Против лома нет приема
Полковник Фостер еще не опьянел, но и назвать его трезвым было тяжело. Бутылка виски опустела почти на треть, и полковник с ужасом ожидал того момента, когда увидит её дно. Потому что с последним глотком оборвется его жизнь, а так же жизни его одиннадцати подчиненных. С одной стороны умирать было очень страшно, но с другой… Фостер еще раз посмотрел через лобовой экран на бескрайние просторы космоса. Мириады звезд, сводящие с ума поэтов, к тому времени уже вызывали у него отвращение… и уныние. Ведь до ближайшего оплота человечества несколько квадриллионов километров, и нет никакой надежды на прибытие помощи. Или всё-таки… Полковник с раздражением посмотрел на корму русского звездолета, неподвижно висевшего в сотне метров от его корабля. Недовольство полковника было объяснимо: эти русские успели ему надоесть хуже горькой редьки. Сделав еще один глоток, Фостер погрузился в воспоминания.
Все началось три года назад, когда полковник ВВС Джеймс Фостер во время отпуска внезапно получил вызов в Вашингтон. Это удивило Джеймса, ведь он уже собирался уходить в отставку. Конфликты с начальством достигли апогея, и оставалось всего два варианта: всех перестрелять или уйти без скандалов.
Дальнейшие события не переставали изумлять. В аэропорту Фостера встретили два неразговорчивых типа в черных костюмах и повезли его окольными дорогами вовсе не в столицу, а в какой-то небольшой особняк за городом. Полковник сразу заметил в том доме обилие охраны и систем наблюдения, так что местечко явно было с сюрпризом. Предположения оказались верны. Провожатые быстро провели Фостера до замаскированного лифта и спустились вниз, где вместо подвала оказался здоровенный военный бункер. После довольно долгой процедуры идентификации, полковника привели в помещение, в котором количество звезд на погонах просто зашкаливало.
Говоря точнее, в помещении сидело несколько групп людей. Военные узнавались сразу. Люди с суровыми лицами в штатском, скорее всего, были какими-то правительственными шишками. В углу ютились еще несколько человек более интеллигентного вида тоже в штатском. «Ученые», — подумал Фостер.
— Присаживайтесь полковник, — предложил пожилой генерал, судя по седым волосам и обилию морщин, помнивший еще Мидуэй.
— Возможно, вы уже задавались вопросом, зачем вас сюда пригласили, — бесцеремонно начал один из суровых чиновников. — Не буду говорить намеками: вам будет предложена очень важная и ответственная миссия. Вы должны возглавить команду, которая полетит на… На Проксиму Центавра.
— А почему не на Марс? — удивление полковника было так велико, что он забыл про субординацию.
— Мы бы с радостью полетели на Марс, но…
— Для начала стоит рассказать, почему наш выбор остановился именно на вас, — вновь взял слово генерал. — На это было три причины. Во-первых, мы внимательно изучили ваше досье. За последние пятнадцать лет вы не пропускали ни одного официального или… хм, неофициального конфликта, а по количеству проведенных воздушных боев на сегодняшний день с вами не сравнится ни один пилот, и это подтверждает вашу решительность и смелость. Кроме того, вы неоднократно вступали в споры с командирами, убеждая их в своей правоте, и иногда применяли для убеждения не совсем… хм, этичные методы.
Полковник мысленно ухмыльнулся, вспомнив, как ему пришлось приставить пистолет к виску коменданта аэродрома, чтобы получить заправленный вертолет. Тот взвод десантников Фостер тогда вытащил, хотя проблем потом было …
— В общем, то, что вы умеете принимать решения и отстаивать их верность, стало второй причиной. Ну, а третьей… — в глазах генерала появилось уважение. — Вас четыре раза сбивали, причем над вражеской территорией, и каждый раз вы возвращались невредимым, что доказывает вашу живучесть и невероятную удачливость. Вот эти три фактора и повлияли на то, что именно вас было решено поставить во главе экспедиции. В глубоком космосе директивы с Земли будут идти годами, и вам придется рассчитывать только на собственные силы.
