень идет все это, особенно юбочка. Она смеется и, оглянувшись, слегка приподнимает краешек, обнажая стройные ножки в чулочках.
- Ну, как?
- Обалдеть!
Она говорит, что ее все девчонки снаряжали. И все расспрашивали, кто он, да что?
— Никак себе не могли представить, даже подумать, что я с тобой, девочкой, иду на свиданку.
— Это, правда? — Спрашиваю. Сердце отчего-то трепетно взметнулось. От этих ее слов.
— Это правда, что ты ко мне…
— Да! Правда! Я к тебе пришла. Ты меня ждала? Ты меню хотела…? — После секундной паузы. — Ты меня хотела видеть?
Она смутилась, но все равно, так взглянула, что у меня сразу зашлось сердце. Мне хотелось ей крикнуть, нет, не только ей, а всем, что я и мы, что у нас с ней!!! Я задохнулась и ели сдержалась. А мне так хотелось! Пусть! Пусть все видят, пусть все знают! Мне хочется, что бы обо мне и ей знали, что бы все это видели. Пусть! Все!!!
Впервые я ощутила унижение своих, наших чувств. И это коробило. Это оскорбляло. Мне так хотелось обнять ее и у всех на глазах, целовать, ласкать, гладить волосы, лицо. Мне хотелось идти с ней рядом, крепко прижавшись, и что бы моя рука лежала у нее на плече, а ее на моем, тоже. Мне хотелось всего того, что могут влюбленные. Что они могут и им позволено все и люди, проходя их, счастливо вздыхают. Эх, молодость, молодость! Мне так же хотелось видеть, уголком своих глаз в поцелуи, как они сами отводят глаза улыбаясь. И вспоминают свои счастливые годы, видя, как мы целуемся. Я хотела этого. Я хотела, но не могла! Я уже понимала, что так мне нельзя. Что, вместо этих радостных глаз и слов я услышу тут же, от них, в свою и ее сторону столько грязи и гадких слов, а может быть и не только слов, но и проклятий. Вот же как? Почему?
Почему, так можно и это правильно, а так как у меня с ней? Так нельзя и это не правильно! Почему? Разве мы не те же влюбленные сердца, разве же мы не счастливы вместе? Почему счастливы люди только вот так, а так как мы, так нельзя! Это, мол, и не счастье вовсе! Тогда, что же? Что же тогда счастье, как не любовь?
Я страдала. Страдала из-за этого и того, что не могу вот так с ней вдвоем. Свободно наслаждаться обществом с близким мне человеком. Мне хотелось этого, но я боялась. Боялась не за себя, за нее, почему- то. О себе я не думала и даже не мыслила о том, что меня могут в чем-то плохом и не дозволенном заподозрить, доложить матери. Мне казалось, что это только ей будет довольно трудно им всем объяснить, а у меня и со мной такого не случиться. Я ведь тогда только и думала о ней. О себе никак, даже в помыслах. А напрасно!
Вечер пролетел в одно мгновенье. Мы снова едем с ней на заднем сиденье, прижавшись ногами. Я опять ощущаю ее тело, по ногам, что прижались ответно, по ее бедрам, что каждый раз касаются и мне так приятно. Мы молчим, и я опять все вглядываюсь в темноту, что мелькает одинокими лампочками и освещенными окнами домов у дороги. Мы едим, и мне кажется, думаем ободном и том же. Я о ней, она обо мне.
Наконец, пассажиры выходят и мы опять в одиночестве. Только несколько человек продолжают, поодиночке сидеть, и вместе ехать, до конечной остановки маршрута.
Ее рука снова ложиться мне на колени и теперь я не теряюсь, а сама раздвигаю колени и жду, жду ее руку, этих шальных ощущений. И когда ее пальцы, ложатся, обдавая теплом мои разведенные ноги, то следом за этим я чувствую. Чувствую, как в меня, с этими ощущениями тепла и нежности ее рук заходят нетерпеливые, волнующие из нутрии горячие волны ожидания близости. Я прижалась вперед, навалилась на поручень и не смогла удержаться, глянула туда, раз, другой. Меня так взволновала вся эта картина. Своих раздвинутых ног, разведенных коленей и ее рука, что забралась под краешек платья и лежит на ногах, с их внутренней стороны. Я взгляну, а потом вскину голову и смотрю в сторону, вспыхнув, уловив ее нежные поглаживания, и опять. И так с каждым разом все сильнее и настойчивее. У меня начинает кружиться голова, внизу живота нестерпимо щекочет и тянет что-то, куда-то, но так, что все тело напрягается в ожидании. Она тоже, как я, припала к поручню, навалилась грудью, а свою руку продвинула глубоко. Ее пальцы тронули и как будто бы толкнули во мне что-то такое тяжелое и не подъемное, что мешало мне все эти годы легко шагать, двигаться и наслаждаться жизнью. Я почувствовала, как самые кончики ее пальцев тронули ту подушечку, что так ждала, так извелась, что сразу же двинулась этим пальчикам навстречу. Я заерзала бедрами. Мне не терпелось этих ощущений. Мне их не хватало. Я уже не могла без них. Мне хотелось кричать ей, что бы она еще и еще! Но внезапно все! Мы приехали.
Она вышла первой и подала мне руку. А я навалилась на нее и успела шепнуть, пока ступала из автобуса.
— Я хочу!!!
Она отступила на шаг. Я шагнула, наваливаюсь на нее и опять.
— Я хочу!!!
Она тянет меня за собой в темноту, я спотыкаюсь, скачу следом. Стоп! Оборот ко мне. Ее лицо, запах, а потом губы! Их касание. Безумно приятное. Горячее дыхание. Влага ее губ и опять касание. Кружится голова. Губы сами тянутся, натыкаются на подбородок, щеки и целуют, целуют! Потом, поворот ее лица, ее губы втискиваются, и все ее тело втискивается, прижимаясь. Я не дышу, только ловлю безумные ощущения тела, тепла, запах лица и ощущения губ. Ее губ. Любимых!!! По телу дрожь. По телу тепло, разливается волной, а снизу тянет, разливаясь по дрожащим ногам, тяжелым бедрам желание. Оно исходит от ее губ, которые так плотно и мягко прижались, обжигают, будоражат мою суть и чувствую, что мне ее уже не хватает. Я с трудом отрываюсь. Вздыхаю. И опять. Страстно шепчу ей
— Я хочу!!!
Не успеваю закончить, как ее рука ложится, ниже живота и я в безумие приседаю. Она двигается туда, а я приседаю ей на встречу и опять шепчу, но уже куда-то в грудь.
— Я хочу!!!
Что происходит потом, трудно описать словами. То все ощущения. Но я, так ждала их, что, как только ее пальцы достигли моего валика, как у меня невольно вырывается легкий вздох, как стон. И я, не давая себе отчета, тут же своей рукой прижимаю ее руку и трусь об нее, прижимаюсь, сержусь, что не так, не туда, а вот сюда.
— Да! Так! Сюда!
Ощущаю ее пальцы. Они сверху касаются моего лоно, но мне уже надо большего. Я хватаю и тяну ее кисть назад, она наоборот, тянет туда же. Секунду мы боремся, а я шепчу ей.
— Дай, же! Пусти ко мне!
Она отпускает и я, задирая платье, тяну ее руку и пытаюсь протащить ее под резинку своих трусиков. Секунду вожусь и чувствую, как она помогает и тянет эти подлые трусы вниз. Все! Наконец-то! Ее пальчики касаются и тут же погружаются между половинками мягких и горячих подушечек.
— Ах! Ой! Еще! Дальше! Глубже! — Губы сами шепчут и требуют. А тело уже пришло в движение и приседает, двигается, трется. Эти ощущения такие, что у меня отключается все. Я не чувствую своего тела. Я не знаю, где я, что, как, только ощущаю. Ощущаю и томлюсь, изнываю! Трусь и трусь.
— О боже! Как хорошо! Еще, еще!!!
Внезапно она отшатнулась. Потом развернула мое тело, повернула спиной к себе
И в следующее мгновение я задохнулась. Одна рука скользнула под мою руку и ушла под живот, между ног, настигла пальцами и прижала то, что я так ждала, а вторая обняла, тесно прижала тела и ухватила, потянула и сжала грудь.
— Ах! — Только и успеваю я, как тут же снизу по телу ударяет горячей волной, вместе с ощущениями прижатого ее пальца к этому органу, что мне пока был не знакомым. Потом еще, сильно и требовательно.