— Сэр, я понимаю ваш выбор, но разве такой полет не продлится долгие годы?
— На самом деле он займет всего два месяца, — подал голос один из ученых. — Пятнадцать лет назад один малоизвестный физик из России, некто… профессор Горюнофф, попытался рассказать всему миру, что ему удалость обнаружить прорехи в эйнштейновой физике и найти способ передвижения на скоростях выше световой. Тогда его подняли на смех, посчитав безумцем. Несколько лет про профессора ничего не было слышно, а он в то время творил чудеса: в домашних условиях собрал первый рабочий образец гипердвигателя и оказался достаточно напористым, убедив нужных людей провезти образец на космическую станцию, потому как проверить двигатель можно было только в космосе. Эксперимент прошел успешно, после чего в России начали срочно готовить межзвездную экспедицию.
— Именно межзвездную, — пробурчал чиновник. — Хорошо хоть наш агент успел скопировать материалы Горюноффа ещё до того, как его признали. У нас эти открытия поначалу тоже посчитали бредом, однако, узнав об успешном эксперименте, срочно достали копии из архива. Естественно сразу же пошли проекты полета на Марс, но эти безумные русские… В общем, вы представляете, насколько глупо мы будем выглядеть, объявив о покорении соседней планеты в то время, как русские будут разгуливать по далеким звездным системам. Фактически это начало новой космической гонки.
— Это огромная ответственность и невероятный риск. Зато и награда велика, — усмехнулся генерал.
— Но я же могу отказаться? — Фостер на полминуты замолчал. В принципе он уже все решил, оставалось лишь покрасивее сформулировать. — Впрочем, я военный человек и патриот, и если Родина прикажет мне завтра бомбить Ад, я это сделаю без каких-либо вопросов и сожалений!
— Отлично сказано, сынок! — старый генерал даже прослезился.
Остальные военные и ученые посмотрели на Фостера с уважением. Что же касается правительственных крыс, то те, как обычно, так и остались с каменными лицами. Для них был важен итог, а жизнь какого-то офицера рассматривалась лишь как ступенька к результату.
И вот понеслось: тренировки, подготовка, подбор команды. Секретность была на высшем уровне, но кое-какие сведения все же утекали. Астрономы-любители засекли сборку корабля на орбите и обнародовали данные в Интернете. Было решено пустить пыль в глаза и сообщить о том, что планируется экспедиция на Марс. Но все, как обычно, испортили русские, объявившие миру о подготовке собственной экспедиции. Чтобы не ударить в грязь лицом, пришлось сказать об изменении направления своего полёта. Неполадки тормозили процесс, директивы сверху его ускоряли. Но вот этот день настал. Как обычно перед полетом прошла телеконференция на тему очередного шага человечества к звездам. Но куда важнее была встреча после конференции с главным конструктором. Тот, ни говоря ни слова, вручил Фостеру небольшой электронный ключ.
— Что это? — спросил полковник.
— На корабле достаточный запас еды, воздуха и запчастей, — ответил конструктор. — Но при серьезной поломке вы будете обречены. В далеком космосе шансов на спасение нет. И на этот случай мы добавили в систему устройство. Про него знают, включая вас, всего три человека. Приложив ключ и набрав код, вы пустите в систему жизнеобеспечения газ без цвета и запаха. Команда просто уснет.
— И не проснется, — мрачно закончил Фостер. — Хотя все мы знали, на что подписывались. Но все же надеюсь, господь будет к нам милостив, и этот ключ не понадобится.
Старт прошел без осложнений. Большая часть команды была уже на орбите и готовила звездолет, который после долгих полемик был назван «Валькирией». Правда, за пару минут до запуска было получено известие, заставившее полковника напрячься. Русские все-таки успели завершить свой проект быстрее и умудрились стартовать на несколько минут раньше. Гонка на Земле превратилась в гонку в космосе.
